На Украине не утихает коррупционный скандал. Трамп в очередной раз назвал Зеленского «отличным торгашом» и сравнил с известным американским шоуменом XIX века Барнумом. Мировая общественность квохчет: «Как же так, леди и джентльмены! Кто бы мог подумать, что европейскую помощь разворовывают? Ах, какое ужасное и, главное, неожиданное безобразие! Положить конец, однозначно положить конец!»
Но, например, советник главы офиса президента Украины Михаил Подоляк (внесённый в список экстремистов и террористов) высказался по-своему: «Коррупция, к сожалению, является неотъемлемой частью современной экономики. И вне зависимости от того, живёте ли вы в странах демократии или вы живёте в авторитарных странах, постоянно такие кейсы появляются».
Тут ошибочно только слово «кейс», то есть «случай». Коррупция – не «случай», коррупция – способ существования. И не только экономики, а всей жизни фактически во всех странах. Она уже закрепилась в верованиях и нравах современного общества. Она – в его порах, в крови, в обмене веществ. Это явление мировое, системное. Вот и у нас сейчас шестерым судьям грозит уголовная ответственность за взятки и неправомерные приговоры. А у одного кубанского судьи изъяли активы на 13 миллиардов рублей. И всё это, можно сказать, уже чуть ли не обыденное явление.
Коррупция – порождение духовного оскудения. В современном капиталистическом мире, к которому мы в начале 90‑х с восторгом неофитов припали как к светочу цивилизации и прогресса, нет никаких ценностей, кроме денег. Ни доблести, ни славы, ни служения, ни Бога – ничего нет. Главнейшим критерием достоинства человека, его жизненной состоятельности является одна-единственная вещь – деньги. Теперь и у нас почти так же. Писатель, говоришь? Ну и что ты надыбал своими писаниями? Ах, ничего? Ну и на фиг тебе эта нудьга? Учёный? Да вон соседний лавочник больше тебя зашибает! Чиновник? И до сих пор прозябаешь в квартире и не натырил на особняк? Да ты, парень, лох. Офицер? За веру, царя и Отечество? Смешные вы какие-то вещи говорите. Нету больше веры, царя и Отечества. Нигде нету! Немало тех, кто так думает.
Маркс и Энгельс в «Манифесте Коммунистической партии» писали, что капитализм извёл всё рыцарское, сентиментальное, возвышенное, заменив эти средневековые финтифлюшки чистоганом. Кэшем, ежели по-теперешнему. «В ледяной воде эгоистического расчёта потопила она (буржуазия – Т.В.) священный трепет религиозного экстаза, рыцарского энтузиазма, мещанской сентиментальности». Тогда, полтора с лишним века назад, требовалась некот орая прозорливость, чтобы это увидеть. Сегодня это видно без очков. Нынешнее человечество всё больше ценит только телесные, чувственные удовольствия, бытовые удобства, развесистый и развесёлый быт. Недаром в народной прессе из жизни звёзд (и в соцсетях) постоянно пишут о миллионах и миллиардах, что затратили герои на особняки, ювелирку и прочие ништяки. Ничем иным звёзды не интересны (с чем, по совести, не могу не согласиться). В высших слоях, где у всех уже всё есть, требуются извращения, которые ещё содержат толику новизны: в этом смысл легендарного острова Эпштейна.
Блестящим (во всех смыслах) символом современной жизненной философии оказался подвернувшийся очень кстати киевский золотой унитаз – крайнее выражение любви к своей тушке и нежной заботе об её филейной части. Томас Мор когда-то фантазировал, что в будущем из золота будут делать ночные горшки и сосуды для нечистот. Сбылось. Но делают это не из презрения к злату, а из религиозного почтения к быту и телесным наслаждениям.
Скандальные примеры с Украины обладают особым колоритом, узнаваемостью и масштабностью. Украинские золотые батоны и золотые унитазы заставляют вспомнить выразительную строчку Некрасова: «Цинизм твой доходит до грации». Тамошние паны – явные лидеры в хит-параде мировой коррупции. Можно предположить, что ни в одной стране мира коррупция не стала в такой степени основой жизни – повседневной и политической. И в этом смысле Украину, её власти и граждан (вернее, их реакцию на всё происходящее) можно изучать экспертам самых разных областей знаний.
