Споры о путях развития России – европейском, евроизиатском, азиатском – не утихают. Тем более интересен «взгляд со стороны» – иностранца, живущего у нас в стране уже несколько лет.
В недавно переизданной книге «Война» известный итальянский писатель Антонио Скурати посвящает несколько абзацев обновлённого авторского предисловия событиям на Украине. Скурати полагает, что на Украине Россия ведёт войну с Западом. Автор утверждает, что на Западе любая война сопровождается нарративом или мифом, придающими войне какой-то моральный смысл. А в России, по его мнению, всё иначе. Итальянский писатель утверждает, что война России на Украине – это просто агрессия «без всякого оправдания». А в целом эта война – якобы новое проявление «архетипической вражды между Востоком и Западом». И Россия, само собой, является частью тёмного, угрожающего и аморального Востока.
Удивительно, что подобные вещи позволяет себе высказывать серьёзный автор, которого уважают европейские интеллектуалы. Но оставим в стороне детали этой весьма сомнительной (и, можно ещё добавить, банальной) интерпретации российско-украинского конфликта, ведь писатель Скурати в основном занимается литературой, а не геополитикой или историей (отсутствие знаний в этих областях бросаются в глаза). Вернёмся к вопросу: является ли Россия частью Европы?
Для России этот вопрос был актуален в течение всей её истории. И даже если предположить, что Россия – часть Европы, в каком смысле она является таковой, а в каком не является? Чтобы разобраться, мы должны прежде всего задаться другим вопросом: а что же такое Европа?
Начнём с посыла: Россия не является частью Запада. Для большинства этот факт очевиден. Русские прекрасно это осознают и привыкли видеть себя в оппозиции к тому, что происходит на Западе. Как и люди на Западе воспринимают русских как народ далёкий и принципиально чуждый современной западной культуре. Но! Европа в историческом и культурном смысле не ограничивается Западом.
Вообще, современная идея Запада – это не просто формальная сумма Европы и Америки. Идея Запада окончательно оформилась в годы холодной войны в результате синтеза специфической европейской идентичности с американским элементом, который выступил в качестве катализатора, то есть ускорил процесс соединения. Запад – это мистика свободы и демократии, в историческом контексте – продукт Американской революции 1776 года, а затем Французской революции 1789-го. В основании современного Запада – разрыв со столетиями европейской традиции. Сегодня История и Традиция воспринимаются на Западе как пережитки бесславного прошлого, от которых следует поскорее избавиться. Поэтому в историческом смысле невозможно идентифицировать Европу просто как часть Запада. Европа превращалась в Запад постепенно, рывками – после буржуазных революций XVIII века, после окончания Второй мировой, после разрушения Берлинской стены в 1989-м… Но это была уже некая новая Европа! Однако эта новая Европа, которая видит себя только как часть Запада, не представляет всю Европу.
Некоторые утверждают, что в двух мировых войнах Европа покончила жизнь самоубийством и справедливо заслужила свой конец. В больной национализмом Европе первой половины ХХ века творились такие ужасные вещи, что человечеству стало очевидно: Европа не может возглавить мир. Следовательно, эпоха национальных государств в Европе должна быть закончена. Эта идея воплотилась в новой Европе в формате Европейского союза. ЕС изначально задумывался как федерация, тесно связанная с США. И Россия точно не входит в эту концепцию Европы.
Но Европа, представленная Европейским союзом, не вся Европа, и было бы исторической ложью утверждать обратное. На самом деле, историческая основа политического единства Европы очень хрупка. Например, Швеция и Италия, Польша и Греция имеют (если не учитывать их относительную географическую близость и христианское наследие) мало общего с Европой с точки зрения материальной культуры и политической истории. А христианское наследие вообще не является основой новой объединённой Европы. Новая Европа задумана не в христианской функции, а скорее в функции проекта Просвещения – она антихристианская по определению. Помимо этого, европейское христианство веками было отмечено кровавыми религиозными войнами. После Реформации разногласия между Северной Европой и протестантами, Южной Европой и католиками становились всё более непримиримыми. Во время Тридцатилетней войны, когда решалось, останется ли Германия протестантской или вернётся в католицизм, треть населения погибла. И если понимать Европу как прямой продукт христианства, то почему должна быть исключена из Европы важная часть христианства – Россия? Крайне сомнительно, что Россия менее христианская, чем, например, Греция или Финляндия. И почему Украина должна считаться полноценной частью Европы (нарратив, который сегодня популярен на Западе), а Россия нет?
