– Оцените, пожалуйста, предвоенную ситуацию 1812 года. Какие просматриваются варианты развития событий?
– Насколько могу судить, Наполеон готовился к войне с Россией коварно и неуклонно. В мае 1812 года его «Великая армия» сосредоточилась в Польше, на Висле, а через три недели началась её скрытная, по частям, переброска на Неман, то есть непосредственно к нашей границе. Такого варианта, чтобы он вдруг взял да «соблюл» Тильзитский мир (по которому Франция и Россия считались не более и не менее как союзниками!), как-то не просматривается.
Жаль, что редко и неглубоко проводится параллель между нападением на нас Наполеона и Гитлера. Речь не только об однотипности зловещих фигур этих деятелей, заливших кровью Европу, и не только Европу. Ведь сами события вначале развивались очень похоже!
– А в 1941-м аналогия ни у кого не вызывала сомнений! В одном из первых боевых киносборников Наполеон посылал телеграмму Гитлеру: «Не советую. Пробовал – не вышло. Наполеон». А знаменитый плакат Кукрыниксов «Наполеон потерпел поражение. То же будет и с зазнавшимся Гитлером».
– Правильный плакат. Бросается в глаза, что немцы отчаянно подражали Бонапарту!
– Даже войну начали практически день в день если не с переходом через Неман, то с опубликованием рокового наполеоновского воззвания к армии.
– Это самое очевидное, но были и другие попытки подражать Наполеону. Немецкие генералы даже останавливаться любили там, где он квартировал, продвигаясь вперёд по России. А 13 октября 1941 года, начиная 400 танками первый бросок на Москву (и не где-то там, а через Бородинское поле!), эсэсовцы не ограничились этой символикой. Они пустили в «первом эшелоне» французов-коллаборационистов, перед которыми немецкий генерал и соответствующую напутственную речь толкнул, помянув «великие дела» Наполеона. Этим французским эсэсовцам первым тут же и наклепали по загривкам на Бородинском поле сибирские стрелки В.И. Полосухина.
– Какое значение имела в те годы европейская русофобия? Когда она появилась и в чём выражалась? Можно ли здесь говорить о традиции, которая не прерывается до нашего времени?
– Ну английская и ещё кое-какая западная пропаганда после Тильзитского мира, то есть без малого пять лет, изощрённо поливала Россию политической грязью за «союз с узурпатором». И здесь впору вспомнить для сравнения предвоенную ярость Запада по поводу пакта Молотова–Риббентропа 1939 года. Полагаю, в обоих случаях столь уж возбуждало тамошних политиков то, что сорвалась (пусть и до поры до времени) их надежда русскими руками жар загребать, максимально ослабив как Наполеона с Гитлером, так и нас.
Что до проведения нити аналогий в наши дни, то напомню две группы фактов. Поставки по ленд-лизу наши союзники начали лишь после советской победы в 1941 году под Москвой – до этого выжидали, кто кого. В 1942-м они их прервали на несколько месяцев, опять выжидая, кто победит под Сталинградом. А поставлялось ими, кроме неплохих консервов и недурных грузовиков-внедорожников «студебеккер», в основном устаревшее оружие. Как говорится, чего нам негоже…
В войну они ввязались лишь во второй половине 1944 года, понимая, что русские вот-вот пройдут с боями сквозь всю Германию и надо срочно отсекать от них её индустриальные западные регионы. Теперь о второй группе фактов. Как всем известно, уже лет двадцать на Западе правители промывают мозги своему населению на тему, что русские почти и ни при чём, а победили фашизм якобы англо-американцы, которым чуток подмогли французы. У них школьники, и не только троечники, уже уверены, что Россия-де воевала на стороне Гитлера! А уж как варварски-разварварски (согласно нынешним западным басням) вели мы себя в Германии – не то что Эйзенхауэр!..
Нечто подобное мы видим и в истории Наполеоновских войн. Кампанию 1812 года воспринимают как второстепенный эпизод в биографии Наполеона, а ведь именно тогда именно Русская армия сломала ему хребет.
– Было ли нападение Наполеона чем-то уникальным для взаимоотношений России и Запада?
