Анатолий Преловский
(1934–2008)
ВОСЕМЬ БЕРЁЗ
Восемь берёз на могиле Астафьева
не устают в карауле стоять.
Мать-Богородица, да не оставь его
там, где никто ни писать, ни читать
не озаботился! Нет ему отпуска
от всероссийских забот и обид:
глазом последним тоскует
без оттиска,
в смуте душа и под сердцем свербит.
Виктор Петрович, кто знал, что не свидимся,
Что, как твои эти восемь берёз,
мы над могилой лесною обнимемся,
плача, как раньше смеялись: без слёз?
КРАСНОЯРСК–МОСКВА
2005
Из лирики 2008 года
ПОЖИВУ
Я ещё, брат, поживу
здесь, под облаками.
Похватаюсь за траву
слабыми руками.
Подышу корой берёз.
Встречу птичью стаю.
Чтобы помнить, где я рос
и куда врастаю.
КНИГА ДОПИСАНА
Книга дописана. Точка поставлена.
Жизнь, что даётся однажды, прославлена.
Но не премину и не премину
взять перемучить ещё бы одну –
в дар, в наказанье, вдобавок, в награду.
Чтобы с несчастьями не было сладу,
чтобы со счастьем встречаться порой,
как в поговорке: горушка с горой –
маяться, каяться, рушить, спасать,
сызнова книгу читать и писать.
ТЫ ПОМНИШЬ ЛИ
Ты помнишь ли, как молоды мы были,
когда отстав от прочих, налегке,
друг друга мы так истово любили
на жёлтой хвое в старом сосняке?
Тогда прикосновенье было чудом,
и откровеньем – свет любимых глаз.
Забыла? А вот я храню под спудом
всё то, чего наговорил сейчас.
НЕ ТО СТРАШИТ
Не то страшит, что я не допишу
и упаду, как лошадь на скаку…
А что не выращу, не додышу
всем сердцем наболевшую строку.
Не много есть, чем дорожу теперь,
и не о прожитом моя печаль.
Последняя потеря из потерь:
Строка – сиротка, вот кого мне жаль.