В рамках Московской международной книжной ярмарки прошла презентация новой книги стихотворений знаменитого российского поэта Анны Ревякиной (на фото) «Кевларовый век».
Это издание – второй совместный проект уроженки Донецка Анны Ревякиной и донбасского художника Юлии Толстоусовой. Первым результатом их сотрудничества были иллюстрации к культовой поэме Анны Ревякиной «Шахтёрская дочь».
Кевлар – очень лёгкий и прочный материал, из которого делают бронежилеты, шлемы и другие предметы, защищающие тело от пуль и осколков. В поэзии же кевлар сохраняет душу и совесть, не даёт им распасться, изменить себе. Кевларовый век – это век тяжёлых испытаний и мучительного выбора, век главной проверки на верность самому себе, своей культуре и своим предкам. Поэтический кевлар защищает великий русский язык. Кевларовый век – это время новых больших вопросов для литературы, особенно для поэзии, время новых героев. Это век, рождающий новые поэтические имена.
Предлагаем вниманию читателей стихотворение молодого поэта Матвея Раздельного, написанное под впечатлением от встречи на ММКЯ.
Матвей Раздельный
* * *
Анне Ревякиной
На сцене, что знала водолазкинского «Лавра»,
донбасская скалолазка воспела век из кевлара.
Она, впрочем, не по скалам, а по «всего-то холмам»
взбиралась на литературный олимп. Слышь, мам?
Пока мама была жива, смотрела по телевизору
сериал, где Борман в исполнении Визбора
говорил: «В своё время мы подумаем и об этом»,
а потом переключала на передачу с донецким поэтом
по имени Анна – аналитическую передачу,
в которой политологи до сих пор обо всём судачат.
Мама говорила, что дончанка ей напоминает учителя
советской школы, когда Бог был ещё расточителен
на талантливых небодержцев из ленинской Атлантиды,
когда люди в театрах знакомились, а не в «Тиндере».
И я собирал стихи Анны, как Горький – нэцкэ,
а затем началась СВО, и я сам оказался в Донецке
без оружия, но с блокнотом и ручкой в кармане.
Из «подростковья» и дальнего подмосковья, мама,
я приехал на малую родину этой «женщины в платье
с кевларовой арматурой» – к духовным братьям.
И, как полагается в бывшем Сталино, тотчас встретил
самых советских и русских людей на свете,
которые, много лет убиваемые, не умирали,
будто бы пригубив из чаши святого Грааля.
Покинув республику с мыслью:
«Вернусь без блокнота и ручки»,–
я, отложив заработанные две получки,
ушёл отовсюду, где человечности не хватало.
И улетел вдруг в Читу. А там – Анна стихи читала,
с экрана сойдя с точёной фигурой и лисьим взглядом,
что излучал чистоту, а с её наряда
гордо смотрела Куба – ДНР времён Че Гевары.
Анна сшивала века – золотой, Серебряный и кевларовый.
Слышь, мам? Я знаком с той дончанкой из передачи.
Возможно, я даже в неё влюблён восторженно, по-ребячьи.
И я точно влюблён в любимый ею Донецк,
куда уезжаю, в дорогу взяв меч-кладенец.
6 сентября 2024 года