Михаил Хлебников,
главный редактор журнала «Сибирские огни»
Не так часто случается, что в серьёзном издании выходят тексты с продолжением. Замечательная «Литературная газета» в четырёх номерах напечатала большую статью Олега Нехаева «Бремя графоманов» («ЛГ», № 43–46), посвящённую судьбе «толстых» литературных журналов в наши непростые дни. В личном общении я сказал автору, что считаю его работу важной, очень своевременной, но не бесспорной по содержанию. Статья вызвала определённый резонанс, поэтому мне представляется нелишним высказать своё скромное мнение.
Скажу безо всякой издёвки – прекрасно, что проблемы «толстых» литературных журналов вызывают настоящий, глубокий интерес со стороны людей, искренне переживающих за русскую литературу. Но тут проблема как раз в том, что это взгляд в прямом смысле «со стороны». Когда я знакомился с объёмным трудом Олега Алексеевича, то меня в первую очередь смутила таблица. Не буду говорить о приведённых там конкретных числах просмотров, хотя вопросы в этом отношении есть. Бог с ним. Меня смутило присутствие в таблице наряду с «Новым миром», «Знаменем», «Сибирскими огнями» журнала «Вопросы литературы». Дело в том, что это классическое академическое издание. Автор это вроде бы признаёт, но не может обуздать странного восторга: «Для многих стало удивительным, что на первой позиции рейтинга интернет-журналов оказались «Вопросы литературы». Мол, издание это не совсем «толстяковское». Больше литературоведческое. Да ещё и отягощённое академизмом. Но как раз это и поразительно. Именно с такой спецификой ему удалось обрести достойные трафик и популярность». Ещё в древности знали, что подобное сравнивается с подобным. У «Вопросов литературы» есть своя, скажем так, не вполне бескорыстная, аудитория – студенты, аспиранты, преподаватели филологических факультетов. Безо всякого цинизма скажу, что порой статья в академическом издании служит основой для написания другой статьи, которая, в свою очередь, рождает третий текст. К самой литературе это имеет весьма опосредованное отношение. «Толстые» литературные журналы занимаются совсем иным – они своим присутствием создают само пространство литературы, а затем и формируют его ландшафт.
Автор опирается на числа, подсчёты, статистику, что выглядит серьёзно и основательно. Особенно для литературно ориентированного читателя, помнящего о своих непростых отношениях с математикой со времён средней школы. Но и тут есть проблемы. Нехаев пишет о том, что он вывел географическую закономерность распределения авторов в «толстых» журналах. Например, «Новый мир» часто публикует жителей столицы, а, допустим, «Сибирские огни» предпочитают немосковских сочинителей. Делается драматический с нотками трагизма вывод: «То есть в приоритете опять же не её величество Литература, а избранные по своим хотениям литераторы».
На прописную букву отвечу прописной истиной. Вокруг любого журнала формируется свой круг авторов, которых редакция считает «своими». За этим подозрительно для кого-то звучащим определением скрываются простые вещи. Как правило, они сводятся к тому, что свежая вещь отправляется автором в первую очередь в конкретное издание. Так было со времён Каткова, Михайловского в позапрошлом веке. Вспомним о таком устоявшемся понятии, как «автор «Нового мира». Но вот почему никто в эпоху Александра Трифоновича Твардовского не печалился по поводу заката «толстых» журналов? Мы как раз и интересны тем, что у каждого «толстяка» имеется своё лицо, или, как раньше говорили, «направление». И тут, между прочим, возникает вопрос: как Олег Нехаев вообще представляет себе принцип нормального присутствия писателей в наших журналах? Размазать всех ровным «справедливым» слоем по печатной площади, исходя из пола, возраста, места прописки, количества иждивенцев в семье? Не так в журналах всё работает.
Сразу оговорюсь, что нет такого нормального издания, которое печатало бы исключительно «своих». Все прекрасно понимают, что это верный путь к оскудению и вырождению, какими бы громкими именами в журнальном оглавлении это ни маскировалось. Особенность журналов как раз заключается в наличии там экспертов, которые отбирают тексты, в том числе и присланные «самотёком». По поводу этого автор статьи утверждает: «В честность отбора из «самотёка» никто уже не верит». Вера – вещь глубоко интимная, поэтому здесь ничего комментировать не буду. Скажу лишь со стороны приземлённого практика: всё присланное в редакцию читается, достойное отбирается и появляется на журнальных страницах.
Естественно, что автор статьи пытается помочь, подсказать пути решения проблемы. Некоторые варианты по привлечению внимания читателей вызывают удивление: «Тиражи журналов мизерные (500–1000 экземпляров), да и те в подавляющем большинстве предназначены не для продажи. Как быть? Могут ли в этом хоть как-то помочь современные интернет-технологии?» Мне кажется, что этот совет по уровню актуальности можно сравнить с пожеланием присмотреться к печатному прессу Гутенберга, высказанным в условном 1913 году. Виртуальное пространство уже давно нами «распробовано», подавляющее число бумажных литературных журналов имеет свои сетевые версии, заведены паблики, редакции общаются с авторами по электронной почте. Убедиться в этом легко и просто. Кстати, сам автор статьи озаглавил свою таблицу «Данные по литературным интернет-журналам России». Тут что-то не бьётся. Но Олег Алексеевич продолжает делать выводы: «Самая большая странность в том, что электронные версии бумажных «толстяков» до сих пор воспринимаются их редакторами как что-то побочное и несущественное».
