Андрей Авраменков. Город под прицелом. – М.: Яуза-каталог, 2024. – 320 с. – 2000 экз. – (Лейтенантская проза СВО).
В этом году прошёл первый сезон Национальной литературной премии «Слово». Событие крайне важное для отечественной патриотической литературы: те, кто сегодня формирует в стихах и прозе ключевые смыслы для нашего народа, наконец получили площадку, продвижение, а самые талантливые (по мнению жюри) и денежное вознаграждение.
Уже на стадии длинного списка стало очевидно: отчасти премию делали «для своих», желательно побывавших в донбасских окопах, мастеровитых авторов-патриотов. При этом в предбанник (полуфинал), а потом и на вечеринку (финал) запустили не только таких мэтров, как, например, Александр Проханов и Захар Прилепин, но и писателей рангом пониже, пока ещё не сыскавших массовой славы и больших тиражей, однако не менее талантливых, а главное – радеющих за Россию. О произведении одного из них и расскажу.
Прозаик, журналист Андрей Авраменков вошёл в финал с книгой «Город под прицелом». Пройдя некоторое время назад через самиздат, это произведение наконец-то обрело издателя. В основе повествования – личный опыт автора. Авраменков «с мест» писал репортажи о Русской весне, а позже и о войне на Донбассе: от пророссийских митингов 2014 года, за которыми последовали первые ракетные удары ВСУ по Луганску и другим городам, и вплоть до начала специальной военной операции.
Определить жанр «Города под прицелом» непросто. Что точно – это не роман. Возможно, с большой натяжкой – повесть, но и это неточно. Увлекательный сюжет, который держится на главном герое – журналисте-рассказчике, добротная бытовая проза, грубо прерывается несколькими не связанными между собой, тяготеющими к репортажу историями. Убери их – будет заявка на повесть. Оставь – получишь микс из хорошо написанных рассказов, военных и гражданских очерков, газетных заметок. Этакое хаотичное движение от прозы к публицистике и обратно. Конечно, и в таком виде можно выстраивать всё, но хотелось бы целостного повествования.
Понимаю автора: в первой своей книге, которая выходит в серьёзном издательстве, хочется максимально выложиться, показать свой уровень. Я так умею, а ещё вот так. Могу уйти в гуманизм Хемингуэя и Платонова, а могу и в холодное, отрезвляющее, антивоенное в духе «Красного смеха» Андреева. Могу сложно о простом, и просто о сложном. Здесь у меня – сделанные на славу баррикады из прозы, некая талантливая выдумка, а тут – непробиваемая стена, выстроенная из фактов и свидетельств очевидцев.
Да, всё это имеет место, но в известной мере с соблюдением некоторых правил. В чём проблема: желая выжать из писательского блокнота всё самое-самое да поинтереснее, при этом комбинируя многое, есть риск замусорить, а то и попросту обвалить сюжет (даже вполне сильными, но идущими вразрез с основной линией историями). Яркое начало в «Городе под прицелом», там, где Луганск переживает первый день войны, как бы намекает, что это только начало большого повествования: журналист-рассказчик уедет в редакцию отписывать репортаж о бомбёжке ВСУ, а уцелевшие после обстрела луганчане разойдутся не просто по домам, а по следующим главам книги, неоднократно будут взаимодействовать не только с главным героем, но и между собой, а в идеале, к концу книги, поменяются. И тогда, быть может, те ненужные, как мне показалось, истории будут уместны, из них вырастут линии, они гармонично впишутся в сюжет. В таком случае вселенная «Города под прицелом» зажила бы полноценной жизнью, разрослась бы, возможно, до романа.
Если с композицией у автора немного не задалось, то со смыслами и образами ситуация обстоит лучше. Хочется в первую очередь поспорить с издателем, который заявляет в аннотации, что Авраменков пишет о трагедии Донбасса «с болью и яростью, той самой, благородной». Ну, ярости в книге я не увидел. Это слово можно смело заменить на «человечность». Общий же авторский посыл лучше всего передать через следующую цитату из «Города под прицелом»: «Самые жестокие люди обычно самые трусливые. Не будь жестоким и трусливым, не радуйся тому, что сейчас где-то гибнут люди».
Герои книги стараются не давать серьёзных оценок ни российской, ни украинской сторонам, не проклинают друг друга, а больше пытаются наладить быт в условиях войны, а иногда, оставаясь людьми даже там, где уже невозможно, и понять вторую сторону. Да, они боятся за свою жизнь, но не уходят в крайности. Да, они имеют право ненавидеть, но практически всегда выбирают простить недруга или как минимум отнестись к нему со снисхождением. Никто по сюжету не наставляет, к примеру, ярого украинского молодого националиста, сама жизнь его наказывает: повоевав за нацбат, он оказался не нужен украинской власти, вынужден клянчить работу в России. И это наказание для персонажа пострашнее тюрьмы.
Автор, конечно, уделяет немало страниц судьбам украинцев (например, покаявшемуся связисту ВСУ, который едва не схватил пьяную пулю от боевого товарища), но больше всё-таки делает ставку на пророссийских персонажей. Здесь и те, кто некогда служил Украине (не принявший Майдан и новую власть бывший боец «Беркута»), и те, кто всегда был за Россию и ждал воссоединения со старшим братом. И первые, и вторые, к слову, не кричат заученные пропагандистские избитые фразы о Русском мире. Они вообще не особо говорят: либо всеми силами помогают своим людям, либо берут в руки оружие и встают на защиту Донбасса. И от того факта, что им приходится воевать, героям больно, но «если не ты убьёшь, то тебя». Страшная фраза, однако в некоторых ситуациях, видимо, прочего не дано…
Александр Демченко