Анатолий Королёв. Не преступай запреты. Взгляд историка на преступления и наказания: монография.
– М.: Издательство Московского гуманитарного университета, 2019. – 357 с.
Эта книга написана с позиций новой и пока малоизвестной науки – исторической психологии. И профессор Королёв, как становится понятно при знакомстве со списком использованной литературы – до 400 ссылок (!), похоже, впервые кропотливо собрал и подверг внимательному исследованию всё известное о человеке историческом, но – из криминального закулисья. Он призывает читателя поразмышлять и обсудить малоизвестные факты преступлений и наказаний, начиная с Древней Руси, цитируя и пересказывая публикации криминальной хроники, воспоминания сыщиков, следователей, судей, привлекая научно-исследовательские труды юристов, психологов, историков и педагогов, среди которых и работы с грифом «Для служебного пользования», документы из архивов и само собой – материалы из вездесущего интернета.
Автор обращается этой работой прежде всего к создателям фильмов и книг, романтизирующих уголовщину, и к учителям, которые первыми, особенно сегодня, при массе неблагополучных семей, должны развенчивать ореолы славы вокруг «киношных» образов – Соньки Золотой Ручки, Мишки Япончика, Лёньки Пантелеева, Саши Белого и т.д.: «Молодые особенно легко перенимают стиль поведения, манеры, моду (на татуировки, например), речь (жаргон) криминальных персонажей и в конечном счёте мировоззрение, основой которого является так называемый «кодекс» вора в законе. На воровском жаргоне – «понятия». По ним «честный вор» – тот, кто живёт припеваючи на «бабло», «бабки» за счёт грабежа, воровства, мошенничества, картёжных выигрышей. А милиция-полиция, защищающая нас с риском для жизни, – «мусора»… (Хотя, объясняет профессор Королёв, это несправедливое словцо – всего лишь аббревиатура Московского управления сыскного отделения России.) По этим «понятиям» вор не должен служить в армии и защищать Отечество в годы войны. Для них те, кто пошёл на фронт и храбро воевал, назывались подлым словом «суки». И вот их, вернувшихся, как правило, с наградами, но не нашедших работы и места в обществе и попавших на зону, ждали издевательства и приговор сходки (воровского «суда») к смерти «удушением или зарублением топором». Но прошедшие фронт воины-победители, сплотившись, стали давать грозный отпор зоне и её законам. Эти вошедшие в историю «сучьи войны» значительно очистили зону от матёрых преступников.
Почти четыреста страниц полезного и увлекательного чтения не перескажешь…
Об известном по русскому фольклору разбойнике и якобы незаконном сыне Ивана Грозного Кудеяре и его шайке песню сочинил Николай Некрасов. И сохранился в записи гремящий бас великого Шаляпина: «Много разбойники пролили крови простых христиан». Но… далее вступает в свои права историческая психология с её стремлением объяснить российское милосердие к «несчастным разбойничкам»: «Господу Богу помолимся. Будем ему мы служить. За Кудеяра-разбойника будем мы Бога молить…»
Вот фольклорная знаменитость – Ванька Каин (в миру – Иван Осипов). Автор песен, считающихся народными: «Не шуми, мати, зелёная дубравушка», «Вниз по матушке по Волге» и даже «Славное море, священный Байкал», оставил и интересную прозу. Сколько таких даровитых людей «зарыли свой талант» в дремучих разбойных лесах. Ванька Каин, бывало, плевал на уголовные «понятия»: помогал полиции. Знать, потому и прозван Каином преступным миром, где все представления о добре и зле – вверх тормашками.
