Владимир Шемшученко
Родился в 1956 г. в Караганде. Получил образование в Киевском политехническом, Норильском индустриальном и Московском литературном институтах. Кавалер ордена Святого благоверного князя Александра Невского «За заслуги и большой личный вклад в развитие и укрепление государства Российского». Лауреат множества российских и международных литературных премий. Действительный член Петровской академии наук и искусств. Главный редактор журнала «Всерусскiй соборъ», газеты «Небесный всадник», собственный корреспондент «ЛГ». Участник шести антологий поэзии. Автор десяти книг стихов.
Революция
Тише рыбьего дыханья,
Легче трепета ресниц –
Скорой смерти ожиданье
Сходит с блоковских страниц…
А вокруг всё лица, лица
С волосами до земли,
Журавлиные синицы
И синичьи журавли,
На златом крыльце сидели –
(Здесь зачёркнуто…) Гляди
На бушлаты и шинели!
Хлеба дайте! Проходи!
Робы, блузы, платья, спины,
Маски, кепки, колпаки,
Свечи, фонари, лучины,
Проститутки, кабаки…
Кто поёт, кто матерится –
Власть издохла! Вот те на!
Тут – шампанское искрится,
Там – штыки и стремена…
Карнавал! Гуляй, людишки!
День последний! Судный день!
Ничего теперь не слишком!
Никому сейчас не лень!
Отойти! Остановиться!
Руки разбросать! Не тронь!
Вера – счастье несчастливцев –
Всех в огонь!
***
Прилетел ветерок,
и проснулась волна на лимане –
Вроде так, пустячок,
ведь бывало такое не раз…
Но стоит Крымский мост
и морзянит огнями в тумане,
И на этом вполне можно было
закончить рассказ.
Но мерцает строка,
за стальные цепляется сваи,
Перебранкой машин подтверждая
рожденье своё.
Теплоходик надсадно кричит
и как будто взлетает,
И солёную воду винтами
железными бьёт.
Разгорается день – на вчерашний
совсем не похожий,
Приближая друг к другу влюблённые
в жизнь берега.
И представить нельзя –
можно только почувствовать кожей,
Что уже невозможно чужим
поклоняться богам.
Так ликуй, человече! Ты смог,
ты дерзнул, ты – достоин!
Говори в полный голос
и полною грудью дыши!
Если инок – молись!
Матерей защити – если воин!
Но дострой свою песню –
иному сего не свершить!
Старый Крым
Синее, синее, синее –
Из невозможных глубин…
Береговая линия,
И Александр Грин.
Что-то ещё… По осени
Солнце не жжёт, как оса.
У разбитной Феодосии
Рыжий каштан в волосах.
Вечер. Погодка купальная –
Пристань, кефаль, невода…
Не акварелька астральная –
А с огоньками вода.
Что-то ещё… Ранимое…
(Слышишь, как сердце стучит?!)
Грустное… Неповторимое…
И наизусть заучить!
***
Художник поставит мольберт
И краски разложит, и кисти,
А я – двадцать пять сигарет –
И с ветки сорвавшийся листик.
Мы будем сидеть vis-a-vis,
Пока не опустится темень.
И ради надмирной любви
Пространство раздвинем и время.
Мы будем глядеть в никуда
И думать о чём-то неважном:
Сквозь нас проплывут господа
В пролётках и экипажах –
Улыбки сиятельных дам,
Смешки, шепотки одобренья,
Последним проедет жандарм,
Обдав нас потоком презренья.
А ночью в дрянном кабаке,
Где слухи роятся, как мухи,
Он – в красках, я – в рваной строке –
Хлебнём модернистской сивухи,
Забудем, что есть тормоза,
Сдавая на зрелость экзамен,
И многое сможем сказать
Незрячими злыми глазами.
И к нам из забытых времён,
Из морока рвани и пьяни
Подсядут: художник Вийон
И первый поэт Модильяни…
Млечный Путь
Остывают страны, народы
И красивые города.
Я плыву и гляжу на воду,
Потому что она – вода.
А она и саднит, и тянет,
Словно соки земные луна…
Жду, когда она жить устанет
Или выпьет меня до дна.
Я плыву, как вселенский мусор…
На другом берегу реки,
Наглотавшись словесного гнуса,
Чахнут звёздочки-паучки.
Из какого я рода-племени?
Кто забросил меня сюда?
Скоро я проплыву мимо времени,
Опрокинутого в никогда…