Сергей Жилин
Родился в 1960 году в г. Ижевске. Окончил филологический факультет УдГУ. Член Союза писателей и Союза журналистов России, автор двух десятков книг, так или
иначе связанных с историей Прикамья и Удмуртии. Снимает документальные фильмы о родном крае. Живёт в селе Селычка Удмуртской Республики.
Кормушка за окном
Чечётки-девочки, задиры-воробьи,
Снегирь у них берёт кормушку с бою.
А ты твердишь: всё начинается с любви
И, видимо, закончится любовью.
Чечётки-девочки среди январских стуж,
Перед февральскими метелями отважно
Меня подбадривали: «Ну, давай же, ну ж…»
И снова брал я чистый лист бумажный.
И буквы выводил, и вязь строчил:
Кому, зачем – да разве в этом дело?!
Чечётки-девочки спасали, как врачи,
Излечивая душу, что не пела.
Пока ещё март холоден в ночи,
Пусть днём капель чечётку отбивает.
«Чёт-нечет», – повторяет птичка, и
Я за нею что-то напеваю.
* * *
Е. К.
Школа, а рядом каток городской,
Где лёд под коньками скрипит день-деньской,
Неважно, мороз или вьюга.
Из репродуктора – трам-тара-рам,
Я знаю, мы вечером встретимся там
И не узнаем друг друга.
И каждый раз в этом городе так:
Ходим не там и дышим не в такт,
Пустые ведём разговоры.
Лишь вечерами на старом катке
Чертим коньками, как на листе,
Судьбы предстоящей узоры.
Ласточка, тройка, простейший прыжок,
И пусть мороз нам щёки обжёг,
Тулуп одинарный согреет.
Нам фигуристами точно не стать,
Но снится каток, едва ляжем спать,
И варежки на батарее.
Письмо
Маргарите Зиминой
Всё живём делами прошлыми
И решаем: или-или…
Вот и стали дети взрослыми,
А мы такие же, как были.
Вся душа на строчки роздана –
Не беда, что где-то косно.
То письмо напрасно послано,
Да жалеть об этом поздно.
За окном капелью годики
Успокаивают нервы,
На стене с кукушкой ходики
Час показывают первый.
Память из вопросов соткана,
И ответов что-то мало.
То письмо напрасно послано,
Да и писано, пожалуй.
Ночь которую не спится мне –
Время слушает укоры
И серебряными спицами
Всё творит свои узоры.
Дни на ниточку нанизаны,
Ну, а нас – всего лишь двое.
То письмо напрасно писано,
Да жалеть о том не стоит.
Доктор Наташа
Н.В. Романенко
Засыпает больница, как птица,
И вздыхает во сне тяжело.
Пусть мне доктор Наташа приснится,
Та, что лечит всё наше крыло.
Любопытный больничный народец
Льнёт к окошку уже поутру
И гадает, к кому же уходит,
Наблюдая за ней ввечеру.
Я и сам изучил расписанье,
Жду трамвай лишь с одной стороны.
Не больница, а зал ожиданья
Посредине больничной страны.
И в обычном пустом разговоре,
Не вникая в чужой анекдот,
Я ловлю звук шагов в коридоре,
Ожидая, когда же обход.
Тешим душу то вздором, то спором,
Кипятильник бурлит на столе,
А больничным идёт коридором
Удержавшая нас на земле.
Я, наверно, забуду те лица,
Окунувшись в своё ремесло…
Но пусть доктор Наташа мне снится,
Та, что лечит всё наше крыло.
* * *
Чиновник Глебов каждый день спешит на пристань,
Зажав в ладошке букетик астр.
А время Камой за окном, проходит быстро –
Глядишь, и старость: подагра, астма…
Чиновник Глебов о возвышенном мечтает,
Во сне летает до златоглавой.
Вот только жизнь его прошла в Прикамском крае –
Почти без денег, почти бесславно.
Чиновник Глебов улыбается нечасто:
Семья да служба, и дом лишь нанят.
Но здесь, на пристани, чиновник просто счастлив,
Как будто вправду билет в кармане.
А пароходы вверх и вниз идут, как годы,
Ловите взгляды, цветы бросайте!
Запоминайте прошлогодней моды
Приметы, будто журнал листайте!
Но через месяц-два вдруг ледостав на Каме –
И ни народа, ни парохода.
До навигации чиновник не дотянет,
Сгорит в чахотке он за полгода.
Примет от прошлого всё меньше остаётся,
Но та же Кама и то же небо…
Так почему же моё сердце чаще бьётся,
Там, где был счастлив чиновник Глебов?
* * *
На северах, где сгинул прадед,
Ветра нанизывают пряди
Снегов, дождей и листопадов,
Как будто в школьную тетрадь
Всё пишут почерком недетским,
Не то чтобы кому в отместку,
О людях, канувших безвестно,
Чей след едва ли отыскать.
В архивах и библиотеках
Судьба любого человека,
Но тех, кто сгинул в пасти века,
Ещё попробуй-ка найди!
Там на неведомых дорожках
Теплушки, ссылка, неотложка,
Звонки ночные и в окошко
Свет фар полуночных глядит.
Да это ж не с тобою было,
А вот, поди ж ты, не остыло!
И где у прадеда могила,
Никто не знает из родни.
Глотай таблетки хоть пригоршней,
Всё ж не найти незнанья горше,
И только имя, как пороша,
Звучит в родительские дни.
Девяносто первый
На рынке в Болшево
Играет гармонист.
Не надо большего –
Лишь пальцы вверх да вниз.
В помятой кепочке,
Что у его ноги,
Лишь горстка мелочи –
Не тронут и враги.
По рынку в Болшево
Слоняется народ.
Всего хорошего! –
Глядишь, и повезёт.
Бросают денежку,
Не замедляя ход,
А местный Лемешев
Поёт себе, поёт.
Пиджак поношенный,
Судьба не задалась.
На рынке в Болшево
Он выплачется всласть.
Ему стакан нальют –
Исполнит на заказ.
Пока он здесь, пока он тут,
Споёт для вас.
Сергей Жилин