В августе 1812 года в Коломну приехали несколько чиновников канцелярии московского главнокомандующего, которые подрядили у местных судовладельцев две большие барки и одну поменьше, сказав, что собираются отправить на них в Нижний Новгород большой груз железа. Что за железо такое? Откуда оно? Почему его повезут в Нижний Новгород? На все эти вопросы чиновники отвечали, что надобность в отправке казённая, им начальство поручило нанять барки, вот и исполняют. Они и впрямь добросовестно исполняли поручение московского главнокомандующего графа Ростопчина, приказавшего им действовать, соблюдая строжайший секрет. В их рассказе о «грузе железа» чувствовался своеобразный юмор, которым всегда отличался граф, распорядившийся после взятия Вязьмы армией Наполеона готовить к эвакуации сокровищницу Оружейной палаты Московского Кремля.
* * *
Возглавлявший кремлёвскую Оружейную палату действительный тайный советник Пётр Степанович Валуев 11 августа 1812 года получил приказ паковать коллекции и готовить их к вывозу. Непосредственно подготовкой к походу руководил действительный статский советник Иван Петрович Поливанов: за 500 рублей он подрядил артель плотников, велев им спешно сколачивать ящики, не прекращая работы даже ночью, и запретил служителям мастерских Оружейной палаты отлучаться в город. Только после того как 21 августа с упаковкой было закончено, тем из служащих, кому предстояло сопровождать караван с сокровищами, разрешили сходить домой, чтобы взять необходимые пожитки и попрощаться с родственниками.
Вечером 22 августа в Кремль пригнали полторы сотни телег, началась погрузка ящиков. Каждое «место груза» строго учитывалось в реестровых списках. Обоз был разделён на пять частей, каждой частью командовал чиновник, подчинявшийся Поливанову. В охрану обоза отрядили 80 солдат инвалидной роты – ветеранов, нёсших караульную службу при кремлёвских дворцах. Командовал этим конвоем армейский капитан.
Глубокой ночью обоз выступил из Кремля – впереди верхом ехал помощник военного коменданта города, который довёл кавалькаду до Коломенской заставы, а дальше уже по Коломенскому тракту пошли сами.
Путешествие это было не из приятных. Приходилось всё время держаться начеку, скрывать груз на телегах. Дороги были все сплошь забиты людьми, покидавшими Москву, отчего большому обозу было трудно где-либо пристать к ночлегу, закупить фураж, отремонтировать повозки, перековать лошадей, исправить другие неурядицы, то и дело возникавшие на стовёрстном пути.
* * *
Путь до Коломны занял более недели. Когда обоз вошёл в город, Поливанов отправился искать городничего, чтобы узнать последние новости. Вернувшись к своим подчинённым, он сообщил, что при селе Бородино за Можайском состоялось генеральное сражение, после которого русская армия отступила. Прежде в Коломне планировали задержаться на несколько дней, но после известия об отходе армии к Москве Иван Петрович приказал поспешать с погрузкой. Арендованные «для перевозки железа» барки стояли за городом. Это место оцепили чины инвалидной команды, никого не подпуская, даже после того как последний ящик подняли на борт. На третью маленькую барочку погрузили запас продуктов и старичка-повара с его помощником. Всё произошло так быстро и так секретно, что никто ничего и не узнал, а те, кому тайна груза была доверена, исправно держали язык за зубами.
Сразу после погрузки маленький караван снялся с якорей, двинулся по Москве-реке, вышел в Оку и пошёл вниз по течению. Ночью участники экспедиции видели на тёмном небе какие-то странные сполохи, но никто ничего не мог понять.
Уже за Рязанью, возле одного из перевозов, они узнали от толпившихся на «московском» берегу людей, что Москва оставлена армией, а отблески на небе, которые они видели несколько ночей кряду, это следствие страшных пожаров, охвативших город.
Попытки купить еды в прибрежных сёлах кончились тем, что чиновников, посланных в эту фуражирскую экспедицию, местные крестьяне приняли за наполеоновских шпионов. Их арестовали и привели к Поливанову, чтобы тот удостоверил подлинность найденных при них бумаг. От тех же крестьян услыхали о шайках дезертиров, грабивших путников, и в опасении подобных нападений инвалидная команда день и ночь несла караул при оружии.
Все облегчённо вздохнули, только когда барки прибыли в Нижний Новгород, где их ждал Дмитрий Иванович Киселёв, чиновник Оружейной палаты, нанявший для груза кладовые, а для людей хорошие квартиры. В Нижнем прожили до декабря, когда Поливанову пришёл приказ везти ящики санным путём во Владимир, где коллекции оставались ещё полгода, прежде чем 16 июня 1813 года вернулись в Кремль в целости и полной сохранности.
* * *
Остававшиеся в Москве сторожа и чиновники Дворцового ведомства рассказывали, что вошедшие в город французы в первый же день, заняв Кремль, немедленно стали расспрашивать их о «сокровищнице русских царей». Им отвечали, что все коллекции вывезены, а куда – никто из оставшихся служащих не знал. Но французские агенты, засланные в прежнее время в Москву, доказывали штабным офицерам Наполеона, что русские просто не могли успеть вывезти все ценности и, скорее всего, спрятали бóльшую часть царской сокровищницы где-то в тайниках Кремля. Это звучало весьма правдоподобно – авангард Великой армии был свидетелем массового и беспорядочного бегства жителей из Москвы, и трудно было допустить, что в этом хаосе можно организовать вывоз громадного собрания редких ценностей.
Обшарив все закоулки старинной крепости, специальные поисковые команды так ничего и не нашли. Но уверовавшие в царские клады генералы распорядились искать их более усердно, а начать новый этап поисков решили с допроса кремлёвских сторожей, которые остались на своих местах. То была особенная каста придворных служителей, поколение за поколением живших при кремлёвских дворцах. Сторожей зверски избивали несколько дней кряду, требуя указать места, в которых были зарыты сокровища. Все эти жестокости были совершенно напрасны, единственное, чего допрашивавшие добились от сторожей, так это рассказа о том, что сокровища были переправлены ещё загодя и здесь их нет. Эти показания, данные порознь измученными людьми, убедили и допрашивавших их, и самого Наполеона в том, что желанная добыча ускользнула из рук.
* * *
История с вывозом имущества Оружейной палаты осталась секретом и для большинства русских. Тайна была соблюдена столь безукоризненно, что никаких верных сведений, кроме смутных слухов на этот счёт, не появлялось больше века. Только в 1916 году в третьей книге журнала «Русский архив» был опубликован безымянный дневник одного из участников той секретнейшей экспедиции. В нём, совершенно не выпячивая своей роли, автор просто фиксировал ход событий. Публикация раскрывала все подробности эвакуации, но вышла она буквально за пару месяцев до начала революционных событий, когда большинству читателей уже не было дела до подробностей той давней истории.
Теперь же, по прошествии двух веков, этот бесхитростный рассказ о событиях 1812 года открывает для нас участие в них нынче забытых безымянных чиновников, штатских, совсем не героической складки «маленьких людей». Добросовестно и не ропща, исполняя свой служебный долг, они совершили настоящий подвиг, спасая то, что нынче называют «национальным достоянием», «культурным наследием предков» и другими словами. Наверное, если бы при жизни этих «чинушей» назвали героями, сами они только подивились бы и, разведя руками, сказали: «Служба-с такая, милостивые государи и государыни».
,
КОЛОМНА