Беседу вела Наталья Пелехацкая
Академическому хору русской песни радио «Орфей» в этом году исполняется 80 лет. Юбилей – это повод не только вспомнить былое, но и подумать о будущем. О том, чем сегодня живёт хор, «ЛГ» поговорила с его художественным руководителем и главным дирижёром Николаем Азаровым.
– Как будете праздновать 80-летие?
– Телерадиоцентр «Орфей» отмечает в этом году юбилей сразу трёх коллективов, входящих в его состав. Это Академический большой концертный оркестр имени Силантьева, Академический оркестр русских народных инструментов имени Некрасова и Академический хор русской песни. Все они были созданы в 1945 году. Мы практически на каждом концерте говорим о своём юбилее, но концертов, конкретно привязанных к этому событию, три. 29 апреля первый прошёл в Театре эстрады в рамках фестиваля «Ровесники Победы», будут 4 ноября – в Концертном зале имени П.И. Чайковского и 16 ноября – в «Филармонии-2».
– Какие перспективы развития вы видите для хорового искусства в России? Как привлечь к хоровой музыке молодёжь?
– Перспектив, увы, вижу немного. По разным причинам. Прежде всего, потому что сложно восстановить то, что практически не поддерживалось с начала 90 х годов по сей день.
Если обратиться к истории становления советского и российского хорового искусства, то достаточно вспомнить, что в 1944 году было образовано Московское хоровое училище, которое теперь носит имя Александра Васильевича Свешникова, Горьковское хоровое училище (1946) и Ленинградское хоровое училище (1945). Тогда было понимание того, что после войны хоровое искусство должно развиваться.
Что такое хоровое училище, применительно к Московскому? По сути, это слепок с Синодального училища, которое существовало с середины ХIХ века до революции и которое было восстановлено, но в другой, советской реальности. Закон Божий там не преподавали, регентскому делу не обучали. Но работали педагоги, которые ещё обучались в Синодальном училище. То есть традиции, которые уходят своими корнями в глубокое прошлое, были восстановлены в 1944 м.
Собственно, больше ничего фундаментального в хоровом деле с тех пор не происходило. Плюс в доперестроечные времена в стране было очень сильно распространено любительское хоровое пение. Было огромное количество самодеятельных хоровых коллективов – в каждом Дворце культуры, в каждом доме пионеров и так далее, из которых в конечном счёте вырастали такие коллективы, как Ансамбль песни и пляски им. В.С Локтева, как Большой детский хор Всесоюзного радио и телевидения, и многие другие великолепные детские и взрослые коллективы. В те времена хоровая музыка постоянно звучала на телевидении и радио. Каждое утро каждого ребёнка начиналось с хоровой музыки, которую исполнял Большой детский хор под управлением В.С. Попова. С «Пионерской зорьки».
Ничего этого давным-давно нет. Но профессиональное хоровое искусство держится. И неплохо держится. Есть мирового уровня хоровые коллективы и в Москве, и в Санкт-Петербурге, в других регионах. Но какого-то дальнейшего развития, честно говоря, я не вижу. Чиновникам не объяснишь, зачем создавать и помогать хорам, развивать хоровое исполнительство в стране.
– Так, действительно, зачем?
– Как бы это банально ни прозвучало, но, когда руководство страны говорит о национальной культуре, о корнях, о скрепах, самое время вспомнить о хоровом искусстве. Так как вся музыкальная культура, которая существует на территории нашей страны, выросла из духовной музыки, церковного пения, из народной песни, и существовала она в нашей стране вплоть до XVIII века. Сотни лет не было ничего, кроме духовной музыки, и не было ничего, кроме народной песни. Потом появилась итальянская опера, которая уже к началу XX века благополучно превратилась в русскую оперу. Как и чуть раньше пришедший к нам из Европы балет стал русским балетом. Закончилось всё балетами Чайковского и операми Мусоргского. Русская музыкальная культура «переварила» то, что пришло с Запада, и сделала это русским. Вот, собственно, и всё.
– А создание Академии хорового искусства?
– Да, это последнее знаковое событие, которое принципиально изменило качество хорового дела в Москве как минимум. Это 1991 год, создание на базе Московского хорового училища Академии хорового искусства имени В.С. Попова. Сейчас такие заведения называют учебными заведениями, реализующими интегрированные образовательные программы. Попов называл иначе: «Школа, училище, вуз под одной крышей». То есть человек, который приходит в 7 лет в хоровое училище, выходит в 23 года из академии, и он уже готовый профессионал. Если посмотреть сейчас на составы наших лучших московских хоровых коллективов, то, как правило, их основой являются выпускники Академии хорового искусства.
