Наталия Никитина. Повесть о княгине Ольге. – М.: Архитектура-С, 2009. – 192 с.: ил.
В этой книге биография первой и единственной в домонгольской Руси женщины-правительницы изложена в виде художественного повествования. Автор не пересказывает известные всякому образованному человеку эпизоды из летописи, а оживляет их, расцвечивая новыми красками.
На страницах «Повести…» ярко и вполне достоверно воссоздаются внутренний мир княгини Ольги, история её духовного поиска. Наталии Никитиной удалось написать произведение, благодаря которому знаковые моменты древней истории становятся понятны нашим современникам, в том числе, что особенно важно, – молодёжи. Недаром Наталия Константиновна награждена орденами Русской православной церкви.
Почему же так близко всякому русскому сердцу предание о княгине Ольге? Да потому, что в этой истории есть всё – жестокость и милосердие, историческая достоверность и сказочность, великая доблесть и столь же великая мудрость, земное, простое, понятное язычество со множеством богов, покровительствующих повседневным делам-заботам, и небесный свет христианства.
«Её приютом была истина… И уже через полтора века после её кончины было забыто всё, что говорило о её коварстве, об обычае кровной мести, столь же естественном для язычества, как любовь для учения Христа… – пишет в предисловии президент Российского книжного союза и председатель Императорского православного палестинского общества (под эгидой которого издана книга) Сергей Степашин. – В те дни автор «Повести временных лет», вспоминая великую княгиню Ольгу, писал: «Была она предвозвестницей христианской земли как денница перед солнцем, как заря перед рассветом. Она ведь сияла как луна в ночи… светилась среди язычников как жемчуг в грязи». Справедливости ради – а именно ореол справедливости позволяет потомкам без осуждения вспоминать месть Ольги древлянам, убившим князя Игоря, – надо заметить, что славяне-язычники вовсе не были так кровожадны, как можно подумать. Недаром новая христианская вера нашла столь сильный отклик в их душах.
Справедливость, истина – как их не хватает в повседневной жизни и как страстно мечтают о них люди. Сколько народных сказок и песен наполнены этой мечтой, сколько великих литературных произведений навеяны ею. Автор нынешней книги следует благородной традиции уважения к мудрости и неприятия вероломства: «Но коварен вероломный печенег – затаил он лютую злобу и ненависть на князя русского. Если не силою в открытом и честном бою, то уж хитростью, обманом, неправдами разными поквитается он со Святославом. Подстережёт, нападёт исподтишка, застигнет врасплох…»
В наше время нравственный стержень настолько слаб, а то и вовсе отсутствует, что многим невдомёк может оказаться, что тут дурного – побеждать «неправдами разными». Победителей-то не судят. Поэтому напоминать о нравственной планке надо постоянно. Тем и драгоценна история Ольги, что даже хитрость княгини – честная от ума, а не от подлости.
Вдова, которой по обычаям того времени полагалось стать добычей того, кто убил её мужа, воспротивилась жестокому року. Сына спасала, себя, стольный град Киев и жителей его. Иначе бы уничтожили в усобицах, и не было бы той Руси, которой числилась среди первых держав Европы.
«…Весть о падении Искоростеня и мести киевской княгини далеко разнеслась в соседние земли и племена, обрастая вымыслами и небылицами. Затаились, задумались князья да воеводы, кочевники и степняки, помышлявшие было походами идти на Киев, в котором нет уже грозного, наводившего на них страх Игоря, а осталась одна вдова его с малолетним сыном… Ольга показала им свою силу – не меньшую, чем у Игоря… Затихли начавшиеся было после смерти Игоря пересуды, толки и сомнения в дружине киевской. Святослав мал ещё, а вдова при муже покорна и незаметна была, кому войско возглавить?.. Ольга показала им свою власть – не меньшую, чем у мужа её. Воцарилось спокойствие и в самом Киеве. После Игоря начались было разговоры, кто станет править от имени малого Святослава, кто из знатных горожан достоин и в силах нести это тяжёлое и почётное бремя власти, не предполагая, что с этим может справиться женщина, пусть даже жена Игоря. Ольга показала им свою мудрость – не меньшую, чем у мужа её».
Кто она была, откуда в ней такая воля и разум? Происхождение княгини Ольги остаётся тайной и поныне: то ли из болгарского царского дома, то ли дочь скандинавского конунга. А русский народ выбрал самую романтичную версию – о прекрасной и мудрой псковитянке из простого рода. Или всё-таки была она дочерью Олега Вещего, того, что прибил свой щит над воротами Царьграда-Константинополя?..
Вот и герои книги спорят о том же:
«– Да говорят разное, что она из рода княжеского, то ли норманнского, болгарского из Плескова или даже половецкого…
– Неправду все бают, – загудел Рубич, – она из рода славян, из простой семьи под Псковом. Перевозчицей была на реке Великой, и там её и встретил молодой ещё князь Игорь. И так она приглянулась ему и запала в душу красотою, умом, гордостью девичьей, что князь, спустя несколько лет, надумав наконец-то жениться, вспомнил эту встречу…»
Но эта героиня романтической легенды, кроме прочего, осуществила первую в нашей истории финансово-административную реформу. Причём в отличие от многих позднейших реформаторов действительно удачную, прогрессивную и вполне справедливую. Князь Игорь потому и погиб безвременно, что собирал дань с подвластных земель по принципу когда и сколько вздумается, а княгиня установила точный размер взимаемой в пользу Киева дани, периодичность сбора, места, где этот сбор происходил. Киевские земли были поделены на прообразы современных областей во главе с тиунами-наместниками. Считается, что время правления Ольги и её сына Святослава завершило 150-летнюю историю существования языческой Древней Руси, превратившейся в государство Русь. В 1547 году княгиня Ольга была причислена Русской православной церковью к лику равноапостольных святых.