Светлана Алексиевич
Духовный опыт каждого
1. Гуманизация отношений между людьми – так бы я это назвала. Дух достоинства, дух равенства – то, что заложено изначально в идее нашего общества, что для нас нормально, как дышать. Жаль, и тут накоплен драматический опыт, и всё же, какие бы мы ни были – смелые или трусливые; оптимисты или разочаровавшиеся, атеисты или верующие, энтузиасты или равнодушные – всех связывает нечто большее, чем национальное родство. Это и есть, как я думаю, самая главная духовная материальность нашей 70-летней истории.
2. И в то же время (это уже ответ на второй вопрос) у нас возможно и такое. Мать, вырастившая единственного сына, который погибает в Афганистане в 19 лет, приходит в Минский облвоенкомат к начальнику политотдела с просьбой помочь в установке памятника и в ответ слышит чуть ли не окрик: что это вы плачете, всем рассказываете, что у вас погиб сын? Разве вы не знаете: это оглашению не подлежит, я вам запрещаю рассказывать…
Рядом с нами матери, потерявшие своих дорогих мальчишек. Вот стоит перед глазами у меня одна из них, в руках похоронка. С ней, плачет мать, надо идти в аптеку за дефицитным лекарством – мы все теперь больные, – за едой в гастроном... Другого документа нам не положено. Как же мы такое позволяем?!
Чиновничье, я бы даже сказала, казарменно-бюрократическое отношение к человеку прорастало десятки лет. Оно деформировало души не одного поколения. Страх перед начальством, страх перед собственной женой, страх перед дураком... Страх сегодня, думаю, – помеха номер один. И мы ни с места не сдвинемся, если непобедим его в себе. Об этом и хочу писать.
3. Да, у нас ещё есть закрытые или полузакрытые темы, много недоговорок. Но я верю: это только потому, что процессы нравственного очищения общества лишь начались. Вот когда они станут духовным опытом каждого человека...
Виталий Коротич
Учимся демократии
1. Ни радостно развивать официально объявленную точку зрения, ни оспаривать её нет нужды – оценка дана спокойная, объективная. Для меня главное подчеркнуть: большинство предыдущих больших поворотов в судьбе страны связано с разделениями и новыми пересортицами, с интенсивным сведением счётов, с выделением имён противников, унижением и даже уничтожением выделенных. Сейчас исторически очевиден курс на консолидацию. Думаю, что главное сейчас – даже не выделение отдельных наших завоеваний и не противопоставление их отдельным же неудачам нашим. Главное – в ощущении целостности. Мы ведь никак не напишем учебник истории, где была бы раз и надолго выстроена логика беспрерывного советского развития – сквозь все застои и взлёты, объяснены закономерности пути к дню нынешнему, логика, согласно которой мы оказались сегодня открытым и динамичным обществом.
2. Волнует неизменно большое количество людей «чего изволите» в нашем обществе. Людей, не только не умеющих, но и активно не желающих мыслить самостоятельно. Для многих беспокойное ощущение плеча думающего соратника куда менее удобно, чем привычное ощущение имеющегося на подхвате послушного холуя. Снова постукивают по иным трибунам начальственные кулачки, нет-нет, а напоминая, что борьба за демократические принципы будет ещё долгой. Многим людям в стране была сделана – и действует до сих пор – прививка против демократии.
Борьба за новое мышление – стратегически важное дело. Продолжают приходить письма и декларации, случаются даже шествия, организованные людьми такой политической дремучести, что невольно теряешься, кем почитать крикунов – провокаторами сознательными или глупцами. Очень важным представляется мне это осмысление времени, уяснение и растолкование разницы между демократом и демагогом, между национализмом и патриотизмом, между наивным политическим неофитом и сознательным провокатором.
3. Не столько мешает, сколько действует на нервы непрерывный шёпот о том, что всё будет, как было, а тех, кто нынче активничает... Любую попытку критиковать прошлое пытаются отождествить с очернительством. Или попытке издать Ахматову, например, противопоставляется тут же современный ей классик. На самом же деле расширение горизонта нашей жизни и нашей литературы подразумевает увеличение круга имён, судеб, принадлежащих нашей культуре.
Не знаю, у кого как, а в моей жизни перестроек больше не предвидится. Всё очень серьёзно, всё насовсем.
№46, 11 ноября 1987 г.