– То есть сверху нужна поддержка, которой нет с 90-х годов. А что нужно сделать, чтобы привлечь к хоровой музыке внимание зрителя?
– Слово банальное. «Популяризация». Популяризировать нужно. Пиарить, как сейчас принято говорить.
– Как?
– Хороший вопрос. Все мы прекрасно понимаем, что для этого нужны большие деньги. Поэтому я и не вижу перспектив развития хорового искусства. Но если этого не делать, то перспективы очень простые. Есть такая статистика (не ручаюсь за достоверность, но очень похоже на правду): на десять людей, находящихся в местах лишения свободы, в тюрьмах, девять занимались спортом и один – музыкой. Эта статистика говорит сама за себя. Если государство не намерено открывать новые музыкальные школы, оно должно быть готово открывать новые тюрьмы. Так что нужно возвращать в общеобразовательные школы уроки музыки, уроки пения. Скажу чуть иначе. Общее музыкальное образование для школьников должно стать обязательным. Наравне с математикой, географией, историей. Глядишь, лет через 15 молодёжь подтянется.
– И пусть в школьных хорах поют даже те, кто не умеет петь?
– А это и не нужно. Тех, кто не умеет, научат специально обученные люди. Это не сложно. Важно другое. Мы когда-то сделали четыре или пять альбомов с записями Большого детского хора Гостелерадио. Так вот о чём были эти песни? О добре, о правильном отношении к маме и папе, к дружбе, к школе, к спорту, к природе, к Родине! Ко всему на свете. В них никакой пропаганды не было.
– Но сейчас для детей мало кто пишет…
– Вот! Об этом и речь. За эти годы была утрачена и эта культура. Композиторы перестали писать для детей. Слава Богу, что этим занимается Александра Николаевна Пахмутова. Хотя наверняка кто-то пишет. Но, подозреваю, в стол. А вы, кстати, знаете, откуда появились детские песни? Не отдельные песни, а как сложившийся жанр? Когда Попов создал Большой детский хор, хор получил доступ на телевидение и радио. И, разумеется, песни, написанные великолепными композиторами для детей, оказались в эфире. Их услышали! И знаете, даже сейчас, каждый год 1 сентября, если подойти к любой школе, вы услышите именно те самые песни.
– Как вы относитесь к участившимся в последнее время попыткам разных артистов работать в «русском стиле»?
– К сожалению, в связи с тем, что мы столкнулись с культурой отмены, возникло ошибочное впечатление, что пошёл всплеск интереса к нашей традиционной культуре. Происходят на самом деле другие процессы. Происходят популистские попытки сделать себе карьеру, заработать денег на этом псевдопатриотизме и псевдорусской культуре. Русская песня очень сложная для работы. То есть если люди делают обработки, аранжировки, работают с этим материалом, пытаясь ставить какие-то жанровые эксперименты, то в народной песне те самые красные линии, за которые заступать нельзя, находятся очень близко к её поверхности. Уничтожить народную песню очень легко, воплощая себя и свои фантазии в ней. К сожалению, всё больше «исполнителей» песен гражданско-патриотического жанра просто спекулируют на этой теме. Такие «артисты» – самый яркий показатель того, как люди используют политическое положение, ситуацию в нашей стране и хотят показать себя патриотами перед руководством разного уровня и перед теми людьми, которые действительно хранят и развивают наши национальные традиции. Я, по крайней мере, ничего приличного не слышал. И опять же, когда я смотрю на образование композиторов, которые писали, скажем, гражданско-патриотические песни до войны и после войны, то 99, 9 процента этих композиторов оканчивали консерватории в разных городах СССР. Это помимо таланта. А когда я смотрю биографии нынешних авторов, в лучшем случае у них за спиной музыкальное училище. Отсюда и качество этой псевдопатриотической музыки. Это есть и во псевдопатриотической литературе, и в псевдопатриотическом кинематографе.
– И последний, едва ли не главный вопрос. В чём миссия Академического хора русской песни радио «Орфей»?
– Не люблю слово «миссия». Смысл деятельности. Смысл – сохранение, приумножение, развитие традиционной русской культуры!