Валерия Кремлёва,
Керчь
***
По миру ходят клоуны
Стаями, кучами, сворами.
Грустные, немногословные,
Завёрнутые в "коконы"
По миру ходят клоуны
В странной обуви,
Штанах подранных,
Цветных перчатках,
Мечтах раздробленных.
Зашиты глаза подданных
Судьбы непритязательной
Иголкой трижды сломанной,
И ниткой мерзко щиплющей.
Шлёпают унылые образы
По улицам грязным, оплёванным,
Степям, ветром пронизанным,
Лесам, следами съеденным.
Чувствуют эти клоуны
Сердцами, тихо бьющимися,
Что в мире веселье кончилось
И тьма поселилась скромная.
***
Небо ржавое, душа светло-синяя.
Мне много чего не нравится,
Также как день кисло-апельсиновый,
И душ хладнокровно капающий.
Листья кружатся и падают вниз,
В грязь серебристой дороги.
Не судите строго, -
Жизнь меняется,
Меняются старые строки.
Звериный оскал туч мелькающих
Соткан из сочных пирожных
Я, между прочим, тучка. Тоже.
Люблю плавать среди высоток.
Небо ржавое, души синие.
Душ предательски холоден.
Мысли мои впервые едины,
И похожи на многоножек.
***
Машины, полные людей,
Как мяско тряское в коляске...
Среди толпы есть лицедей
С улыбкой отрешенно-вязкой.
Легко живётся душелову
Среди забытых Богом суш.
Его уверенное слово
Немало испивает душ.
Всё ж в расцветающей пустыне
Его отягощает сплин:
Не первый век прокля'тый демон
Ходит один.
Один.
***
А по морю из крови улиток
На огромных тяжёлых плотах
Падальщики целой свитой
Ищут кров на пустых берегах...
Их кромсает прожорливый голод
И летит в них Костлявой коса.
Они съели единственный город,
Превратив в шевелящийся смрад.
Слабый дух их мелодий не слышит,
Проплывая по мёртвой воде.
Ничего больше твари не ищут
В своей близкой, суровой судьбе...