Открытием станет для многих читателей тот факт, что много правил, методов и интриг из этого «кодекса вора» незаметно перетекло в жизнь общества, создав пресловутую коррупцию. Каждый зэк обязан платить дань, взятку: половину своей посылки, денежного перевода и скромной зарплаты отлынивающим от труда «честным ворам». Если увильнуть от работы не удаётся, «честный вор» должен пробиться в бригадиры (начальники), чтобы воровать проценты у «презираемых» работяг. А, к примеру, начальство СИЗО, сумевшее навести порядок, есть много способов оклеветать, скомпрометировать или пошантажировать бунтом. Начальников, сопротивляющихся «воровскому закону», приговорят к смерти.
И предписывал всему криминальному подполью этот свод перевёрнутых с ног на голову правил человеческой жизни постоянно привлекать в свои ряды как можно больше молодёжи. Огромный приток в криминал дала безотцовщина после Первой мировой и Гражданской войн, когда судьбами ребят-сирот впервые в истории мира занялись педагоги-новаторы, начиная с А. Макаренко, при поддержке правительства и грозной ЧК.
Но, знать, усиленно поработали с детьми и молодёжью уголовники, отпущенные по амнистии в честь Победы, коль покатила по стране новая волна помолодевшей преступности... Когда 12-летний мальчик зарубил топором женщину и её маленького ребёнка… смертная казнь была возвращена. За особо тяжкие преступления строгим наказаниям стали подвергаться и дети с 12 лет.
Чтобы отвратить от преступлений, во все времена и во всех странах какие только устрашающие по истязаниям и изуверству пытки не придумывали карающие органы. И всё же, комментирует знаток исторической психологии Анатолий Королёв, «пытки в средневековой Руси «милосерднее», чем в Европе. Например, только в России при пытке на дыбе присутствовал слева – костолом, который поднимал на дыбе несчастного с завязанными за спиной руками, пока от дикой боли он не начинал давать показания, а справа стоял костоправ, который вправлял руки».
Из отечественной истории мы знаем лишь об одной помещице-садистке, 34-летней Салтычихе. А таковых среди крепостников с их беспредельной властью над «двуногими скотами» было так много, что по Владимирке шли бесконечные толпы ссыльных. Чаще всего – за бунт, протест против помещика, за обиду невесты, жены, сестры, за унижение. Осуждённых на вечную каторгу приковывали к тачке, в которой они и спали, а к ножным кандалам пристёгивалось тяжёлое ядро, которое надо было взять в руки, чтобы сдвинуться с места. Мало кто знает, что поначалу с таким ядром на кандалах работали в каменоломнях и коротали мучительные ночи в норах и клетках дворяне-декабристы, выступавшие за отмену крепостного права, и никто из них не попросил пощады у царя.
Автор напоминает: Сибирь была заселена до Тихого океана не только смельчаками стрельцами да казаками, старообрядцами, крестьянами-переселенцами, но в гораздо большей мере – ссыльнокаторжным людом. А в советские годы – комсомольцами-добровольцами, раскулаченными крестьянами, ссыльными... А вкупе стали они строителями городов, электростанций, шахт, оборонных и иных промышленных предприятий. Каким героическим и патриотическим показал себя этот столь необычный людской сплав, слитый в сибирские дивизии, в Московской битве в декабре 1941 г. – общеизвестно.
Пока мы «безобидно», как кажется, даём юмористам право хихикать над нашей давней «пионэрской» клятвой «расти достойными гражданами своей страны и её защитниками», во многих регионах нашей великой страны криминал, достигший ныне и богатства, и власти, а то и почёта, заставляет, как сообщает нам профессор Королёв в главе «Молодёжная преступность», принимать вот такую роковую клятву: «Я, пацан, вступая в воровское братство (бригаду, команду), божусь быть честным, постоянно заботиться о воровском благе, о пополнении и сохранении общака, строго соблюдать наши постановки, не сотрудничать с ментами и быть беспощадным с отступниками наших правил… если я пробожусь, то пусть решает сходка, с кем мне быть…»
Интересно, принимаются ли какие-либо контрмеры для спасения этих «пацанов» и «пацанок» со стороны государства, Министерства просвещения и внутренних дел?
Людмила Жукова