Ядерное оружие против мирных людей использовали дважды в истории. Первый раз – 6 августа 1945 года. Тогда утром американский бомбардировщик B-29 «Enola Gay», любовно названный по имени матери (Энола Гей Хаггард) командира экипажа полковника Пола Тиббетса, сбросил на японскую Хиросиму атомную бомбу «Little Boy» («Малыш») эквивалентом от 13 до 18 килотонн тротила. Три дня спустя, 9 августа, бомба «Fat Man» («Толстяк») эквивалентом в 21 килотонну тротила почти стёрла с лица земли Нагасаки. В Хиросиме сразу погибли от 90 до 166 тысяч человек и от 60 до 80 тысяч нашли мученическую смерть в Нагасаки.
Правда, рекорд, если так можно сказать, жестокости, принадлежит самим японцам. Они, захватив Нанкин в Китае, за несколько дней вырезали 300 тысяч стариков, мужчин, женщин, детей…
Американцы же ножи и сабли заменили на «малыша» и «толстяка» – верх технических достижений. В оправдание утверждают до сих пор, что была благородная цель: быстрее прекратить войну и сохранить жизни своих доблестных солдат. И вместо того, чтобы уничтожить столичный Токио, кинули бомбы на какие-то периферийные города. Хотели запугать японцев, чтобы император отдал приказ не мешать янки спокойно высадиться на берег. Тонкий американский расчёт! В то же время вчерашний союзник – СССР – должен был ещё воевать и воевать на суше. И янки надеялись – долго. Двойной тонкий расчёт. Американцы же…
Правда, не помыслили, что опытным советским военачальникам хватит полутора недель, чтобы разгромить японцев и вернуть Южный Сахалин и Курилы.
Кстати, как признавались американцы, бомбу на Нагасаки они бросили ещё и с мыслью, чтобы русские поняли: «О, серийное производство атомных бомб налажено!» Как говорится: третья прагматичная тонкость. Хотя штатовцы и блефовали – у них оставалась только одна бомба, и наша разведка об этом знала. Сталин вызвал Берию и Курчатова, приказал ускорить работы над нашей атомной бомбой.
В скором будущем последовало создание термоядерной бомбы, испытание 50-мегатонной бомбы на Новой Земле, Карибский кризис, напугавший Америку на 100 лет вперёд… После этого начались попытки как-то отрегулировать безопасность за счёт выравнивания опасности с каждой стороны.
Так начинался ядерный век. Сейчас заканчивается. С появлением гиперзвукового и высокоточного оружия, которое вмиг уничтожит генштабы, ракетные базы, авианосцы и т.д., ядерное оружие, сносящее полстраны (да ещё с убивающей радиацией), становится, по сути, ненужным. Опасным и для того, кто его применяет. Оно становится ненужным даже в малых войнах (региональных, гражданских и т.п.). Наносить ядерный удар, превращая спорный кусок территории в Чернобыль, нет смысла, хотя средства танковых и окопных войн в этих сражениях ещё могут применяться. Но всё равно: стреляя в другого, стреляешь в себя. Осознание этого приходит.
Две великие военные державы, у которых, как недавно говорилось в Хельсинки, сосредоточено 90% мировых ядерных вооружений, могут с ними расстаться – за ненадобностью. Тем более что современная наука и техника в силах превратить эти запасы в почти вечные термоядерные двигатели и т.д.
Единственно, кому придётся объяснять необходимость денуклеаризации, – это страны с малым количеством ядерных вооружений, которые полагают их гарантией безопасности: Индия, Пакистан, Израиль, Франция, Великобритания, Северная Корея. Труднее, конечно, убедить потерявших здравый рассудок разного рода политических «ястребов», оберегающих тех, кто куёт деньги на войне.
Осознают ли это Путин и Трамп? И не об этом ли говорили? Можно предположить, что да. Буквально ближайшие месяцы, может, год, покажут, так ли это.
Мы стоим на пороге безъядерной эры, вернее, эры всё более мирного атома. Чем дольше будем переступать его, тем больше понесём всяких потерь.
Владимир Акоев, публицист
Точка зрения авторов колонки
может не совпадать с позицией редакции