Валентин Сорокин
Поэт и публицист. Родился в 1936 году на хуторе Ивашла. Окончил горно-металлургический техникум, затем, переехав в Москву, – Высшие литературные курсы. Работал в журналах «Волга» и «Молодая гвардия», был главным редактором издательства «Современник». С 1983 года руководит ВЛК. Лауреат премии Ленинского комсомола, Госпремии РСФСР, Международной премии им. М.А. Шолохова и многих других.
Эпилог
1
Георгий, знай, победоносец, знай,
Ты дом помог нам сохранить и май.
Суворов, и Кутузов, и Донской,
И Невский – осиянены Москвой.
От Кузнецова и до Пересвета
В нас много ласки,
Мужества
И света.
...Весна шумит.
А далеко, в Берлине, –
Солдат с ребёнком тёплым на груди.
Курган над Волгой.
Не туман в долине,
А слёзы вдов, поближе подойди.
И по холмам, высоким или низким,
Они горят, недрёмные, горят
Пронзившие эпоху обелиски,
Глазами стран и наций говорят!
Вновь треск возник:
То – карлик на броне,
То – чёрт,
То – фюрер в смрадной стороне?
2
Не опровергнуть факта – золоты
Рога у бесов, уши и хвосты,
Шерсть золотая, когти золотые,
В ноздрях браслеты, зенки, налитые
Алмазами...
И разбитной, могучий
Чёртище, да координатор, чёрт
Оладьи золочёные печёт
На сковородке золотой, трескучей:
– Эй, бросьте-ка аборигенам в клетки
И гоям
Непотребные объедки! –
Не опровергнуть факта – я в квартире:
Костёр из книг,
С часов сорвали гири,
Вышвыривают мебель:
– Ерунда!
– Вы кто?
– Нечёсаных чертей стада!
– Молчи! – они велят. –
Не смей перечить
И не пытайся нас очеловечить:
Кровь Пушкина с календаря не стёрта,
Зачем он поднял пистолет на чёрта?
Кровь Лермонтова, убедись, не стёрта,
Зачем он поднял пистолет на чёрта?
И кровь Есенина ещё не стёрта,
Зачем же задирался он на чёрта?
Кровь Маяковского ещё не стёрта,
Зачем же задирался он на чёрта?
Забыл?
Кровь у тебя ещё не стёрта,
Зачем ты задираешься на чёрта?
С женою тише, и с друзьями тише,
И с недругами тише,
Посмотри,
Одумайся
И, поумнев, замри, –
Слона-амбала скопом валят мыши!..
3
Но не тираны вечны, а победа,
И солнышко, и облаков гульба.
Порой у полководца и поэта
Трагически похожая судьба.
Свет Родины питает полководца,
Свет Родины поэта пепелит.
Россия, Русь, не о тебе ли рвётся,
Не о тебе ли сердце так болит!
Не о тебе ли плакали метели
И ливни задыхались неспроста,
Я сам за верность отчей колыбели
Не миновал распятия Христа:
Бандюги, по указке, по уставу
Меня ошельмовав –
райком... партком...–
Распасовали иглы и в суставы
Рачительно вогнали ноготком.
Начинены распадом ядовитым,
Они в душе ржавеют до сих пор.
Я, честный, тайно мафией избитый,
Я, храбрый, нагло кинут на позор.
Мой дальний хутор на Урале грозном,
А где же ты и что с тобой? – скажи.
Кресты, кресты,
По луговинам росным
Порхают одичалые стрижи.
Кресты, кресты,
Куда ни повернусь я –
Кресты, кресты
И – муторно окрест.
Но не поставил ворог крест над Русью,
А Русь над ним переломила крест.
К нам замышляли недруги не тропы,
А трассы проутюживать в поля.
Не взять России – и не взять Европы,
И мир не взять,
О русская земля!
И – проклят тот,
Кто жуткий день вчерашний
Упрячет в омузеенный гранит,
Кто русский дух
И русское бесстрашье
Не приумножит и не сохранит...
За всё, чем жили и о чём тужили,
И упустили мы или нашли, –
Сражались,
Отвечали
И решили:
Мы к братству шли, мы к человеку шли!
Мы поколенья в лозунгах сожгли.
Перед собою и перед веками
Непогрешимы,
Если палачи
К нам с армиями гибельно втекали,
Вторгались,
Вкрапливались,
Проникали,
Днём – ярые и – зоркие в ночи,
Пытая, вопль стволами затыкали:
Молчи, Россия, русские, молчи?..
Осмысливаю промах ли, потерю,
Оплакиваю, радуюсь ли вдруг, –
Я клятвам верю,
Обелискам верю
За скифской поволокою вокруг.
Москва, Москва,
Работа и бои...
Лишь позови – в любую непогоду,
Отпнув карателей и несвободу,
Опять пройдут
Через огонь и воду
Сыны твои
И дочери твои!
Драматическая поэма «Бессмертный маршал» о Г.К. Жукове была закончена Валентином Сорокиным в 1981 году и почти сразу попала под каток партийной цензуры. В ЦК КПСС из неё вычеркнули более тысячи строк. Автор вспоминает: «Иногда в газеты и журналы прорывались отдельные главки, отрывки. Многие писатели и редакторы помогали мне. Это Юрий Васильевич Бондарев, Юрий Львович Прокушев, Борис Андреевич Леонов, маршал Язов Дмитрий Тимофеевич. И многие другие журналисты, литераторы, общественные деятели. К концу 80-х запретители одумались, поэма была опубликована. А в 2004 году за неё мне присудили Международную Шолоховскую премию».
В эпилоге «Бессмертного маршала» – неразрывность судьбы Георгия Жукова, России, народа и поэта.