– Уже несколько веков с завидной регулярностью повторяются аналогичные нападения, которые я бы назвал попытками «окончательно решить русский вопрос». Смутное время с кульминационной точкой в 1612 году, война Петра I с Карлом XII (кульминационная точка – под Полтавой в 1709 году), наполеоновский визит в 1812 году и 1941–1945 годы имеют немало общего.
Нынешний век лишь начинается, и может, к огромному сожалению, оказаться, что все наши беды в очередной раз впереди. Тем более мы очень ослаблены. Немалая надежда на то, что предполагаемых агрессоров на сей раз обуздает понимание одной простой вещи: Россия имеет способ в виде ответной меры «окончательно решить» нью-йоркский вопрос, вашингтонский вопрос, лондонский вопрос и иные аналогичные натовские вопросы. Я о русских межконтинентальных ракетах.
Наши победы над Карлом, Наполеоном и Гитлером всякий раз означали освобождение для народов Европы. Карл – молодой завоеватель – успел подмять не так уж много стран: Данию, Саксонию, Польшу. Зато Наполеон и Гитлер, как известно, контролировали почти все страны к западу от России. Безобразничали они оба отменно, хотя и с вариациями.
– Имелась ли в России 1812 года «пятая колонна»?
– Вспомним статс-секретаря Сперанского и иже с ним, вспомним и многолетнего «друга» Александра I князя Адама Чарторыйского. Не забудем и тех, кто подвизался в масонских ложах. Сперанского царь даже расстрелять грозил, но в итоге лишь сослал в Нижний Новгород.
«Благородное дворянство»? Всякое тогда было дворянство. Вот что писал в стихотворном послании другу современник событий – Сергей Тимофеевич Аксаков:
Могила свежая Москвы опустошённой,
К спасенью жертвою святой определённой. –
Забыто всё. Зови французов к нам на бал!
Все скачут, все бегут к тому,
кто их позвал! ‹…›
Иль брата, иль отца на ком дымится кровь –
Тот дочке иль сестре болтает про любовь!..
Там – мужа светлый взор
мрак смертный покрывает,
А здесь – его жена его убийц ласкает…
– Это всё про куртуазных французских офицериков, про военнопленных. Перечитайте ещё, кстати, роман Михаила Николаевича Загоскина «Рославлев». Многое помогает понять. Слава богу, во время Великой Отечественной пленные фашисты жили, где положено, а не вертелись у русских помещиков на балах. Но, как я читал, между собой спорили, отчего русские, зная о зверствах оккупантов, и кормят пленных немцев прилично, и вообще миндальничают. Один из ответов, почему мы с ними ведём себя так, был истинно фашистский: потому, дескать, что русские, как народ «расово неполноценный», даже победив, не смеют аналогично поступать с арийцами, «сверхчеловеками».
Возвращаясь в 1812 год: да, была «пятая колонна». Как же без неё…
– В чём тактическое своеобразие и стратегический смысл Бородинского сражения?
– С французской стороны это была упрямая лобовая атака на русские позиции. Вернее, затяжная серия непрерывных лобовых атак – ни одной пресловутой наполеоновской хитрой придумки. Кутузовская армия была несколько меньше французской, так что если и был у Наполеона расчёт, это был расчёт на силовое превосходство. «Высокая стратегия» Бонапарта явно состояла в намерении непременно покончить на этом поле с русским сопротивлением, точку поставить, принудить Россию к позорному миру.
Что до Кутузова, он первые часы после окончания сражения был убеждён, что безусловно победил. Так написал царю и жене. Кутузов даже приказал готовиться к новому сражению буквально на следующий день, то есть он явно намеревался на Бородинском поле добить врага. Войска ликовали. Но к утру стало известно, что артиллерийские заряды почти исчерпаны, потери огромны, и Кутузов приказал армии отойти. Как стратег, Кутузов оказался проницательнее. Он понимал, что судьба кампании не решится под Москвой.
– Когда всё-таки в 1812-м вступил в дело генерал Мороз?
– Давным-давно установлено – проявился сей генерал в декабре, во время бегства французов через земли тогдашней Польши. Вот этот мороз и запомнился впечатлительным французам. Но боевые действия тогда уже не шли на территории нашей страны. Удирая из России, реку Березину они форсировали в середине ноября (по старому стилю) ещё по воде – хилый ледок был лишь у самых берегов реки. Какой там генерал Мороз, это не более чем капрал Холод, вполне привычный для европейцев. Но вскоре с подачи самого Наполеона западноевропейские газеты и журналы начали врать про «генерала». Русские участники войны (например, генералы Денис Давыдов и Михаил Орлов) только смеялись над этим.
