Олег Севрюков
Окончание. Начало – в № 5
И кто сказал, что наше пространство трёхмерно? Его вообще нельзя измерить! Ибо оно не вне, а внутри нас. А как можно измерить то, что внутри, тем, что вне? А никак! Попробуйте! Если удастся – заранее аплодирую!
То же можно сказать и о времени. Его попросту нет. Рост, старение? Чепуха! Время существует только для того, кто боится. Не успеть, не дожить, не поймать – и ещё множество всяких «не». Раньше мне тоже казалось, что оно есть. А теперь не то что кажется – даже и думать об этом не хочу. Нет его – и всё!
Однако прошу прощения. Слон завёл меня куда-то не туда. Помахал хоботом и отвлёк. Возвращаюсь. В себя. Но для вас. Тех, кто ещё не понял, что можно, а чего нельзя. Я-то знаю, что можно – всё, а нельзя – ничего. Такой вот парадокс. Который я решал. И, мне кажется, нашёл решение. Правда, цену я за это заплатил…
Но ценообразование – штука серьёзная. И устанавливается цена не нами. А неким другим. Всемогущим и Непознаваемым. Определяемым каждым по-своему, в меру умственных и (иногда) физических способностей. О составляющей духовной скромно умолчу. Пока.
Ну ладно, не будем о грустном!
В эпоху смены «парадигм и дискурсов», как трещали кузнечики-философы всех мастей и изо всех щелей, работать мне стало несравненно легче и веселее. Веселее в том смысле, что народ для экспериментов моих пошёл такой разный – пальчики оближешь! От личностей неопределённых занятий и роду племени до высокоинтеллектуальных аж в третьем поколении. Но одинаково бомжеватых и неприкаянных.
Ладно, ладно, не буду вдаваться в детали. Скажу только, что организовать эту разношёрстную массу мне удалось с помощью химии (я, кажется, упоминал о своём славном «химическом» прошлом? Ежели нет – извиняйте, запамятовал, как-нибудь напомню), физики (классная аппаратура, которую я получил для реализации своей идеи) и – немного – истории. Поскольку для моделирования я взял ситуацию постреволюционной России. А что? Я и сейчас уверен, что это был разумный (ха-ха!) подход. Турбулентность, центробежность, бифуркации, завихрения и прочая мешанина. Конечно, не полная аналогия, но для людей эпохи рушащихся смыслов вполне подходящая.
Главным было понять, как из отдельно взятого, индивидуального формируется нечто целостное. Монолитное. Способное на действие целиком, а не по отдельности. Конечно, понимать – само по себе хорошо. Возвышает. Придаёт понимающему вес. В собственных глазах. Но что нужно, чтобы остальные смотрели на него, Понимающего, снизу вверх? Как на творца, Демиурга? Очень просто – управление пониманием через реализацию на практике. Эффект видимый, осязаемый, ощутимый на уровне не только духовном, но и материальном. Эффект, позволяющий заглядывать за горизонт. Осуществляющий, как говорят технари, загоризонтное наблюдение. Но не предметов, нет! Это – мелочь! Коллективных человеков в их совокупном движении внутри исторического процесса. В котором они, человеки, служат некими маркерами, выделяющими и указующими направление этого движения.
Здорово, правда?! И вот вычертить эту траекторию, наложить её на реальную жизнь, сопоставить с прошлым, бросить в будущее – куда уж ещё интереснее!
И понеслось! Часы сливались в сутки, сутки в недели, недели в месяцы… Сказать, что я разрывался, – ничего не сказать! Мозг мой должен был работать непрерывно, днём и ночью. Охватывать, сопоставлять, анализировать, выделять из тысяч мельчайших фактов элементарные частицы будущей Системы. А затем из этого разно- цветия, -образия кусочков бытия создавать поражающее своей гармонией (как мне казалось тогда, «на берегу Вселенной») полотно, на котором будет отчётливо и ясно отображено, «куда несёт нас рок событий».
…Но вернёмся. К продолжению продолжения. Или нет, к окончанию продолжения. Или всё-таки к продолжению окончания? Как будет угодно. Лично я выбираю последнее. Мне кажется, это больше подходит к тому, как я рассказываю. Историю рукотворного создания, естественного развития и принудительного завершения некоего процесса…
…Так вот. Мой маленький «отряд» (впрочем, не такой уж маленький – в ходе всего эксперимента в нём побывало человек сорок-пятьдесят, хотя костяк где-то в пятнадцать–семнадцать душ был устойчив и служил неким ядром, вокруг которого, как электроны в атоме, вращались остальные) отправился в путешествие за истиной. Во времени, но не в пространстве, ибо оно было ограничено сознательно и закреплено в условиях договора. Который подписывали добровольцы. Получая за это весьма неплохие деньги. Конечно, в отличие от иных времён, читать и писать умели все. Без исключения. Некоторые, как я уже упоминал выше, могли ещё и рассуждать. Иногда весьма здраво. Что не запрещалось и негласно поощрялось.
