Откровения бывшего судьи
E-mail рубрики – gam@lgz.ru
Если бы статью Игоря Маймистова «Служитель Фемиды в бегах» («ЛГ», № 49) нужно было оценивать по принципу «за» и «против», то я бы, ни минуты не сомневаясь, проголосовал бы «за»: тема – актуальная, есть социально значимый факт, есть его оценка (не только автором статьи), есть и вытекающие из этой оценки суждения, с которыми трудно спорить.
Но когда я читал эту статью, было такое ощущение, что мне всё время что-то мешает. Во-первых, рассказывая о факте (будем его считать установленным) – бывший арбитражный судья Сергей Кривцов «пытался организовать получение взятки в 10 тысяч долларов от бизнесмена», – автор как-то очень уж снисходителен, что ли. Дескать, стоит ли громы-молнии метать, коли и «деньги смешные», и случай по той же причине «нищенский»? И очень такой прозрачный подтекст: вот если бы этот самый неудачник Кривцов хапнул, как некий его сочинский коллега, сто миллионов, то тогда да, тогда было бы о чём поговорить!
Из содержания статьи трудно сделать определённый вывод, в чём подозревается этот самый «неудачник из губернского города» – то ли во взятке, то ли в вымогательстве оной («стал угрожать предпринимателю всеми возможными карательными последствиями»). Но не это главное.
Если допустить, что судья «всего-то лишь» попытался получить мзду и был схвачен за руку – это ли не позорище, не бесчестье, не вопиющий случай?! И при чём тут сумма, стоимость этой самой мзды? И уместно ли противопоставление, к которому прибегает (из благих побуждений) И. Маймистов: с одной стороны, 10 тысяч долларов, с другой – 300 миллиардов (!) долларов, которые вроде бы, «по подсчётам специалистов», уходят в России на взятки ежегодно.
Стоит ли вот так иронично обыгрывать ситуации, которые заслуживают куда более серьёзного тона и пристального взгляда? Да что взгляда – действий! Ведь слово журналиста, писателя, разящее скверну, суть действие, поступок. Хотите жечь калёным железом – жгите! Но не «в общем и целом», а предметно, ярко, доказательно. Не вынося за скобки этот якобы частный, мелкий, «смешной» случай в суждениях о неких глобальных величинах.
Если есть во-первых, то должно быть и во-вторых. И состоит это самое во-вторых в том, кому, кроме автора, предоставлена в статье возможность высказаться. Нет, люди они все уважаемые: «бывший прокурорский работник», «чиновник высокого ранга», «известный адвокат». Что же они говорят?
«Бывший прокурорский работник» резонно рассуждает о профессиональной деформации судей, но выхода, похоже, не видит: «Видно, сегодня взятки стали слишком привычными».
«Чиновник высокого ранга» всерьёз утверждает, что на деле «судебные решения больше основываются на бытовом, искажённом правосознании судей», и предлагает «радикальные меры» в виде чистки судебного корпуса. Обоснованность суждения относительно правосознания судей пусть останется на совести чиновника, а вот по поводу радикальных мер – что же возразишь?
«Известный адвокат» утешает тем, что взятки «берут далеко не все и не во всех судах». Что ж, и на том спасибо. Правда, в суждениях этого эксперта одна мысль мне показалась не просто важной, но и, как нынче говорят, знаковой. Он обратил внимание на то, что отец сингапурского чуда президент Ли Куан Ю не только непримиримо боролся с коррупцией, но и «жёстко и последовательно вводил рыночные методы управления на всех этажах общества». То есть мало сказать президенту: «Посадки будут» и воплотить это обещание в жизнь, нужно ещё что-то делать вне собственно «силового поля». Что же? Уважаемый эксперт предлагает панацею – «рыночные методы управления».
Напоминает это мне что-то до боли знакомое… Ах, ну да, вы тоже это помните: «Рынок всё отрегулирует…»
Тому эксперту сказать бы об ином – о нравственном надломе общества и государства. Только серьёзный человек станет разве о таком говорить – эфемерном, неосязаемом, да и вообще – существующем ли?
Двадцать четыре часа в сутки ТВ и всякого рода жёлтые «голоса» убеждают нас, что ни нравственности, ни морали нет. Что добру, честности, порядочности, состраданию в этом мире не место. Что цель жизни – власть и удовольствия, а единственный способ добиться этой цели – деньги.
Деньги, деньги, деньги…
Только они, многоликие, смотрят на нас с икон тех «зияющих высот» (А. Зиновьев), которые мы сами воздвигли. Только они… Ну пропишем мы новые правила отбора судей – самые строгие, самые справедливые – и что? Завтра всё изменится? Ой ли…
Чтобы хоть что-то изменилось, нужно меняться нам. Нам – это мне, вам, автору статьи, экспертам. Обществу. Государству…
А у нас ведь тут всё так просто, так конкретно: незадачливый судья, не сумевший прикарманить какие-то там 10 тысяч долларов.
Почему же мне горько и больно читать об этом? И стыдно… Неужто только потому, что я – тоже судья, хоть и не надевающий теперь уже мантию?
с. Петропавловка
Воронежской области