Давыдов даже написал статью «Мороз ли истребил французскую армию в 1812 году?». После Березины, говорит Денис Давыдов, действительно «настала смертоносная стужа», да только «армии, в смысле военном, уже не существовало, и ужасное явление природы губило уже не армию, способную маневрировать и сражаться, а одну сволочь, толпы людей, скитавшихся без начальства, без послушания, без устройства, даже без оружия».
– Наполеон занял Москву. Что это была за операция?
– Взятие Москвы было для французов лёгким. Все, кто мог, из города ушли. Из примерно 270 тысяч москвичей в столице осталось, по разным данным, от трёх до десяти тысяч. Русская армия, выполняя приказ Кутузова, тоже рано утром 14 сентября ушла из города по Старой Рязанской дороге. Прямо на ней сделали первую ночёвку. Мой нынешний дом находится возле места, где тогда протекала река Люберка. По её берегам ночевала кавалерия. Кутузов со штабом расположились в деревне Панки.
Александр I негодовал, узнав, что Кутузов ушёл из Москвы, не попытавшись её оборонять. Известно, что победителей не судят: через пару месяцев Кутузов раздавил «Великую армию». Но всё-таки можно было, видимо, и иначе – вспомним 1941 год…
Наполеон на Поклонной горе по великой грамотности своей долго ждал каких-то мифических бояр с ключами от города, но не дождался, благо они все остались где-то в русском XVII веке… Не дождался он и иной какой депутации, всё понял и в озлоблении двинулся в пустой город. Из Кремля по французскому авангарду стали стрелять какие-то смельчаки. Французы из пушек разбили кремлёвские ворота и «образцово-показательно» без всякого суда казнили этих патриотов, имена которых, к великому сожалению, так и остались неизвестными. Потом продолжились массовые расстрелы горожан по любому поводу, а то и спьяну, начались грабежи, в церквях устраивались конюшни…
О делах Наполеона в Москве расскажу для краткости и научной сухости цитатой из книги замечательного историка Любомира Бескровного «Отечественная война 1812 года»:
«Уже на другой день после вступления французской армии в Москву город был отдан войскам на разграбление. Причём в это дело был внесён известный «порядок». Войскам назначался день и час, когда они могли идти на грабёж; в приказе это так и называлось: aller a la maurode… Офицер 2-го кирасирского полка Тирион жаловался, что «гвардия решительно всем овладела, отодвинула чинов армии и жила и полном довольстве… Гвардейцы устроили себе лавочки и открыли для армии торговлю чем только можно».
4(16) сентября французские мародёры разгромили университет, выломав двери во всех его зданиях, а в ночь на 5(17) сентября подожгли его. Сгорели главное здание, обсерватория и другие помещения со всеми собранными в них научными ценностями.
Была учинена жестокая расправа с русскими ранеными, которые, по мнению французского командования, могли стать организаторами партизанских отрядов. 15(27) сентября гвардейцы напали на Кудринский госпиталь, размещённый во Вдовьем доме, где находилось до 3 тыс. раненых русских солдат. Французы стреляли по госпиталю из пушек, бросали в окна горючие вещества. И как ни пытался смотритель Вдовьего дома Мирицкий остановить этот акт бессмысленной жестокости, дом был сожжён и в нём сгорело до 700 человек раненых».
– В Первую мировую армию предала буржуазия, повсюду извлекавшая выгоду. Насколько остро стоял этот вопрос в 1812-м? Известно, скажем, что купцы в пять раз повысили цены на оружие после царского призыва вооружаться… Известно, что многие будущие миллионщики начали делать состояние на военных трудностях, восстанавливая (по завышенным расценкам) разрушенные города. Есть ли примеры иного поведения купцов?
– Ничего подобного не знаю.
– Одна из загадок героической кампании 1812-го – это Березина, где не состоялся разгром Наполеона. Как вы оцениваете действия Кутузова, Чичагова и Витгенштейна? Насколько справедлива басня Крылова «Щука и кот»?