Почему негласно? Да потому, что вмешательство в процесс должно было быть сведено к минимуму. И ограничено естественным образом: еда (немного химии) – сон (толика физики). Для стимулирования социализации-консолидации я ввёл никем не практиковавшееся ранее в подобных экспериментах действо под названием «коллективный отчёт». Мои подопечные должны были раз в неделю собираться за общим столом и кратко подводить итоги за прошедший период. В свободной форме. И здесь через какое-то время проявилась весьма любопытная картина. Если в первые недели, месяцы записи представляли собой отдельные впечатления каждого участника, то постепенно количество «писателей» сокращалось. И некоторые просто ставили свою подпись под пространными рассуждениями своих сотоварищей по «коллективизации», давая тем самым понять, что их оценки совпадают. И чем дальше, тем затейливей становились отчёты. Во-первых, они приобретали лаконично-императивный характер. Во-вторых, аналитиков становилось всё меньше, и к концу года их осталось только трое. В-третьих, при внимательном и вдумчивом (ха-ха!!!) прочтении возникала замечательная картина. Как если бы на один и тот же предмет наблюдатели смотрели под различными углами. Возникало ощущение пространственно-объёмного отражения действительности. Эдакая голограмма. Причём подсвечивающаяся откуда-то изнутри. В результате чего можно было различить полунамеченные, пунктирные, иногда оборванные, но логически обусловленные связи между отдельными фрагментами закреплённых письменно впечатлений. Я радовался – что-то происходит! И в то же время испытывал некоторую тревогу. Поскольку, по моему разумению (ха-ха, ха-ха – два раза!), создаваемая модель отклонялась от корреляции с уже имеющимся (и весьма обширным) массивом эмпирических данных. Несомненно, некоторое совпадение имело место. Но только некоторое. И когда настало время отчитываться перед вышестоящими (и весьма серьёзными!) органами, я с немалым трудом загнал накопленный материал в рамки моей поэтапно и подробно расписанной и утверждённой программы.
(Мне кажется, это было похоже на то, как я сегодня гоняюсь за своими мыслями. Чтобы поместить туда, откуда они нахально и без моего ведома вылетели. Тут главная опасность состоит в том, чтобы в процессе охоты – я вам скажу: увлекательнейшее занятие! – случайно не прихлопнуть её. Мысль. Не помять, не покалечить нечаянно. Ибо когда вы вставляете такую вот ущербно-дефектную мысль в общий строй, логически выверенный и безупречный, вы заранее создаёте возможность сбоя процесса мышления. Переключения на другую траекторию. Я бы хотел ввести новый термин в логику мышления – «спотыкаемость». А что? Весьма наглядно, доходчиво и понятно. Даже не очень сведущему в подобных вещах человеку.)
По моим представлениям, прогнозам, предположениям, ощущениям (хотя я против последних как ненаучных), должна была происходить социально значимая стратификация с последующим формированием связей между отдельными слоями. С углублением процесса по расчётам предыдущих моделей возникала бы ячеистая структура. При этом внутри каждой такой ячейки (протосистемы) действия индивидов были бы понятны и прогнозируемы (а стало быть, управляемы!). А контролируемые извне связи между ячейками делали бы эту конструкцию организованно-устойчивой. В итоге получалась изолированная, но не замкнутая система. Регулировать состояние которой можно дозированием поступающих извне потоков вещества и энергии. Пищи материальной (быт) и пищи духовной (информация). Таким образом решалась бы вековечная проблема согласования отдельных воль в нечто разумно функционирующее целое. Красиво, не правда ли?!
Но, увы! Дальнейший ход событий разрушил эту стройную, созданную моим воображением картину. И не просто разрушил, а уничтожил. А заодно и создателя оной! Меня. Как это случилось? Думаю (ха-ха, ха-ха, ха-ха! – три раза! Кто больше?), по прочтении этих заметок вы кое-что поймёте. Однако не всё. Потому что некоторые (может, самые важные, а?) мысли навсегда покинули мою голову. Даже не помахав на прощание крылышками. А как? Очень просто – сквозняк! Я попросил служителя немного приоткрыть форточку. Весна, знаете ли, а я упоминал, что в нашем саду пропасть сирени. А так как я могу видеть всё вокруг, не подходя к окну, то мне страстно захотелось вдохнуть запах заполонившей сад цветочной пены. Которая, курчавясь, переливалась через заборчик и растекалась по двору свободно и весело. И что же? Целый фейерверк мыслей с первым вдохом сиреневого настоя вырвался из моей головы и закружился под потолком, искрясь разноцветными блёстками крылышек. Восхитительная картина!
И надо же было другому служителю войти ко мне с обедом! Сквозняком форточку распахнуло настежь, и мои мысли, мои самые заветные и любимые мысли, которые я холил и лелеял в надежде подарить когда-нибудь миру! – радужным облачком выпорхнули наружу и пропали!.. Навсегда!
