Родился в 1946 году в Ленинграде. Окончил исторический факультет Ошского государственного педагогического института и Литературный институт им. А.М. Горького.
Первый стихотворный сборник «Облака и птицы» издан в 1975 году. В советское время был членом пяти советов по национальным литературам при Союзе писателей СССР: грузинского, армянского, азербайджанского, таджикского, киргизского. Много занимался переводами. Наиболее значительная переводная работа – переложение дивана (собрания сочинений) великого поэта ХII столетия Хакани. В 2011 году вышла книга избранных переводов Михаила Синельникова «Поэзия Востока». Автор 21 оригинального поэтического сборника, в том числе однотомника (2004), двухтомника (2006) и книги «Сто стихотворений» (2011). Его стихи входят в антологии русской поэзии ХХ века и переведены на разные языки.
Является исследователем литературы, автором многих статей в периодических изданиях.
* * *
Вдруг воплощения достигли
Мечты твоих начальных лет,
И переплавленному в тигле
В небытие возврата нет.
Как обжигающий напиток
Текла струя души твоей,
Чтобы заполнил форму слиток
Припоминаний и страстей.
И, если что-то вышло криво,
То это жизнь превозмогла,
Не угасившая порыва,
Себя спалившая дотла.
Звук
Что бормочется спросонья?
Словно в поле у излук
Приуралья и Придонья
Призабытый ищешь звук.
Вот воскрес, одетый светом!
Это – город Андижан,
Жар и гомон шумным летом
Многоцветных горожан.
Это – возвращенье наше
С грустной матерью сюда,
И лагман в тяжёлой чаше,
И арычная вода.
Стыд семейных поражений
Унесла её струя.
Кто теперь меня блаженней,
Это – родина моя!
Это – белая громада
Отдалённого хребта,
Это – память Ленинграда,
Золотая пустота.
И хождение по мукам,
Чьи-то жизни без числа,
И воссозданная звуком
Связь судьбы и ремесла.
Словно в поле у излук
Приуралья и Придонья
Призабытый ищешь звук.
Вот воскрес, одетый светом!
Это – город Андижан,
Жар и гомон шумным летом
Многоцветных горожан.
Это – возвращенье наше
С грустной матерью сюда,
И лагман в тяжёлой чаше,
И арычная вода.
Стыд семейных поражений
Унесла её струя.
Кто теперь меня блаженней,
Это – родина моя!
Это – белая громада
Отдалённого хребта,
Это – память Ленинграда,
Золотая пустота.
И хождение по мукам,
Чьи-то жизни без числа,
И воссозданная звуком
Связь судьбы и ремесла.
* * *
Церковный суд над буйным Блоком
Ещё немыслим потому,
Что в сумасшествии высоком
Ничто анафема ему.
Его большой и страшный гений
В слепом жару незримых слёз,
Как жертву, участь поколений
Любви сжигающей принёс.
– О, девочка моя, как мелок
Тот мир, где появилась ты!
Блестит изящество безделок
Среди вселенской глухоты.
Церковный суд над буйным Блоком
Ещё немыслим потому,
Что в сумасшествии высоком
Ничто анафема ему.
Его большой и страшный гений
В слепом жару незримых слёз,
Как жертву, участь поколений
Любви сжигающей принёс.
– О, девочка моя, как мелок
Тот мир, где появилась ты!
Блестит изящество безделок
Среди вселенской глухоты.
Грядущий век не буду славить,
Ещё бы в нынешнем побыть!
И не с кем мне тебя оставить,
И больше некого любить.
Ещё бы в нынешнем побыть!
И не с кем мне тебя оставить,
И больше некого любить.
Зимнее настроение
Посреди очарований
Нескончаемой зимы
Даже боязно свиданий,
О которых грезим мы.
От подъёма до ночлега,
От рассвета на закат
Не к тебе ли хлопья снега
Из лесов моих летят!
Длятся письма, льются речи,
Телефонные звонки…
Может быть, не нужно встречи,
Мы в далёкости близки.
Поэты-переводчики
Нескончаемой зимы
Даже боязно свиданий,
О которых грезим мы.
От подъёма до ночлега,
От рассвета на закат
Не к тебе ли хлопья снега
Из лесов моих летят!
Длятся письма, льются речи,
Телефонные звонки…
Может быть, не нужно встречи,
Мы в далёкости близки.
Поэты-переводчики
Ночью трудясь одиноко,
Медленно двигались вы
К вечным святыням Востока
Из неспокойной Москвы.
Чтобы в пути караванном
В средневековый Иран
Передохнуть за барханом,
Душу запрятать в бурьян.
Вот и возник в переводах,
Словно в пустынях эдем,
Вымысел седобородых
Авторов дивных поэм.
Их тростниковые перья
И в паутине тенёт
Едкая горечь неверья,
Веры блаженный полёт.
Груз, невозможный вовеки,
Подняли вы от земли,
Эти могучие реки
В узкие русла ввели.
Примесью собственной муки
Лишь заменив на Руси
Неуловимые звуки
Иносказаний фарси.
Васильки
Медленно двигались вы
К вечным святыням Востока
Из неспокойной Москвы.
Чтобы в пути караванном
В средневековый Иран
Передохнуть за барханом,
Душу запрятать в бурьян.
Вот и возник в переводах,
Словно в пустынях эдем,
Вымысел седобородых
Авторов дивных поэм.
Их тростниковые перья
И в паутине тенёт
Едкая горечь неверья,
Веры блаженный полёт.
Груз, невозможный вовеки,
Подняли вы от земли,
Эти могучие реки
В узкие русла ввели.
Примесью собственной муки
Лишь заменив на Руси
Неуловимые звуки
Иносказаний фарси.
Васильки
Гонимый волей и фортуной,
И жизнь изведавший в цвету,
Ты от безжалостности юной
Бежишь в седую доброту.
И вот забрёл в такие дали,
Где, поднимаясь по холму,
Попутчики твои устали
И отстают по одному.
А ты ещё в пути далёком,
В чаду потерь, в бреду пропаж.
И видишь изумлённым оком,
Как изменяется пейзаж.
Чуть веет синеватым тоном,
И вот уж сделались близки
За полем жизни перейдённым
Бесхитростные васильки.
И жизнь изведавший в цвету,
Ты от безжалостности юной
Бежишь в седую доброту.
И вот забрёл в такие дали,
Где, поднимаясь по холму,
Попутчики твои устали
И отстают по одному.
А ты ещё в пути далёком,
В чаду потерь, в бреду пропаж.
И видишь изумлённым оком,
Как изменяется пейзаж.
Чуть веет синеватым тоном,
И вот уж сделались близки
За полем жизни перейдённым
Бесхитростные васильки.
* * *
Жизнь создавалась в качестве экспромта
По воле всех ушедших до сих пор.
Едва из них подумаю о ком-то,
Как тотчас наш продлится разговор.
Мне одному осилить путь не в жилу,
Но помогли в былые времена
Учителя, мне отдавая силу.
Теперь глядят, на что ушла она.
«ЛГ» поздравляет своего давнего автора с 70-летием и желает новых творческих свершений.
Жизнь создавалась в качестве экспромта
По воле всех ушедших до сих пор.
Едва из них подумаю о ком-то,
Как тотчас наш продлится разговор.
Мне одному осилить путь не в жилу,
Но помогли в былые времена
Учителя, мне отдавая силу.
Теперь глядят, на что ушла она.
«ЛГ» поздравляет своего давнего автора с 70-летием и желает новых творческих свершений.