– Басня «Щука и кот» про Чичагова, «моряка на суше». «Беда, коль пироги начнёт печь сапожник, А сапоги тачать пирожник». Гениально. Кутузов тут, конечно, ни при чём. Про него в другой басне Крылова – «Ты сер, а я, приятель, сед. И волчью вашу я давно натуру знаю». А Витгенштейн выполнял приказ, исходивший от царя. Он фактически почти всю войну с боями охранял дороги на Петербург. Затем они с Чичаговым прошляпили форсирование Наполеоном Березины. Всё потом свалили на одного Чичагова, хотя виноваты были оба. «Загадка Березины», по-моему, не столь уж сложна. Дело в эгоизме и нерасторопности военачальников.
Конечно, приятно было бы взять в плен Наполеона на Березине. Но ведь его европейские государи всё равно засунули бы потом куда-нибудь на Эльбу, а он с неё непременно сбежал бы… И нам опять-таки пришлось бы идти на Париж, чтобы всё сделать до конца, хотя и немного в другом формате… Наполеон сдался нам в 1814 году, Париж мы взяли, и это впечатляющие реальные исторические факты.
– Каким было взятие Парижа?
– Париж капитулировал перед Русской армией 31 марта 1814 года. Про это грандиозное событие в либеральных кругах нынче вспоминать «нерукопожатно».
Русские в Париже никого не расстреляли, ни одной церкви не осквернили, ни одной лавочки не ограбили. Когда роялисты пытались нам в угоду крушить памятники Наполеону, русские войска их оттесняли и ставили у таких сооружений охрану из казаков и пехотинцев. Чтобы предотвратить конфликты с бонапартистами, офицерам было приказано переодеться в гражданское платье. Они все прекрасно говорили по-французски и растворились в парижской толпе – вероятно, имея на случай нужды пару пистолетов за пазухой.
Но главное, каким конкретно манером капитулировал Париж! Об этом вы почти нигде не узнаете. Париж сдался единственному русскому – 26-летнему полковнику Михаилу Орлову. Он был послан парламентёром и провёл ночь в штабе у маршала Мармона, руководившего обороной города. До утра распивал шампанское с адьютантами маршала, спорил с ними по-французски, травил анекдоты. Под утро и удручённый Мармон присоединился к молодёжи. Наши войска уже взяли гору Монмартр, господствующую высоту. Дело было швах.
В конце концов Мармон спросил Орлова: «Какой бы трактат о нашей капитуляции составили вы как благородный противник?» Орлов немедленно набросал по-французски несколько пунктов. Французы тут же подписали эту его бумагу! Царь Александр I был ещё в постели, когда Михаил Орлов вошёл к нему со словами: «Вот капитуляция Парижа!»
За это его сделали генерал-майором, но с тех пор и французы, и наши мудрецы избегают упоминать, как конкретно всё получилось. Почему? Во-первых, Александр был болезненно самолюбив и славу ни с кем делить не хотел. Вон как он не любил Кутузова! Орлова задвинули служить в провинцию, в город Кишинёв. Это было тогда место глухое, ссыльное – Пушкин как раз там был в «южной ссылке» и дружил с Орловым. Позже обиженный генерал-герой оказался причастным к восстанию декабристов. Он был одним из немногих, кто на допросах ничего ни про кого не стал рассказывать, чем взбесил Николая I. После этого вспоминать его и любые его дела на весь XIX век вообще сделалось делом запретным.
В советское время роль личности в истории стали трактовать по Марксу… Ну «не полагалось», чтобы личность в одиночку (без поддержки «народных масс») совершила историческое деяние – столицу Франции побудила к капитуляции. А ныне, как известно, о русских и их великих делах вообще принято умалчивать или, ещё хуже, всё перевирать.
Впрочем, Орлов подробнейшим образом рассказал, как оно было, в книге «Капитуляция Парижа». Переиздание 1963 года можно найти в Интернете.
– Насколько разной выглядит история в документах и исследованиях – и в поэзии, в прозе свидетелей и непосредственных участников сражений? Что вы выделяете из поэзии и прозы об Отечественной войне?
– Лев Толстой был убеждён, что пишущие о ней историки «нагло лгут». Так и написал однажды. Из литературы о той войне выделяется именно его великий роман, романы Загоскина, Данилевского, Мордовцева, записки Дуровой, ряд воспоминаний офицеров-участников и, конечно, «Бородино» Лермонтова.
Беседу вёл