Борьба за возвращение памятника и доброго имени Феликса Эдмундовича, начавшись ещё в 90-е годы, не теряет остроты. «Российская газета» в декабре 2013 года опубликовала данные ВЦИОМ, которые для многих стали неожиданными. На вопрос об отношении российских граждан к возвращению памятника Дзержинскому на Лубянскую площадь 45 процентов высказались «за» и 25 процентов «против». Да, не абсолютное, но значительное большинство.
Но большинство, тем более социологическое, ещё не повод, чтобы можно было ставить точку. Для власти, которая больше других несёт ответственность за последствия того или иного решения, цифра 25% тоже серьёзная. Ведь, как гласит мудрость, бывает, что и «хвост тоже может крутить собакой», особенно если учесть, что у этого «хвоста» в руках многие основные рупоры «четвёртой власти».
Президент страны, отвечая в том же декабре 2013 года на вопрос о судьбе памятников Сталину и Дзержинскому, дал понять, что сейчас решение об их возвращении было бы, на его взгляд, «преждевременным». Но при этом подчеркнул, что данный вопрос «является прерогативой московского правительства, в том числе депутатов Московской городской думы». Если в 2002 году отношение к этой идее, которое озвучил глава администрации президента, трактовалось как «недопустимое», то теперь предложение стало просто «преждевременным». Важным представляется отрицательная оценка президентом самого сноса памятника Дзержинскому. До сих пор нет оценки со стороны правоохранительных органов государства – законно или незаконно был демонтирован памятник Дзержинскому и не только ему?
Связавшись не так давно с Л.Н. Лавреновым, председателем Общественной комиссии по монументальному искусству при Мосгордуме, я узнал, что там, отклонив восьмое по счёту обращение с очередным проектом – «кого или что» установить на площади взамен Железного Феликса, решили эту тему «законсервировать» и никаких предложений больше не рассматривать.
Да, их за 20 лет было немало – начиная от князя Владимира и русских царей до академика Сахарова и генсека Андропова. Предлагались памятники жертвам политических репрессий, и даже одного-единственного постамента – без Дзержинского, но с надписью «для увековечения событий народной революции 1991 года». Были проекты из разряда экзотических: памятник вернуть, но вместе с Соловецким камнем; вернуть, но с надписью «от чекистов»; поставить у здания Академии ФСБ на Мичуринском проспекте и т.д. «И то, что Лубянскую площадь решено больше «не трогать», – это, скорее, сигнал позитивный», – заключил Лавренов.
Не знаю, но хочу сообщить, что в столице начал работать Общественный комитет имени Ф.Э. Дзержинского. Для нас важно, чтобы людям прошлого воздавалось должное в соответствии с их реальными действиями и местом в истории.
Борис ПЛАТОНОВ, сопредседатель Общественного комитета имени Ф.Э. Дзержинского