Заур Ганаев
Родился в 1990 году в Грозном. Член Союза писателей ЧР. Учится на факультете журналистики. Автор сборника «Бумажный солдат» (2020).
Земля предков
Я вырос там, где память пахнет болью,
Изрезанная временем на пни;
Я вырос там, куда врывались с кровью
И тяжкие навязывали дни.
И каждый раз я вырастал свободным,
Оскаливая горы, как клыки,
И, с новой раной делаясь бодрым,
Бросался на холодные штыки.
Я столько раз убит бывал вне битвы.
Я насмерть замерзал
в февральский день.
О как горели мы, крича молитвы,
Когда нас жгли в сараях деревень.
Я не желал с рождения скитаться
По чащам и ущельям среди гор,
И ненавистью проклятой питаться,
И полусонным заводить затвор...
Всего-то и хотел, что разве землю
Отцовскую с могилами сберечь,
Где памятники башенные дремлют
И всё ещё звучит родная речь.
Китайская кофейня
Озноб бежал по пальцам. Сеял дождь.
Деревья гнулись от порыва ветра.
Прошлёпала по луже тень подошв.
Авто сверкнуло фарой в стиле ретро.
Я шёл домой от друга. Он давно
Искал со мною встречи. Мы сидели
В какой-то забегаловке и ели.
И непрерывно дождь хлестал в окно.
Рассказы о работе, о семье,
Как мы всё мерно двигаемся к цели,
Как в жизни всё легко на самом деле.
А дело, в общем, двигалось к зиме.
Я зазевал. Протёр стекло окна
От испарений свёрнутой манжетой
И видел, как настигнутые жертвы,
Бушуя, дождь по тротуару гнал.
Прекрасно, что у друга хорошо
Дела идут. Я рад. Он добрый малый.
Мы выпили по чашечке ещё,
И время нас со стульев поднимало.
В прихожей колокольчик прошумел.
Он взял такси, я постоял немного.
И небо надо мною било током.
И я как будто вздрагивал в уме.
В Рамозоти
Кого не искалечила судьба? –
Сидят в углу, и не дрожит губа
Ни у кого. И кофе пьют со скукой.
А пустота их глаз почти наука.
– Долей ещё, официант. Слышь, Арче.
Десятка два назад была ль жизнь ярче.
– Она была. Буквально. Тут, за рынком,
Башку соседке оторвало взрывом.
Хотя ещё прошла шажочков десять.
Меня тот случай ошарашил в детстве.
– Да, так оно и есть. Но я о чём вот.
Когда ещё автобусом щичёнка
Не сбило насмерть, помнишь,
мы играли
Всей детворой, в субботник убирали
Бутылки со двора и прочий мусор
И жаловали гостя даже в русском?
Куда всё делось? Что пошло не так?
– Заладил, ё-моё. Пустой чердак
В твоей башке. Допей свой кофе.
Выйдем.
Дверь отворилась,
внутрь ворвался ветер.
Официант лишь их уход заметил,
Собрал посуду со стола и вытер.
* * *
После сытного ужина
в прогулке больше толка,
Чем в полёживании на диване
и просмотре кино.
Ещё лучше – обзавестись
двустволкой,
Выстрелить в звёзды через окно,
Провыть индейский боевой клич,
Часто дыша, упасть навзничь.
Но если есть с кем, то немедля гулять.
И да, обращение к дамам:
Не надо ничего оголять,
Тем более в Рамадан.
Царапайте инициалы на скамье,
сдувая стружку,
И нарисуйте между ними
символ дружбы.
* * *
Уже не тот прилежный парень,
Что, часто письмами даря…
Что гордость, как могильный камень,
Забыл на дне календаря
И правдою своей любовной
Тебя до неба возносил;
Перед тобою уголовник,
С тех пор как сердце износил.