Борис Кудрявов. Тайная любовь Высоцкого. – М.: Алгоритм, 2007. – 256 с.: ил. – (Вкус скандала).
Высоцкий – две или три вещи, которые я о нём знаю / Пер. с польского Г. Осадчий. – Ростов н/Д: Феникс, 2007. – 250, [1] с. – (Портреты без ретуши).
Российских книгоиздателей как «класс», наверное, сложно заподозрить в особом, специфическом отношении к памяти певца и артиста. Но достаточно зайти в любой из крупных книжных магазинов и для начала увидеть сборнички (по-другому их назвать как-то и рука не поднимается) стихов и текстов – многочисленные, разными людьми собранные, но на редкость роднящиеся: некоей торжествующей непритязательностью. Оформления ли, качества ли бумаги, степени ли текстологических усилий.
Книжная «высоцковиана», то есть издания, ему посвящённые, также в подавляющем большинстве своём не могут похвалиться изысками и особыми достижениями по части полиграфической. Чисто внешне выглядят они все, как правило, весьма мизерабельно. Но если, приобретая сборник литературных произведений Высоцкого, читатель хотя бы твёрдо знает, что именно будет преподнесено ему под невыразительной обложкой, то в случае с нон-фикшн его может ожидать эффект ошеломляющий, чтобы не выразиться сильнее.
Открываем практически наугад биографически-культурологическое (по замаху) повествование, вышедшее 10 лет назад в Польше, а теперь невесть зачем и с грехом пополам переведённое в городе Ростове-на-Дону: «Он отдавал себе отчёт в том, что легкомысленные помыслы перещеголять Высоцкого в актёрском мастерстве, подчёркивание личных успехов за счёт мнения именитых и создание собственного положительного имиджа на контрасте Высоцкого показывает в невыгодном свете не Высоцкого, а его самого и выглядит просто смешно». Просим прощения за столь развёрнутую, но столь же и колоритную цитату (речь в ней идёт, как, возможно, кто-то и догадался, о Валерии Золотухине, решившем опубликовать свои дневниковые записи) – которая слишком уж хорошо характеризует книгу в целом, со столь свойственными ей «легкомысленными помыслами» и «подчёркиванием личных успехов», выглядящую то и дело «просто смешно». Можно, безусловно, только приветствовать появление в братской Польше, где не раз бывал герой книги и где у него сохранилось немало друзей, такого вот литератора-энтузиаста, названного в послесловии переводчика «известным высоцковедом», чей интерес к песням и стихотворениям российского барда возник ещё в 11-летнем возрасте и выразился в итоге в создании целого музея. Но вот труд её, мало того что слегка застаревший, так ещё и наполненный изрядным количеством разнообразных как минимум благоглупостей, зачем вдруг понадобилось перелагать на русский и издавать? Тем более что автор с милой непосредственностью признаётся: знает-то она лишь
«2 или 3 вещи»... К чему они нам, знающим о Высоцком куда больше?
Вот взять, к примеру, такого известного специалиста по раскрытию интимных тайн, как Борис Кудрявов. Не так давно журналист «Экспресс-газеты» (с посвящением своим друзьям из этого издания) взялся поведать городу и миру всю правду о «затаённой любви». В этом томике впечатляет почти всё: то, что преизрядная часть её страниц отведена отнюдь даже не копаниям в грязном белье двух людей (один из которых, заметим, жив), но «расследованиям» других, не менее увлекательных вопросов. (В частности, кем был Высоцкий по национальности? Каковы были отличительные особенности его физиологии? Какие спиртные напитки он предпочитал и сколько мог выпить?..) То, что это издание, состоящее в основном из максимально «откровенных» интервью, собственно в авторской своей части мгновенно заставляет вспомнить о некоторых героях Ф.М. Достоевского. С такой прямо-таки «капитан-лебядкинской» смесью самоуничижения и адской гордыни: «...Сам я, как говорится, отважился. Понимая, что, возможно, вызову суровый гнев со стороны немногочисленных родственников и некоторых друзей Владимира Семёновича. Но уж если в чём совру, отвечу перед Законом. Божьим в первую очередь. Остальные препоны, честно говоря, меня мало волнуют». И чуть ниже: «Всё. Врата доверия и правды закрыты. Жизнь в нравственных пределах самолюбования продолжается...» Последний пассаж вызван отказом всё того же Золотухина пообщаться на тему «Тайной любви» и вообще. «Возьмите из того, что есть, – будто бы ответил артист журналисту. – Я уже столько наговорил... что самому стыдно».
Лучших слов для заметок о такого рода книжках, вероятно, не найти.