Вечность длилась два мгновенья

***
Светлый тускнеющий вечер,
Яблони, флоксы, сирень.
Всё отцветало, и Дух только вечен
Был в вечереющий день.
  
Век был обманчив и долог –
Жало и жалости ток,
Пригоршню бросил иголок
В небо какой-то Ван-Гог.

Синие тени да зелень
У покосившихся врат.
Здесь на скамью мы присели
Лет, может, триста назад.

  ***
В сумерках одна звезда мерцала,
разом воцарилась тишина,
глянцевого озера зерцало
созерцала ясная луна.
Как настало светопреставленье,
этого не мог припомнить я,
вечность длилась только два мгновенья,
времени свернула колея.
И когда опять воспряло время,
вмиг повеяв холодом сквозным,
показалось, что свалилось бремя
в сумерки за озером лесным.

  ***
Когда вечерний горизонт
Как храм сооружён,
Когда невольный этот сон
Уже преображён,

Таись, молчи, не говори,
Сожги свои мосты
В пунцовом пламени зари,
Как стружки бересты;

И пусть земля с небес милей,
Ты не гляди назад
На этот бред земных полей,
На этот грустный сад.

  ***
Наподобие игрушечного водолаза 
погружаться в воды, не знавшие влаги...
Это только начало рассказа, 
дописать который не хватило отваги:
опускаться медленно в толстом скафандре, 
примечать виденья и привиденья... 
тени в воде — что в огне саламандры, 
и жизнь — в руках
Божественного Провидения.

Урок живописи

                  Памяти питерского
                художника Вл. Гаврильчика

В омутке аквариума акварельная рыбка
Выкатила в траурной каёмке глаз.
К стенке приколота старинная открытка,
И ходики показывают всё тот же час.
Белее фарфора занавесок складки,
Хлопьями плавает снег за стеклом,
Этой тишины минуты ли сладки
Или померещилось о чём-то былом?
Но тут живут лишь этим моментом,
К чему надеяться, зачем вспоминать!
Как удивительно, что и мне там
Не надо нездешнего смысла искать.

Город Питер

С деревьев падали листья,
Едва поднимался ветер.
Рябины спелые кисти
Качалися в бледном свете.

И высились за прудами
Торцы акварельных зданий.
Казалися лёгкими снами
Бездомные улиц дали.

Потом набежали мысли
О нашей судьбе бредовой.
И пили никчёмный рислинг
В кафе на углу Садовой.

    ***

Дикий гусь оторвался от стаи,
Он летит, и зовёт, и зовёт.
Посмотри, не летит он — летает,
Или знает теперь — пропадёт.

Солнце в озеро зябко садится.
Вот и тает нещедрый закат.
Счастье — дикая сильная птица,
И слетает оно наугад.
  
Но тебе, друг, за что ж эта плата?
И вполнеба стихающий клик,
Где последние перья заката
Разметал фиолетовый миг. 

  ***
Мне друзья – дерева, дуб и клён
Да вот те три берёзы на воле,
И ещё мне дружок этот синий лён,
Пусть зацвёл он в саду – не в поле.
Тут в полях не видать ни льна и ни ржи,
Далеко до моей босоногой межи.
Да, Россия, всегда. Да, Россия, она…
Той России уже не будет.
Даль длинна, пуста, грустна, холодна,
Но любви моей не остудит.

  ***
Перелесок и шмеля круженье,
И благодарю
За шмеля, за тишь, за дней продленье
Из зари в зарю.
Сколько воли было в этой сфере,
Сколько боли в ней,
И теперь даётся нам по вере
На излёте дней.
И теперь согласно древней мере
На исходе дней
Путь привёл на незнакомый берег
Из чужих полей.