Однако когда проходит эйфория, проявляется реальность. Сколько будет стоить воссоединение?
Вот Украина перекрыла поставку воды на полуостров, затем укоротила электропоток. И снова слышится извечное – «не предполагали». А чего ожидали? Сколько средств планировалось затратить на первом этапе воссоединения с Крымом и сколько ушло на самом деле – большая разница. Это стоимость управленческой некомпетентности.
Тут же последовал новый поворот – санкции. Первая реакция российского руководства на этот вызов – принизить его опасность. Суть реакции понятна – избежать паники. При этом ни правительство, ни банковский сектор не рассматривали санкции как длительную операцию. И ответные санкции оговорили временным параметром – один год.
Однако в ответ Евросоюз в нарушение существующих международных норм и правил ВТО не только продлил санкции, но и расширил зоны их распространения. И всё это под откровенным давлением США на страны Евросоюза, о чём без стеснения говорит вице-президент Байден...
Нам пора прозреть и принять реальность такой, какая она есть. Продление санкций – это наступление на Россию в полузабытых параметрах холодной войны. И «трепыхание» отдельных стран (Венгрия, Чехия, Словакия, Сербия) не должно расхолаживать.
Никто не ожидал такого разворота в поведении той же Ангелы Меркель. А она заняла весьма агрессивную позицию. Выступила как главный сателлит Америки.
Когда были введены ответные санкции, никто глубоко не проанализировал, на ком в первую очередь они скажутся. Лишь крутые монополии, олигархи кричали SOS! и просили у государства новых миллиардов. А под ударом оказался рядовой человек – под дружный говор в верхах: «Всё под контролем! Никто не пострадает!» Люди из правительства говорили, что цены если и возрастут, то на 5–7 процентов, не более. Возросли более, да ещё как! Опять не предвидели?
Ещё один правительственный «прогноз». Санкции со стороны Америки и Евросоюза наносят вред Европе более весомый, чем России. Однако все видят: не только падение цен на нефть, но и санкции становятся одной из главных причин падения курса рубля.
А это значит, что модель мобилизационной экономики, о которой говорил наш премьер и которая в сложившихся условиях – единственный шанс совершить прорыв в секторах созидания, станет сходить на нет, едва начавшись...
С таким инертным мышлением властей да и отечественного бизнеса рассчитывать на некий прорыв в сфере промышленного производства, сельского хозяйства, науки – бессмысленно.
Уже сил нет убеждать, что концепцию развития нашей экономики надо менять, что только мобилизационный курс позволит сократить отставание от Запада и консолидировать силы вокруг решения главной задачи – поставить крест на сырьевом пути движения, добиться реального производственного и научного рывка.
Мобилизационный принцип развития опирается на управленческую дисциплину и плановость, которая предполагает жёсткие границы сроков выполнения поставленных задач. От этого, как и от многого другого, мы отказались в 90-е годы, погружаясь в иждивенческую модель капиталистического развития.
«Рынок всё отрегулирует!» Младореформаторы использовали этот принцип по-своему – просто переложили ответственность за развитие экономики со своих плеч на «плечи» рынка. А когда начались провалы, легко находили оправдание: «Мы здесь ни при чём, рынок дал сбой!»
Однако повсюду рынком управляют, а этого младореформаторы делать не умели.
Теперь их последователи называются неолибералами, а приговор «проклятому совку» всё тот же: упразднение плановых принципов выстраивания экономики, ликвидация структур, подобных Госплану. Но ведь очевидно же: всё это отрицательно сказалось и сказывается на развитии экономики, порождает атмосферу экономического хаоса и управленческой безответственности.
Правда, в 2010 году начались разговоры о бюджетной реформе с переходом к программно-целевому финансированию. Но только бюджет 2014 года стал первым, свёрстанным по программному принципу. За этим просматривалось желание вернуться к элементам предсказуемости развития, плановости при расчётах отдачи от вложенных средств. И это разумно. Мобилизационная экономика без подобных компонентов существовать не может.
Ну и что же дальше? Сверстали, запустили и… уже спустя полгода заговорили о необходимости ревизии программного метода. В октябре 2014 года стало ясно, что госпрограммы будут урезаны ради оптимизации бюджета. Даже создана комиссия, которой поручено проверить программы на эффективность. Те, которые малоэффективны, закрыть. И что за этим последует?
События последних месяцев на многое открыли глаза. Мир стремительно меняется. Он превращается в мир угроз.
Станем ли мы в этой опасной ситуации самодостаточны? Не вытеснят ли опять голландский картофель, микстура из Израиля, пилоты из Занзибара всё, что мы можем и должны производить и делать сами?
При этом столь же очевидно, что икона по имени Запад, на которую, разбивая лбы, молилась наша неолиберальная интеллигенция, у всех на глазах померкла. Санкции против нашей страны, сопровождаемые антироссийской истерией Америки и Евросоюза, граничат с ненавистью. Они пригасили оптимизм неолибералов и тех слепцов, которые прибиваются к «маршам мира» под флагами украинских националистов. Ряды «возмутителей спокойствия» стали убывать. Это тоже очевидный результат санкций. Вершители цветных революций просчитались.