К вопросу о присутствии литературных журналов в Сети я ещё вернусь. Продолжим рассматривать предложенные меры по оздоровлению ситуации. От одного такого рационализаторского предложения, честно говоря, я вздрогнул: «Не пора ли начать проводить в журналах своеобразные литературные питчинги для возрождения естественного литературного процесса? Если уж надумаем платить по достоинству, то и отбирать нужно достойное. Не келейно, а открыто, публично. Через периодические конкурсы предлагаемых к публикации рукописей». Напомню, название статьи Олега Нехаева – «Бремя графоманов». Предлагаемая мера приведёт к тому, что заголовок чуточку изменится, и перед нами возникнет «Время графоманов». Вот они-то – до этой самой поры непризнанные гении – и за «открытость», и за «публичность». Они приведут колонны «ценителей», и те дружно проголосуют за «вечное и нетленное». Подключится «неравнодушная общественность», и торжествующий сочинитель прорвётся на журнальные страницы, минуя злобных недалёких редакторов. После этого издание журналов можно спокойно прекращать.
Теперь о том, что не вызывает никаких возражений и за что я также последовательно публично выступаю. Олег Алексеевич говорит: «Будь моя воля, я бы сегодня как раз и направил большие деньги на реформирование литературных журналов. С них надо начинать преобразование в нашей словесности. То бюджетное финансирование, которое сегодня есть, хорошо поддерживает только их медленное умирание». Абсолютно верные и точные слова. Необходимо создать специальный гонорарный фонд для «толстых» журналов. Каждому изданию выделяется фиксированная сумма, зависящая в первую очередь от периодичности издания. Средства из этого фонда можно тратить только на выплату гонораров. Тем самым мы решим одну из важных проблем – привлечение на журнальные страницы авторов, уже имеющих определённую литературную репутацию. Не секрет, что многие прозаики сегодня сознательно избегают работать в малой форме – рассказ, повесть, очерк. Как бы сегодня существовали в литературе Чехов, Довлатов или Юрий Казаков? Издательский рынок заточен под выпуск романов. Вменяемая оплата за малую и среднюю формы поможет вернуть в журнальное пространство целый пласт талантливых авторов. Естественно, будут поддерживаться и новые имена. На мой взгляд, может сработать проект по составлению книжных приложений к тем или иным журналам. Вспомним неплохой советский опыт библиотеки журнала «Дружба народов». Конечно, это потребует определённых сил и средств.
Но исключительно финансовыми вливаниями проблему всё же не решить. Нужны структурные изменения в нашей журнальной жизни. И здесь я возвращаюсь к теме присутствия «толстяков» в сетевом мире. Да, прошедшие годы оказались для нас тяжёлыми: есть потери в наших рядах, бумажные тиражи постоянно сокращаются. С другой стороны, у каждого выжившего крупного журнала на сегодня существует свой круг читателей. Можно говорить, спорить, насколько он широк или узок. Но он есть. Это хорошо и свидетельствует о нужности и востребованности конкретного издания. Сложность нашего сегодняшнего положения заключается в том, что эти круги практически не пересекаются. Мы существуем изолированно, имеем крайне слабое представление о том, чем живут наши коллеги. Прочитав в начале текста Олега Алексеевича утверждение: «Редакторы этих же самых журналов почти ежегодно собираются для обсуждения своих проблем», я опешил: когда и где проходят эти тайные сборища? Жаль, что меня на них никто не приглашает. Но здорово, что автор статьи владеет подобной инсайдерской информацией. Главная беда намного серьёзнее. Отсутствие единого журнального пространства означает, что и литературный процесс, основой которого традиционно выступали «толстяки», превращается в набор фрагментов, из которых не складывается какая-то понятная картина. Возникает нешуточная угроза провинциализации русской литературы. И этот процесс не зависит от места издания того или иного журнала.
Возможно ли изменение этого невесёлого положения? Не будучи природным оптимистом, скажу, что ситуация меняется практически на наших глазах. Запускается проект «Журнальный мир», инициированный Союзом писателей России. На одной большой площадке планируется не просто разместить электронные варианты современных литературных изданий. Проектируется создание общего литературного пространства с полноценным новостным «подсвечиванием» и обсуждением ярких публикаций и отраслевых проблем, рейтингами текстов, высказываниями главных редакторов и знаковых авторов. Есть планы по созданию собственной премии. Полностью сохраняя своё лицо, журналы получают выход к более широкой читательской аудитории. Цель проекта – не унификация или усреднение. Напротив, все прекрасно понимают, что только сохранение и нарастание сложности – путь к тому, чтобы журналы и их авторы вновь вернули себе свой естественный для русской культурной жизни статус. Впереди много работы, трудностей, возможных ошибок. Но движение начинается.