Даже в России часто можно услышать, что до Петра Великого Россия не была европейской страной. Но Россия исторически сложилась как узел между Северной Европой викингов и Европой Византии, стала своего рода синтезом этого романо-германского мира, который для многих считается основой европейской идентичности. С момента крещения в 988 году Русь, до тех пор без письменности, вошла в «европейское» культурное пространство. Византийская, христианская, грекоязычная культура, наследница Римской империи, пронизывала и определяла Россию с момента её вхождения в историю.
Существует другая теория, поддерживаемая в прошлом польской историографией, а в последние годы всё более навязчивой украинской историографией. Согласно этой «историографической школе», современная Россия – наследница исключительно княжества Московского, возникшего после разрушения монголами Киевской Руси в 1240 году, и она не имеет абсолютно никакого отношения к Киевской Руси. Согласно этой теории, Киевская Русь – это Украина и никоим образом не Россия. Россия – чуждое образование, нечто азиатское, а Русь (Украина) – европейское. Некоторые украинские историки доходят до того, что считают Украиной всю Русь IХ века, до Новгорода и Урала. Это очень тенденциозная концепция, идущая вразрез с исторической наукой, по сути, форма ревизионизма, но она искусно культивируется на Западе, пропагандируя, что Русь – это не Россия…
Даже во времена Ивана Грозного Россия была интегрирована в европейскую систему международных отношений. Россия развивалась в европейском контексте (что видно по характеру войн и союзов) гораздо в большей степени, чем в азиатском. И территориально Россия оставалась, по крайней мере до XVI века, фактически исключительно европейской державой. Европейская, христианская идентичности, преемственность Римской империи были чётко провозглашены после завоевания Константинополя османами. В 1523-м Москва объявила себя Третьим Римом.
С приходом к власти Петра Великого уже невозможно отрицать, что Россия стала силой в европейском концерте держав. Россия становится неотъемлемой частью общеевропейской истории. Екатерина Великая, Вольтер, Наполеон, Александр I – эти имена и события вокруг них тесно связывают Россию с Европой. Русская культура золотого века и русская аристократия, которая говорила по-французски лучше, чем по-русски, – яркие проявления европейской культуры. И в ХIХ веке политический дискурс в России формируется в матрице европейской культуры того времени. Русские революционеры находят убежище в Европе, а не в Персии, Турции или Китае.
Период Советского Союза тоже тесно связан с Европой: коммунизм – европейская идея, часть культуры Европы. Русская революция – явление огромной важности в общеевропейской истории. Ленин был пропитан европейской философией, культурой, литературой. Несмотря на некоторые мимолётные литературно-философские отклонения (как, например, евразийство, увлечение модным ориентализмом), в высокой русской культуре было не так много «восточных» элементов. На протяжении всей советской эпохи домашняя библиотека советского человека была полна книгами классиков европейской литературы, от Бальзака до Диккенса, от Жюля Верна до Джанни Родари.
Россия не является частью современного западного мира. Россия представляет другую Европу, альтернативную Европу. Тем не менее Россия – европейская страна. На улицах российских городов почти те же лица, что можно увидеть в Варшаве, Амстердаме, Стокгольме или даже Риме. Между Россией и Европой нет океанов, как между Европой и США. Сегодняшний россиянин по-прежнему ощущает себя ближе к Европе, чем к Китаю или Индии. Только не к той Европе, которая представляет собой постмодернистский Запад с его гендерной революцией или Запад «новых правых» с их исламофобией и «культурным расизмом».
Сегодняшняя Европа смотрит в будущее, опираясь на утопические представления о прогрессе. Такой Европе лучше не вспоминать Историю, там слишком много кровавого и спорного. Россия, наоборот, после краха советского проекта осмысляет свою идентичность, обращаясь к прошлому, и следовательно, к собственной европейской истории. Отрицать это – значило бы отдать победу многим недругам России, для которых Россия – отождествление монгольских орд. Не стоит потакать этой основанной на примитивном расизме исторической лжи.
Стефано Ди Лоренцо