Летом в прекрасный наш Петербург съезжаются не только великие экономисты и гениальные музыканты, но и гастролёры другого рода – уже второе лето подряд у меня именно на Невском почти незаметно «изымают» кошелёк. Только расстегнул сумку, вынул мобильник, и… Такой осторожный «тычок» делает лещ, когда начинает клевать. Но тут – всё уже было кончено. Кошелёк улетел. Шла счастливая летняя толпа. И не портить же заполошными криками этот чудесный вечер?! Город наш всё равно останется лучшим – и никто это не украдёт! Мало ли кто изымает наши деньги нечестно… Каждый раз расстраиваться, что ли? Не будем радовать их.
Я вышел на Неву. И сознание моё, настроенное на хорошее, сразу выдало нужную картинку. Вот здесь, рядом с Адмиралтейством, стоял ресторан-дебаркадер, и совсем недавно, кажется, мы тут справляли мальчишник перед женитьбой нашего друга. Мы были первокурсники, он был из провинции, недавно вернулся из армии и жениться ехал к себе домой…Так что мы заодно и знакомили его с нашим прекрасным городом. Помню, мы даже помогли ему купить золотое кольцо, что в те годы было непросто. Мы заняли крайний столик у воды, раскрыли в центре стола коробку и любовались сиянием кольца. Помню вечерний блеск Невы, тёплый ветерок, алкоголь, блаженство. И тут наш друг Пётр решил вдруг вкусить запретных радостей, которых он прежде был лишён и, видимо, будет лишён и в будущем. Он забирался на сцену, шептался с оркестрантами, потом объявлял в микрофон: «Посвящается прекрасной незнакомке. Танго: «Целуй меня!» И шёл приглашать – одну и ту же прелестную даму средних лет, сидевшую, кстати, с мужем-полковником и сыном-пионером. Отказы его не смущали – всё повторялось снова. Да – наш неотесанный друг не стал ещё ленинградцем! Наконец, полковнику это надоело – вспыхнула честная мужская драка, и после мощного удара полковника Пётр рухнул на наш столик.
Мы отвели его, притихшего, вниз, освежили, а также сделали несколько мягких замечаний. И наш Пётр появился умытый, раскаявшийся, и, снова взяв микрофон, публично принёс извинения «За предоставленные неудобства». Мы подняли бокалы – за этот пейзаж за окном, за эту минуту, когда все мы счастливы! И вдруг – ужас сковал наши члены. Не было кольца! Исчезло вместе с коробочкой! «Украли!» – мрачно сказал наш Пётр. В этот момент формировалось его отношение к нашему городу. «Нет!» – сказал я.
Я вышел на сцену и объявил, что у жениха нашего пропало кольцо. Что тут сделалось! Все бросились искать! И дамы в вечерних платьях, и кавалеры во фраках – рухнули на колени и поползли. И нашли! И нашёл – пионер, сын того самого полковника, с которым наш Пётр только что бился. Пионер поднял кольцо, и оно засияло! Папа-полковник похлопал его по плечу. Наш Пётр, прослезившись, сказал, что это лучший день в его жизни, и после этого стал преданным питерцем. Так и только так и должно всё происходить в нашем городе. И так и будет!
Думаю, вор, укравший мой кошелёк, случайно прочтя этот текст, будет изумлён: хотел человека огорчить, а вызвал светлые чувства. ¢