Депутат Антон Антонович Чижиков был человеком честным поневоле. Не в том смысле, что Чижиков никогда не врал. Он врал. Но настолько неумело – потел, краснел, заикался, – что окружающим сразу становилось понятно: Антон Антонович врёт. Особенно становилось понятно начальству. И поэтому начальству Чижиков не врал никогда. За эту честность его и ценили. Из-за этой честности всё и случилось.
Утром в кабинете Антона Антоновича обнаружилась рыба. Копчёный омуль. Запах чувствовался ещё с порога и даже немного в коридоре. Сперва Антону Антоновичу показалось, что это помощник Желтков надышал. Но потом он вспомнил: Желтков уже несколько дней в командировке в Тамбове и только вчера оттуда звонил.
«Хм… откуда тут рыба?
Ведь я не ем.
И даже запах не переношу.
Может, кто-то из посетителей забыл.
Или из сотрудников.
А может, начальство.
Руководитель фракции Игнат Петрович Твердоклюев ездит периодически на рыбалку.
Если посетитель или кто из помощников, то можно сейчас же снести в мусорное ведро в туалете.
А если Твердоклюев?
Надо вернуть.
Или Игнат Петрович сам зайдёт.
Надо пока рыбу оставить...»
Антон Антонович брезгливо взял свёрток с рыбой и переложил в ящик стола.
«…А если это подарок?
Не забыл Игнат Петрович рыбу, а принёс мне в качестве поощрения?
Я всё-таки давно в депутатах служу, голосую, подписываю.
Уж наверно, меня решили отметить.
Игнат Петрович же не знает, что я рыбу не ем.
На рыбалку я с ним не ездил…
Наверное, всё-таки подарок.
Возможно, какое-то повышение.
Замруководителя фракции, например...»
Антон Антонович почему-то выпрямился в кресле и заложил руку за лацкан пиджака. Руку, правда, пришлось сразу отдёрнуть. На рубашке остался неприятный след от рыбьего жира, которым была пропитана упаковка.
«…Так, если это презент, значит, поощрение. Игнат Петрович при встрече обязательно спросит, понравилась ли рыбка.
А может, и похитрее как-нибудь.
Он мужик с подковыком.
Но я же не ем.
И запах не переношу.
Снесу в мусорное ведро в туалете.
А Игнату Петровичу скажу, что вкусная.
Спасибо, Игнат Петрович, за рыбку…»
«…Нет, не выйдет.
А как зайдёт Игнат Петрович в туалет, запах почувствует? А почему это в туалете рыбой пахнет, когда должно у Антона Антоновича в кабинете?
Или прям в мусорном ведре рыбу увидит...»
Антон Антонович достал рыбу из ящика стола и положил её так, чтобы её как бы не было видно, но чтобы запах в кабинете был посильнее. И вовремя! В кабинет без стука вошёл Игнат Петрович.
– А что это, Антон Антонович, у тебя дух такой в кабинете? Рыбой какой-то пахнет, – сказал Игнат Петрович и, как показалось Антону Антоновичу, ласково подмигнул.
– Да вот. Рыбой добрые люди угостили. Буду есть.
– Ну, ешь, ешь поскорее. А то запах уж очень сильный. В коридоре даже почувствовал, – ещё ласковее сказал Игнат Петрович и, как показалось Антону Антоновичу, вышел. Не то показалось, что вышел, а то, что ласково сказал.
«…Как же её есть-то?
И выкинуть не могу теперь.
Игнат Петрович сразу определит, что вру.
Увидит пот, увидит покраснение и не видать мне повышения...»
Антон Антонович закрыл дверь кабинета на ключ изнутри, снял пиджак и, на случай если стошнит, рубашку и дрожащими руками взял омуля.
Уже под вечер, когда Чижиков с чувством совершённого подвига и с самыми радужными надеждами на развитие своей карьеры собирался уходить, в кабинет заглянула уборщица тётя Маша.
– Антон Антонович, вы случайно не видели свёртка с рыбой? Я в думском буфете вчера просрочку для кошки взяла, да где-то на этаже забыла.
Антон Антонович тяжело опустился в кресло и начал икать.
Владимир Абаев