Достаточно большие трудности при сдаче ЕГЭ по литературе вызывают задания, основанные на «Слове о полку Игореве». Текст изучается в 9-м классе, часто воспринимается школьниками как малоактуальный и к экзаменам забывается почти полностью.
Мы предлагаем повторно обратиться к «Слову» при знакомстве с двумя небольшими текстами И.А. Бунина, созданными под впечатлением древнерусского шедевра. Речь идёт об очерке «На Донце» и стихотворениях «Ковыль», «Князь Всеслав». Произведения небольшие и потому удобны для работы, дают ясное представление об особенностях бунинского мировоззрения и стиля. Сопоставительный анализ можно провести по окончании изучения творчества писателя. Это может быть самостоятельное исследование учащегося с целью подготовки к ЕГЭ по литературе или коллективная работа на уроке.
«Слово» оставило в творческом сознании Бунина яркий след. Оно побудило писателя пройти по тем местам, где шёл Игорь со своим войском, облечь впечатления в художественную форму.
Очерк «На Донце» («Святые Горы») – это описание путешествия на Северский Донец, к Святогорскому монастырю. В тексте хорошо видны особенности бунинского творческого дара – его способность словом передать красоту природы. Именно умение видеть эту красоту помогает рассказчику преодолеть мрачное настроение («серело пустынное поле»; «холодно и ветрено»; «колеи грязной дороги»), прийти к ощущению весны как начала, предвестия чего-то радостно нового: «Но за мной, на западе, картинно рисовалась на горизонте гряда меловых гор. Темнея пятнами лесов, как старинное, тусклое серебро чернью, она тонула в утреннем тумане. Ветер дул мне навстречу, холодил лицо, рукава, степь увлекала, завладевала душой, наполняла её чувством радости, свежести». Эти ощущения «радости и свежести» контрастны раздумьям, одолевающим рассказчика, когда взгляд его останавливается на кургане, покрытом прошлогодней травой: «Время его навсегда проходит; в вековом забытьи он только смутно вспоминает теперь далёкое былое, прежние стоны и прежних людей, души которых были роднее и ближе ему, лучше нас умели понимать его шёпот, полный от века задумчивости пустыни, так много говорящей без слов о ничтожестве земного существования».
Проблема памяти, представленная в очерке, – одна из основополагающих в творчестве Бунина. Рассказчик стремится проникнуть в глубь веков, увидеть трагические события, представить себе тех, кто двигался по этой же степи много веков назад навстречу врагу. История князя Игоря известна ему. Он хочет ощутить связь и с автором «Слова», и с теми русскими воинами, что погибли в легендарном походе: «То-то, должно быть, дико-радостно билось сердце какого-нибудь воина полков Игоревых, когда, выскочив на хрипящем коне на эту высь, повисал он над обрывом, среди могучей чащи сосен, убегающих вниз!» Радость «моя» – это радость в душе дружинника, в душе самого Игоря, в душе автора «Слова», потому что земля Русская всё та же, как тем же остаётся ковыль.
Предложим учащимся перечитать «Слово», чтобы вспомнить его эмоциональный настрой. Это прежде всего тревожное ожидание предстоящей битвы и чувство связи с Родиной, остающейся за «холмом», за спиной: «Игорь к Дону войско ведёт. Уже гибели его ожидают птицы по дубравам, волки грозу навывают по яругам, орлы клёкотом зверей на кости зовут, лисицы брешут на червлёные щиты. О Русская земля! Уже за холмом ты!» (здесь и далее перевод О. Творогова).
Бунин в очерке пишет: «Донец видел Игоря», – имея в виду следующий эпизод из «Слова»: «А Игорь-князь горностаем прыгнул в тростники, белым гоголем – на воду, вскочил на борзого коня, соскочил с него босым волком и помчался к лугу Донца […] Донец сказал: «Князь Игорь! Разве не мало тебе славы, а Кончаку досады, а Русской земле веселья!» Игорь сказал: «О Донец! Разве не мало тебе величия, что лелеял ты князя на волнах, расстилал ему зелёную траву на своих серебряных берегах, укрывал его тёплыми туманами под сенью зелёного дерева. Стерёг ты его гоголем на воде, чайками на струях, чернядями в ветрах». Это момент встречи с Родиной – Донец «свой», «родной», спасающий русского князя. И для Бунина важна встреча с Донцом, так как позволяет почувствовать свою причастность к давним событиям, к судьбе своей Родины.
Стихотворение «Ковыль» даёт ещё более яркий материал для сопоставления. Уже в эпиграфе обнаруживается связь текстов. Древний автор «Слова» в вопросе «Что ми шумить, что ми звонить далече рано пред зорями?» выражает тревогу за русских, оказавшихся во враждебном окружении. У Бунина слова «Что шумит-звенит перед зарёю? Что колышет ветер в тёмном поле?» исполнены напряжённого ожидания беды:
Холодеет ночь перед зарёю,
Серой мглой подёрнулися балки…
Или это ратный стан белеет?
Или снова веет вольный ветер
Над глубоко спящими полками?
Такое настроение может возникнуть только в случае, если уже пережиты неудачи Игорева похода; по сути – перед нами воспоминание, в настоящем проявляется прошлое:
…не тот ли это шлях,
Где Игоря обозы проходили
На синий Дон? Не в этих ли местах
В глухую ночь в яругах волки выли,
А днём орлы на медленных крылах
Его в степи безбрежной провожали
И клёктом псов на кости созывали,
Грозя ему великою бедой?
Полезной для старшеклассников будет работа над художественными приёмами в двух текстах: над эпитетами, системой образов, композиционными средствами. Так, фраза-рефрен «Что шумит-звенит перед зарёю? Что колышет ветер в тёмном поле?» у Бунина напоминает о композиции «Слова», где повторяется: «О Руская земле, уже за шеломянем еси!» Вывод об общности приёмов несомненен.
В целом стихотворение И. Бунина создаёт то же ощущение связи времён, которое выражено и в очерке «На Донце». «Немых могил сторожевая цепь» и вечный ковыль свидетельствуют о страшных событиях, соединяют прошлое, настоящее и будущее. И становится ясно, что путь, в котором подстерегает опасность, – это общая для русских судьба.
Сама возможность сопоставления этих текстов подчёркивает духовное единство русской литературы, проявляющееся прежде всего в патриотическом настрое авторов вне зависимости от времени жизни и творчества.