Безусловно, само понятие войны, потеря отца и последствия военного детства являлись одной из тем важнейших творчества Юрия Поликарповича Кузнецова. В природе нет войн, где бы воевавшие стороны, не мечтали о победе. Великая Отечественная война страшная сама по себе, проникла в лирику поэта, словно пригвоздив каждую строчку поэта к бессмертию. Отец поэта – кадровый офицер. А сам поэт отслужил в Советской армии с 1961 по 1964 год. Кузнецов много говорил на семинарах о русском оружии и его значении. Но оружие для него – это не просто вещи, а некий символ. Знак победы. Но даже рукопашный бой, где обороняться приходится своими собственными руками, имеет место быть в его стихосложении:
В этот век, когда наш быт расстроен,
Ты схватился с многоликим злом,
Ты владел нерукопашным боем,
Ты сражался духом и стихом.
Победа может быть разной: 1) моральной, 2) духовной и 3) физической. И, естественно, одержавший победу – это ветеран:
В этот день, когда трясет державу
Гнев небес, и слышен плач, и вой,
Назовут друзья тебя по праву
Ветераном третьей мировой.
Бесам пораженья не внимая,
Выпьем мы по чарке горевой,
Потому что третья мировая
Началась до первой мировой.
Итак, о выборе орудия:
Сон копья
В этот храм я вхожу, как во сне,
Покоряясь стенам и иконам.
Вот и всадник на белом коне –
Задремало копье над драконом.
Словно дух, перед ним я стою
Триста лет и семьсот одинако.
Что-то странное снится копью:
Равновесие света и мрака.
И сражение неминуемо, хотя…
Что нам смерть! На кабы и авось
Столько раз воскресало славянство.
Наше знамя пробито насквозь,
И ревет в его дырах пространство.
Но бой длится сам по себе, ибо победа, как цель, как гармонияеще не достигнута:
Солнце родины смотрит в себя.
Оттого так таинственно светел
Наш пустырь, где рыдает судьба
И мерцает отеческий пепел.
И как смысл этого пепла, как его символ, мерцает дым:
Шел отец, шел отец невредим
Через минное поле.
Превратился в клубящийся дым –
Ни могилы, ни боли.
Ибо победа сама себе – это символ. Вообще, достижение победы – это продолжительность боя и сосредоточение внутренних функций:
Не засекли ее радары мира,
Не расклевало злое воронье,
Все пули мира пролетали мимо,
И только взгляд мой западал в нее.
Ведь после копий и стрел были пули. Хотя в данном контексте – пули, летящие в цель, но словно не имеющие самого места, откуда они выпущены. Это просто все пули мира, как части враждебной супротив дружеской. Как части злобные и коварные против добра. Само понятие добра – это и есть победа. Но добро должно иметь опору:
И тяжесть свыше снизошла на них.
Они кремнели, рук не опуская.
Из всех опор невидимого рая
Есть и такая – не слабей других.
Не могу не упомянуть об ужасах войны 41-45 годов – это концлагеря фашистов. У Юрия Поликарповича по этому поводу есть гениальное стихотворение:
Очки Заксенгаузена
В бывшем лагере смерти лежит и поныне
Облетевшая груда безлицых очков.
Это память слепых, некрасивых, невинных,
Сбитых в кучу людей, это зренье веков!
Где они, как миры в пустоте, с номерами,
Пред сожжением снявшие молча пенсне?
Говорят, что вернулся один за очками –
Через годы! Вам так повезет лишь во сне…
И далее еще об ужасах войны:
Что на могиле мне твоей сказать?
Что не имел ты права умирать?
Оставил нас одних на целом свете.
Взгляни на мать – она сплошной рубец.
Такая рана видит даже ветер!
На эту боль нет старости, отец.
Итак, война – это потеря отца, это разруха, голод, предчувствия, это слезы, боль, страдания…
Когда я не плачу, когда не рыдаю,
Мне кажется – я наяву умираю.
Долины не вижу, былины не слышу,
Уже я не голосом родину кличу.
Также оружие – это клич! Голос, призыв, воззвание к мужеству, глас народный, желание прийти на выручку:
Шла пехота. Равненье на «ять»!
Прекратить разговоры!
А навстречу враждебная рать –
Через реки и горы.
Значит, слово – это тоже орудие для победы в борьбе со злом:
Под шум Москвы и праздных околесиц
Я смутно слышу, что речёт мне рок.
Не нашей ли деревни светит месяц?
Не наших ли полей плывет дымок?
В толпе утрат меж прошлым и грядущим
Иду один, мне даже невдомек,
Что здесь никто не думает о сущем,
Никто не знает, как я одинок.
Часто у воина, даже если он один в поле, я имею в виду поле литературное, сила многократно возрастает, он становится равен нескольким бойцам:
Тут система, ну а мы стихия,
А за нами матушка-Россия,
А за нами Божия гроза…
Все-таки гляди во все глаза.
И отступать некуда, ибо позади Москва, где:
Все опасней в Москве, все несчастней в глуши,
Всюду рыщет нечистая сила.
В морду первому встречному дал от души,
И заныла рука, и заныла.
Герои победы: это те живые, одухотворенные существа: мужик, лейтенанты, герои прошлых битв, например, Пересвет, даже конь, дым, столбы огня. Все это очеловеченные борцы.
Все идет в копилку большой человеческой победы:
Противу Москвы и славянских кровей
На полную грудь рокотал Челубей,
Носясь среди мрака,
И так заливался: – Мне равного нет!
– Прости меня, Боже, – сказал Пepeсвет –
Он брешет, собака!
Вся судьба русского человека – это его корень, проходящий сквозь ось земли, вставленный спицей в русский хребет:
Славно мы прожили сорок веков.
Что там шумит за небесной горой?
Это проснулся великий покой.
Что же нам делать?.. Великий покой
Я разгоняю, как тучу, рукой.
Непокой – это тоже часть победы. Ибо спящий никогда не победит.
Светлана ЛЕОНТЬЕВА