Олег Дзюба
Книги рекордов и всевозможные «залы славы» художников-сатириков не жалуют! Если же подобная несправедливость когда-либо будет устранена, то у Бориса Ефимова конкурентов на главенствующее место в экспозиции, скорее всего, не отыщется!
Коллег по цеху карикатуристов по всему свету у него наберётся немало, но его поразительных показателей, скорее всего, никому не превзойти. Создать больше 50 тысяч кусачих, колючих, зубастых, а в целом разящих рисунков кому-то, может быть, и удастся, но вот устроить персональную выставку, имея за плечами… 107 лет жизни, это вряд ли кому-то окажется по плечу!
Свою неюбилейную (поскольку в таком возрасте на круглые даты можно и не обращать внимания) экспозицию 2007 года в Малом Манеже маэстро политической насмешки назвал не очень скромно, однако с полным на то основанием «Уроки истории в карикатурах Бориса Ефимова». Уроки получились очень многослойными, как и само сатирическое наследие. Сколько раз за его жизнь те, кто мнил себя «героями нашего времени», вдруг становились объектами осмеяния, потом вновь обращались в неприкасаемых! Один Иосип Броз Тито чего стоит! Каким только не представал этот исторический персонаж в свете ефимовского вдохновения, даже танцующей свастикой в фуражке с высокой тульей художник его граду и миру представлял. Понятно, что социальный заказ был непререкаемым. Но… ушёл из мира этот «маршал без страха и упрёка», и много что выяснилось, так сказать, post factum. И Белград освобождал не он, а советские войска. И с оккупантами заигрывал. И несогласных со своей линией гноил в концлагерях. И плоды его «мудрого» правления очень даже наяву – в Косове, в Боснии и Герцеговине, в Хорватии… Словом, были преувеличения, но суть от этого не менялась.
Или Черчилля взять, который тоже не сходил с ефимовского карандаша или пера. В пору союзничества СССР с его империей, над которой якобы «никогда не заходило солнце», у нас усердно обходили вниманием его фразу, что если Гитлер вторгнется в ад, то потомок герцогов Мальборо вступит в союз с сатаной! Он и попреклонялся, порасшаркивался перед Сталиным, пока нужда была, а потом идею «железного занавеса» у Геббельса украл и присвоил…
Большая политика – дама ветреная. Симпатии дарит то одному, то другому. Из-за этого иные карикатуры и содержащие их издания попадали под запреты и в спецхраны. На той восемнадцатилетней давности выставке сын знаменитого кинодокументалиста Романа Кармена показал уцелевшую в семейном архиве обложку журнала 1920 х годов, на которой по воле Ефимова (ну и с подсказки редактора, как же без этого!) встретились Есенин и Троцкий, Зиновьев и много кто ещё. Потом кому-то засветило недобровольное изгнание, кому-то – приказное забвение, кому-то – пуля в затылок в годы «Большого террора», а то и удар ледоруба по голове… На «желтоволосого, с голубыми глазами» рязанского гения его соседи по обложке при жизни явно посматривали свысока. Зато теперь одного лишь этого выходца из деревни Константиново читают и почитают! Остальных изображённых ветры времени сдули без следа, о чём, за исключением родственников, вряд ли кто сожалеет. Что поделать, творческое долголетие вынуждает смотреть на личности и с одной стороны, и с другой. А в целом удерживать их в памяти потомков!
Приходилось Ефимову быть и неблагодарным. Троцкий, ещё пребывая на «Гималаях» власти, похвально и напутственно отозвался о сатире художника. Увы, через несколько лет бывший «наркомвоенмор» угодил в постоянные персонажи ефимовских сатирических стрел... Николай Бухарин в бытность редактором «Правды» одобрил ефимовскую карикатуру и велел передать для публикации секретарю редакции Марии Ильиничне Ульяновой. Разговор с которой не состоялся, поскольку ей в эти минуты позвонил родной брат! А после процесса, обрёкшего Бухарина на смерть, Ефимова обязали откликнуться на происходящее и подсказали сюжет карикатуры для «Известий», навеянный словами генпрокурора Вышинского, назвавшего низвергнутого политика «помесью лисицы со свиньёй»...
...Процесс рождения карикатуры на злобу дня изобразили на одной из страниц «Двенадцати стульев» его авторы с фирменным ильфо-петровским юмором. В этом эпизоде нестареющей книги ответственный секретарь ежедневной газеты даёт задание редакционному художнику сатирически отразить ситуацию в предгитлеровской Германии.
