Александр Лужиков
(1964–2006)
Родился в деревне Кекур Усть Куломского района Коми АССР.
Окончил художественно-графическое
отделение Сыктывкарского педучилища № 1 и Литературный институт им. А.М. Горького. Работал редактором литературно-драматического вещания Коми радиокомитета, редактором отдела детского журнала «Би кинь» («Искорка»).
Был участником IX Всесоюзного совещания молодых писателей. Стихи печатались в «Литературной газете», «Литературной России», в журнале «Север». Успешно дебютировал в драматургическом жанре, став автором пьесы «Ыджыд висьöм» («Большая болезнь»), опубликованной в 1997 году в первом номере журнала «Арт». Член Союза писателей СССР.
* * *
Мысли мои грустные – осенний
День развеет верою в меня,
И душа оттает постепенно
От его лечебного огня.
Вопреки предсказанному – верю
И меня расслышит новый день.
Можно ль, множив счёт моим потерям,
Век опередивши, умереть.
* * *
Я осенних лесов лепоту
разглядеть опоздал.
Да и с рощей знакомой, увы,
опоздал попрощаться.
Мне извечная тяжесть земная
на сердце легла неспроста,
Вот и здесь не успел,
да и там не увидеть мне счастья.
Эжву мчащую воды во тьму –
разглядеть опоздал,
при луне в вечеру не услышу,
как нежутся волны.
Пусть другие гармонию мира читают с листа.
То, что видывал я, мне, пожалуй, и правда – довольно.
Опоздал, опоздал…
сентября не найдёшь и следа.
Опоздал, опоздал…
Время в зиму дороженьку топчет.
Волость спит.
Всё минуло вокруг – для меня навсегда.
Одинокая утка…
Но та хоть тепла достичь хочет.
* * *
Лишь только прослышит над Эжвой
Осеннюю песнь журавлей
село, отдохнувши на вежах,
мечтает догнать их скорей.
И церковь, и люди, и кони,
Деревья и тени теней
Пускаются, словно в погоню,
За сладкой мечтой журавлей.
Но сделав всего-то три круга,
к земле возвратилось село;
и долго вздыхала округа,
извечно лишь нам не везло.
* * *
Тайно, тихо, торопливо
Ночью снег взошёл над миром –
Сединой украсив пряди.
Ну, скажи, чего бы ради?
Небо вычертит дорогу,
Проморозит понемногу.
Грязью сельскою – моей –
жизнь чернеет вдалеке.
Дом я в этот день покинул.
Долго он смотрел мне в спину.
Тенью я уплыл тогда –
Белой, снежной – навсегда.
* * *
Если петь мы перестанем,
На кого похожи станем?
Будем, как лесные птицы –
Людям сниться, только сниться.
Тени наших душ бездомных
Не узнает Бог, не вспомнит.
Век кукушкой нам кричать,
Что душа во тьме – ничья.
Перевод Бориса Лукина
Окончил художественно-графическое
отделение Сыктывкарского педучилища № 1 и Литературный институт им. А.М. Горького. Работал редактором литературно-драматического вещания Коми радиокомитета, редактором отдела детского журнала «Би кинь» («Искорка»).
Был участником IX Всесоюзного совещания молодых писателей. Стихи печатались в «Литературной газете», «Литературной России», в журнале «Север». Успешно дебютировал в драматургическом жанре, став автором пьесы «Ыджыд висьöм» («Большая болезнь»), опубликованной в 1997 году в первом номере журнала «Арт». Член Союза писателей СССР.
* * *
Что за сон был этой ночью,
Господи, прости:
Мир безлюден,
в нём остался
Я совсем один.
Будто это всё не сказка,
И не бред, не сон –
Хлябь разверзлась,
Стали горы океанским дном.
Будто жизни ток
прервался
На планете всей,
Все исчезли: бриты, саксы,
Коми, чудь и мерь.
Боже, что ж меня оставил
В этаком аду?
Сон мой жуток…
в грустной яви
Пусть себя найду.
Что за сон был этой ночью,
Господи, прости:
Мир безлюден,
в нём остался
Я совсем один.
Будто это всё не сказка,
И не бред, не сон –
Хлябь разверзлась,
Стали горы океанским дном.
Будто жизни ток
прервался
На планете всей,
Все исчезли: бриты, саксы,
Коми, чудь и мерь.
Боже, что ж меня оставил
В этаком аду?
Сон мой жуток…
в грустной яви
Пусть себя найду.
* * *
Мысли мои грустные – осенний
День развеет верою в меня,
И душа оттает постепенно
От его лечебного огня.
Вопреки предсказанному – верю
И меня расслышит новый день.
Можно ль, множив счёт моим потерям,
Век опередивши, умереть.
* * *
Я осенних лесов лепоту
разглядеть опоздал.
Да и с рощей знакомой, увы,
опоздал попрощаться.
Мне извечная тяжесть земная
на сердце легла неспроста,
Вот и здесь не успел,
да и там не увидеть мне счастья.
Эжву мчащую воды во тьму –
разглядеть опоздал,
при луне в вечеру не услышу,
как нежутся волны.
Пусть другие гармонию мира читают с листа.
То, что видывал я, мне, пожалуй, и правда – довольно.
Опоздал, опоздал…
сентября не найдёшь и следа.
Опоздал, опоздал…
Время в зиму дороженьку топчет.
Волость спит.
Всё минуло вокруг – для меня навсегда.
Одинокая утка…
Но та хоть тепла достичь хочет.
* * *
Лишь только прослышит над Эжвой
Осеннюю песнь журавлей
село, отдохнувши на вежах,
мечтает догнать их скорей.
И церковь, и люди, и кони,
Деревья и тени теней
Пускаются, словно в погоню,
За сладкой мечтой журавлей.
Но сделав всего-то три круга,
к земле возвратилось село;
и долго вздыхала округа,
извечно лишь нам не везло.
* * *
Тайно, тихо, торопливо
Ночью снег взошёл над миром –
Сединой украсив пряди.
Ну, скажи, чего бы ради?
Небо вычертит дорогу,
Проморозит понемногу.
Грязью сельскою – моей –
жизнь чернеет вдалеке.
Дом я в этот день покинул.
Долго он смотрел мне в спину.
Тенью я уплыл тогда –
Белой, снежной – навсегда.
* * *
Если петь мы перестанем,
На кого похожи станем?
Будем, как лесные птицы –
Людям сниться, только сниться.
Тени наших душ бездомных
Не узнает Бог, не вспомнит.
Век кукушкой нам кричать,
Что душа во тьме – ничья.
Перевод Бориса Лукина