При всём блеске картинки и тот и другой фильмы ошарашивают принципиальным отлётом от реальности. Доходит до абсурда – провинциальный осенний Ржев в «Учителях» кажется царством вечного лета, в разгар сентября в школе царят безделье и праздность, а мир бандюганов и криминала в «Физруке» выглядит оплотом человечности и товарищеской взаимопомощи. При всём том, что фильмы крутятся около школьной тематики, школой от них и не веет, если не считать абстрактных уроков и школьного интерьера, а также абсурдного набора школьных ситуаций, почерпнутых сценаристами из разных источников и раздутых до гэгов шуток невероятного масштаба.
Хотя это же ситком. Вопрос о соответствии реальности и о правдоподобии в телепродукте такого рода обычно не стоит. С таким же успехом можно требовать чего-то здорового и питательного от чипсов и газировки. Не стоит ожидать многого. Это не «Доживём до понедельника», не «Камертон» и не «Чучело», даже не «Большая перемена». Просто приколы и хохмы требуют нового антуража, и потому камеры, актёры и сценаристы перемещаются из больничных покоев и армии в школу.
В «Физруке» и «Учителях» – важны не правда характеров и положений, а сила ощущений, раздражение зрительских рецепторов, порождаемое телевизионным глутаматом натрия: пёстрая картинка, роскошные тачки, хруст купюр, нахрапистый герой, нагромождение положений и ситуаций. Чем пошлее, чем гламурнее и невероятнее – тем лучше для не слишком далёкого и душевно незамысловатого зрителя. Бесполезный продукт, оглушающий потоком острых вкусовых ощущений без всякого интеллектуального и душевного осадка, при всей видимости «воспитания чувств» – вот формула, по которой выпечены оба этих сериала.
И всё же они представляют интерес именно с точки зрения отражённых в них бытовых стереотипов и той системы ценностей, того мировоззрения, которое претендует на то, чтобы быть закреплённым в качестве доминирующего.
Что было главным в старых фильмах школьной тематики? Учителя, хрупкий мир подростка, отношения между самими учениками и учеников с учителями в процессе взросления, сложности первого нравственного выбора. Ничего этого нет, и всё это совершенно неважно с точки зрения авторов сериала. Какой такой нравственный выбор, какая хрупкость? Идёт процесс становления первичных половых признаков и воли к власти. Посторонитесь, моралисты, интеллигенты в очках! То, что было главным в старых фильмах – учёба, воспитание, формирование личности, – вытеснено телекурсами по улаживанию тёрок и утрясанию косяков. В школе никто не учится, в школе никто не учит. Главное, основное становится второстепенным, вытесняется на задворки, а второстепенное выходит на первый план. «Физрук» не является физруком, «учителя» – учителями, школа – школой. Какая «на фиг учёба»? Пиво, девки, «фан» для всех, для учеников и учителей – вот она школа нового современного образца, понятная широкому зрителю, зрителем узнаваемая и зрителем одобряемая. Общество видит, что в школе всё так же, как и вокруг, всё существует по понятиям, учителя любят секс и выпить, и успокаивается. «Порше», «мерседес», косуха и пёстрый прикид – вот и все «ключи без права передачи» к современному школьнику и современной учительнице. Там всего и делов, что разрулить, «стёгануть бабок», проставиться, удовлетворить училку по женской части, а мужика по мужской, и всё будет чики-пики.
При этом «Физрук» ещё может похвастать более-менее связным событийным рядом, а в «Учителях» авторы не знают, что делать со своими героями, начиная уже со второй серии. «Физрук» Фома вынужден ещё что-то изобретать для того, чтобы завоевать доверие своего босса и его дочки. Эффектное прибытие Арсения Платонова («Учителя») в школу превращается в головную боль для сценаристов, которые не знают, каким образом растянуть на последующие серии его воссоединение со школьной любовью, а ныне учительницей начальных классов.
В этой растерянности своя глубинная правда. В «Усатом няне», «Завтраке на траве», «Большой перемене» герой, становясь учителем, изменялся сам. Это составляло основу сюжета. Здесь, по существу, этого нет, потому что среда, определяющая эти изменения, отсутствует. Здесь герой сам насаждает свои порядки, перестраивает школу под себя. Могло получиться красиво – «индивид ломает косность системы», но здесь и системы-то никакой нет, а просто устоявшиеся предрассудки училок, «так принято», которые с лёгкостью опровергаются логикой «зеленеющего древа жизни». Классическое столкновение двух миров (криминала и школы, шоу-бизнеса и жизни, столицы и провинции) оказывается не столь уж критичным. И пусть сценаристы обоих сериалов пытаются по старинке формально выдерживать ходульную схему изменения мировоззрения героя, на самом деле ничего серьёзного с ним не происходит. Школа не преображает, она лишь обтёсывает, срезает экстремально-пацанское у Фомы и экстремально-хипстерское у Арсения Платонова, учит контачить, учит пластичности и плюрализму. Современная школа, как видно из самого развития сюжета, готова с восторгом принять и того, и другого. Готов, судя по рейтингам, принять такого «учителя» и зритель.
«Человечество, смеясь, расстаётся со своим прошлым» – твердили когда-то. Глядя на то, как осваивается школьная тематика многими российскими сериалами, начинаешь думать о том, что со смехом мы расстаёмся с чем-то важным, чистым, возвышенным, романтичным. Времена школьного вальса сменяются эпохой школьного водевиля, но в этом вряд ли есть что-то весёлое.
Борис НИКИТИН