«Он взял квадратик ватманской бумаги и набросал карандашом худого пса. На псиную голову он надел германскую каску с пикой. А затем взялся делать надписи. На туловище животного он написал печатными буквами слово «Германия», на витом хвосте – «Данцигский коридор», на челюсти – «Мечты о реванше»… Перед собакой художник поставил Пуанкаре (тогдашний французский премьер. – О.Д.), державшего в руке кусок мяса. На мясе художник замыслил тоже сделать надпись, но кусок был мал... Человек менее сообразительный, чем газетный карикатурист, растерялся бы, но художник, не задумываясь, пририсовал к мясу подобие привязанного к шейке бутылки рецепта и уже на нём написал крохотными буковками: «Французские предложения о гарантиях безопасности». Чтобы Пуанкаре не смешали с каким-либо другим государственным деятелем, художник на животе премьера написал – «Пуанкаре»!»...
Много лет назад мне довелось побеседовать с исследовательницей творчества сатирического литературного дуэта Лидией Яновской. По её словам, соавторы имели в виду именно Бориса Ефимова, с которым дружили до ухода каждого из жизни.
Вспоминая экспозицию, о которой речь, припоминаю, что многие в тот вечер смеялись, но мне лично чаще было грустно. Это всё потому, что история подобна зловредной волшебнице, которая то и дело подбрасывает под ноги одни и те же грабли! Ну как ещё отнестись к предвоенной карикатуре сороковых годов, на которой лидеры украинских националистов маршируют, отдавая честь гитлеровскому творцу национальной политики «тысячелетнего рейха»? Этот теоретик палачества целых народов после войны удостоился петли и эшафота по приговору Нюрнбергского международного трибунала, судившего нацистских военных преступников. Сейчас прототипы всяких там нацистских прилипал, которых Ефимов изобразил марширующими в папахах и широких штанах под флагом с надписью «Хайль живе унзер батько Розенберг», на своей забывчивой «батькивщине» возведены в примеры для подражания. Как тут не воскликнуть вслед за древними: «О времена! О нравы»!
…Не обошлось на выставке и без обид. Польская журналистка спросила, а почему Ефимов рисовал её соотечественников не слишком привлекательно. Публика замерла в ожидании подробностей. Когда же Ефимов припомнил в ответ, что из поляков чаще всего рисовал Пилсудского, то по залу разнёсся нескрываемый смех. Оно и верно, кому, спрашивается, в довоенные годы мог у нас показаться симпатичным этот персонаж?! Полячка тоже улыбалась, правда, раскрасневшись и вроде бы смущённо.
Карикатуристу было поручено изображать Чемберлена для «Известий» только со спины! Примерно через полвека на его, так сказать, изозубок попалась «железная леди» Маргарет Тэтчер, которую Борис Ефимович увековечил в образе ведьмы на помеле. Репродукцию рисунка поместили на стендах в витринах магазинов, и некий британский репортёр попытался обзавестись оригиналом, суля заметную сумму в фунтах. Наши ответственные лица всполошились и продать шарж на премьершу отказались. Тем не менее фотоснимок нелицеприятного для возглавлявшей Консервативную партию политикессы всё же появился в лондонской прессе. Тэтчер оказалась мудрее Чемберлена и жаловаться не стала.
Известный журналист-международник Генрих Боровик сказал на открытии, что хорошо бы собрать экспозицию, в которой соседствовали бы работы Ефимова и карикатуры западных художников эпохи «холодной войны». Занятно будет посмотреть да сравнить.
А можно и не сравнивать, ибо у всех свои правды и свои выгоды. Взять хотя бы хрестоматийную карикатуру Ефимова на генерала Эйзенхауэра, который в 1947 году поднял панику по поводу возросшей якобы активности СССР в Арктике. С тех пор сменилось чуть ли не три поколения политиков, но амбиции американцев прежние. Стоило России заявить о своих правах на подводный хребет Ломоносова в Северном Ледовитом, как на той стороне глобуса заторопились и заговорили о нехватке сил для защиты «интересов»… Эту карикатуру, между прочим, Ефимов сотворил по требованию лично «товарища Сталина», который выступал ещё и в роли верховного дизайнера, подсказывая, что и как должно быть изображено.
Подобное испытание чувств не каждому по плечу. Ведь Борис Ефимов несколько лет жил под гнётом незримого, но убийственного клейма «БВН», поскольку его родной брат Михаил Кольцов ещё перед войной был объявлен «врагом народа». Казалось бы, с подобной репутацией долго не прожить, но чудеса бывают даже в самые страшные годы. Сам Ефимов писал, что его карикатуры нравились Сталину, и тот, «как рачительный хозяин, решил, что опытный карикатурист ему ещё понадобится».