Такое религиозное преклонение перед «радостями бытия» было не всегда. В Средние века люди жили религией, которая учила, что здешняя жизнь – лишь приготовление к истинной жизни, которая наступит после смерти. Идеалом был аскет. Постепенно, с развитием капитализма, религия всё больше оттеснялась на обочину сознания, превращаясь в ритуал вроде катания на тройках на Масленицу. И со временем удобства и телесные радости заняли ВСЁ место. Что мы и наблюдаем сегодня во всех странах. Лично я не знаю ни одного человека среди наших и иностранцев, кто бы всерьёз верил в загробный мир и заботился о спасении души. И ни одного, кто бы в своей практической жизни руководствовался указаниями религии. Любопытно, что на это самое обращал внимание ещё Лев Толстой.
До Октябрьской революции и в начале советской власти были люди, которых можно назвать истинно верующими коммунистической веры. Например, братья Ульяновы или Феликс Дзержинский, Сергей Лазо. Эмблематический тип – Павка Корчагин, которого списал фактически с самого себя писатель Николай Островский. «Парень, презирающий удобства», – называл таких людей поэт Михаил Светлов. Они радостно умирали за будущую коммуну, как первые христиане за Христову веру. Но тип этот, кстати, служивший примером не одному поколению советских людей, просуществовал с точки зрения истории не очень долго.
Знаменитый социолог Питирим Сорокин, чьи идеи пропагандирует теперь философ А. Дугин, считал, что смена типов культуры идёт по кругу: идеациональный, ориентированный на потусторонние ценности, для которой плоть не важна; идеалистический – стремящийся найти баланс между плотью и духом; и чувственный (сенсорный), который никаких ценностей, кроме телесных, не знает. Смена типов происходит именно в таком порядке: движение от чувственной культуры к идеалистической невозможно. Предельное развитие чувственной культуры ведёт к обвалу и возникновению на её руинах идеациональной культуры. Так что, весьма возможно, мы живём в последние времена, и фантасмагорическая коррупция – это знамение конца наличной капиталистической цивилизации. Что ж, будущее может наступить раньше, чем ожидалось.
Татьяна Воеводина,
предприниматель, публицист
Пока и казнь не останавливает
Борьба с коррупцией – это «марафон», написал на днях глава Следственного комитета России Александр Бастрыкин в статье для одного из отечественных медиаресурсов. Он считает, что карательных мер недостаточно. Важно добиться, чтобы коррупция стала неприемлемой с точки зрения личных ценностей. Для борьбы с коррупцией необходим комплексный подход: совершенствование законов, включая ужесточение ответственности, действенная профилактика, цифровизация и изменение общественного сознания.
«Всё в наших руках, и давно пора понять, что не всё продаётся и покупается, что честь, долг, семья, Родина, правда, справедливость – это вечные ценности, без которых всё остальное не имеет смысла», – пишет Бастрыкин. В обществе бытует устойчивое мнение, что надо резко ужесточить меры наказания, сделать их исполнение публичным. В связи с этим Бастрыкин упомянул страны со смертной казнью для коррупционеров, отметив, что «даже угроза лишиться жизни не останавливает желающих незаконно обогатиться».
Глава СКР назвал борьбу с коррупцией «не только сложнейшей задачей, но и абсолютно необходимой стратегической целью» России. По его словам, это не быстрый процесс, а именно марафон, и его финишем должно стать неприятие подобных преступлений на уровне личной системы ценностей каждого человека, особенно госслужащего.
При этом перечень преступлений, по которым применяется конфискация имущества коррупционера и членов его семьи, должен быть расширен, полагает глава СКР. Соответствующий законопроект направлен на рассмотрение в правительство. Если он будет принят, это позволит арестовывать имущество лиц, причастных к любым коррупционным преступлениям, и расширить применение конфискации. «Нужно обеспечить возможность наложения ареста на имущество, которое хотя и не было получено в результате коррупционного преступления, но отчуждено третьим лицам с целью его сокрытия и уклонения от возмещения ущерба. Нужно расширить перечень преступлений, по которым применяется конфискация», – считает Бастрыкин.
Конечно, нельзя допустить, чтобы коррупция у нас разрослась до украинских размеров.