Потом мне говорили, что весь следующий день я проплакал и в конце концов попросил навсегда (вы слышите: навсегда!) заколотить эту проклятую форточку. Чтобы никогда – вы слышите: никогда! – она не открывалась! Пусть они, мысли, летают по комнате. Они же устают, садятся на спинку кровати, стол, стулья. И тогда я спокойно беру их и водворяю на место.
Так что имейте в виду: когда вы задумываетесь о чём-то серьёзном, не стойте на сквозняках. Особенно вблизи открытых форточек – не миновать беды!..
…Но кое-что я всё-таки помню. И пытаюсь выстроить в хронологически правильную (?) последовательность…
Так вот. Движение нашего коллектива во времени привело к тому, что уже упоминавшееся мной сокращение «цветущего разнообразия» (я назвал этот феномен в своём отчёте полихромной картиной) содержания групповых записок-отчётов свелось к фиксации одной идеи. Как если бы вы наблюдали образование зародыша, а затем его рост в перенасыщенном растворе. Аналогия, конечно, так себе. Однако, как мне кажется, помогает наглядно представить возникновение порядка из хаоса. Ведь кристалл – это строго упорядоченная система. Если не принимать во внимание дефекты структуры. Которые, впрочем, не мешают строго математическому описанию его (кристалла) симметрии. А ведь я надеялся, как уже где-то упоминал, на самоорганизацию нашей системы в полицентричную ячеистую конструкцию. Где переходы из ячейки в ячейку возможны. Более того, поддаются прогнозированию. А стало быть, и управлению!
Но вышло иначе. По истечении примерно трёх четвертей отпущенного на эксперимент времени. Сформировалась моноцентричная модель. Вокруг главной идеи. Под которой к началу последней четверти подписались все испытуемые (чуть не написал – подопытные. Хотя по большому счёту это было весьма и весьма недалеко от истины. Но об этом лучше умолчим). Суть её была в том, что первоначально разнородная аморфная масса выдвинула из своей среды одного. Которому молчаливое согласие остальных поручило реализацию активного противодействия. Мне. Демиургу! Это не был примитивный стадный бунт. Это было осознанное жёсткое противостояние. Которое я не смог скорректировать никакими своими химическими и физическими ухищрениями. Как они их обходили – описывать не буду. Не это главное. А что? Что можно выделить как итог, подводимый мной вполне определённым образом? Наглядный и неизбежный. Как природное явление, отменить которое мы не в силах, а можем только смотреть на него с опаской и удивлением – с чего это вдруг? Всё очень просто: несмотря на оказываемое воздействие, модельная группа воспроизвела старую как мир истину: роль личности в истории отменить невозможно. Скорее наоборот – чем хаотичнее, неоднороднее исходный социальный субстрат, тем активнее (быстрее?) выделяется, формируется и закрепляется как некий символ времени личность, которой будет суждено или сломать старое, или построить новое!
А может быть, это и есть главный итог моего творческого прорыва? Исключая найденный мной способ уловления покинувших голову мыслей?
Кстати, я обнаружил совершенно замечательное свойство человеческого организма! Какое? Вы не поверите! Мне кажется, это тянет на открытие. Ведь под открытием мы понимаем то, что существует, но по каким-то причинам сокрыто от понимания и овладения им к вящей пользе. Смотрите и слушайте! Все, кому дорог человек разумный!
Как-то меня подстригли не очень ровно, с проплешинами. И я обнаружил – сначала с удивлением, а потом с радостной дрожью исследователя, перед которым во всей своей красе открывается Истина, – что на те участки головы, где волос было очень негусто, бабочки-мысли садились не в пример охотнее, чем на другие. И, соответственно, гораздо легче помещались обратно. Стоило их только ласково погладить, как они послушно водворялись на место. Здорово, а?! Но я пошёл дальше. Я попросил остричь меня наголо. И что оказалось? Мысли очень быстро после вылета возвращались обратно. Вот почему, друзья мои, вы имеете возможность держать в руках – и не только держать, но и читать, – эти записки. Полагаю, что, если бы я не сделал ничего подобного в моей прошлой жизни, одного этого открытия было бы достаточно, чтобы портрет мой находился в галерее портретов выдающихся учёных нашего зело тароватого на затеи века! Но кто и когда замечает гения при жизни? Что ж, я подожду…
На этих словах записи обрываются.
Вместо послесловия.
Выписка из решения закрытого заседания учёного совета НИИ-666:
«…Прекратить до особого распоряжения финансирование и работы по Проекту «АНАБАСИС». Руководителю Проекта (имярек) после прохождения курса восстановления здоровья в подведомственном профилактории предоставить отпуск продолжительностью…»
Извлечение из служебной записки на имя главного врача отделения № 6 спецпрофилактория в/ч 53533:
«…И по результатам подробного исследования состояния здоровья (имярек) с целью торможения неконтролируемого развития дисциркуляторной энцефалопатии, а также устранения последствий нейросенсорных нарушений, включая гипоакузию, предлагаю назначить комплексное химико-радиологическое лечение, дополненное кратковременным воздействием длиннопериодных акустических колебаний низкой энергии…»