Александра Герасимова,Томск
* * *
я голос своего голоса
язычник своего колокола
стекла на краю сколотого
сечение
острота
во мне говорят трещины
расхлёстаны перекрещены
и вещи ещё не вещные
горят
не раскрыв рта
бредут винтовой лестницей
ровесницы мне крестницы
две давние околесицы –
немолчность
и немота
я плод своего дерева
ядро своего плевела
и чем бы я ни сделалась
во мне пустота белая
бескрайная пустота
на пряжке
1.
пришли в половине пятого
/на выход!/
в котомке мель
закатный пунец залатывал
оконной холстины щель
прощанию час не выдался
покуда судим –
один
над чашкой кофейной высился
очерченный паром нимб
покорно ступил с порога и
был в каждом движенье твёрд
и сладостно пчёлы трогали
цветки
и рождался мёд
2.
а прежде чадила лампочка
в железной ладони бра
он сцеживал безостаточно
до сухости у ребра
свой сок
и купал в нём лезвие
сухого карандаша
и жарко бумагу резали
зловонно свинцом дыша
безвременные и прошлые
остуженные землёй
и волосы им ерошили
пресыпанные золой
их матушки побелевшие
солёные как моря
и он их ловил
прореживал
и сбрасывал якоря
в сердца их такие алые
как вишни в ином саду
и звонкие зёрна падали
в надежде что прорастут
3.
и снится –
стоит он маленький
за чудищем лопуха
и видит
смеётся маменька
пьёт солнечный сок ольха
и волос седой всё крутится
у женской тугой скулы
он кличет
/мамуль! капустница!/
журавлик! курлы! курлы!/
да только она не слушает
не видит –
всё смех да смех
и нет её вдруг –
дремучая
чащоба
и тонкий снег
и мёрзлые корни скручены
в узлы будто змеи в ком
проржавленными уключинами
древесный взвывает сонм
и в этом бессвязном гомоне
всё чудится на родном
/красивая птичка –
дома мне
расскажешь
потом
потом/
4.
распахнуты веки в чёрное
по ноющим скулам пот
и словно бы улей с пчёлами
звенит голова –
/идёт!/
и дверь отворяя набело
роняя на кафель хрип
дебелая и одряблая
по-сестрински говорит –
/вставай!
а ну живо!
сучий сын!/
мотает его в тряпьё
бессонны в ночном часу часы
поёт соловей поёт
5.
она причитает
/птенчик мой!/
промакивает лицо
о фартук
и сруб бревенчатый
закатным горит пунцом
/куда же его?
за что ж они?/
и рушится на софу
галдят сквозняком встревожены
листы на сухом шкафу
и кофе на дне эмалевом
остужен и недвижим
в девятом часу без малого
в нежизнь обернулась жизнь
6.
и полдень звенел несдержанно
и вишни рождала ветвь
нахожено да наезжено
кругом занимался цвет
и пел соловей в ольшаннике
и мёдом сгущался свет
и будто бы слышалось
/маменька…/
и
/маленький мой…/
в ответ