С быстрым распространением коронавирусной инфекции в мире пока что много неясного. Но мы и не пытаемся найти средство от опасного заболевания. Нас интересует то, как в этой нестандартной ситуации ведут себя писатели.
К примеру, Александр Сергеевич Пушкин, находясь в имении Болдино во время холерного карантина, пережил невероятный творческий взлет. А что же нынешние труженики пера?
Мы предложили известным литераторам ответить на три несложных вопроса:
1. Насколько карантин влияет на вашу жизнь и творчество?
2. Запаслись ли вы провизией «на всякий пожарный»?
3. Как думаете, чем закончится эта история?
Ответы читайте ниже.
Роман СЕНЧИН
1. Распорядок моей жизни изменился не особо. И до карантина я большую часть времени проводил дома. Отменили Горьковский фестиваль в Нижнем Новгороде, вручение премии Решетова в Березняках, фестиваль КУБ в Красноярске, куда я был приглашен. Жаль, конечно, но, думаю, это правильно. Нужно на две-три недели укрыться в своих жилищах, как можно меньше общаться друг с другом – это проверенный временем способ останавливать эпидемию. Ну вот, сижу дома, читаю, пробую писать. Правда, особого вдохновения пока не ощущаю.
2. Нет. Есть кое-какие запасы, но минимальные. Не верю в пустые полки. Впрочем, ничего не исключаю. Надо сходить в магазин…
3. Ума не приложу. Это может растянуться на многие месяцы, а может исчезнуть через две недели. Говорят, у многих симптомы появляются через десять-двадцать дней, и человек все это время является разносчиком. В этом коварство коронавируса. Если бы было как в фильмах ужасов – заразился, и через полчаса ты болен, было бы, наверное, легче справиться… Я верю в разум природы. Наверняка она посылает подобные вещи неспроста. Человечество должно поумнеть благодаря коронавирусу.
Анна ГЕДЫМИН
1. На образ жизни – практически никак не влияет. Ведь сочинительство и редактура – вообще занятия уединенные. Поэтому, кстати, писателям легче приспособиться к карантину, чем другим людям. Помню, когда я была литредактором в интерьерных журналах «Салон» и «Идеи Вашего дома», меня пытались обязать каждый день ходить на службу, а не работать удаленно. Но эксперимент не удался – процесс выпуска журнала просто остановился. Потому что два часа я тратила только на дорогу туда и обратно, потом еще час со всеми здоровалась, пила кофе, а там, глядишь, обед, после которого уже пора прощаться перед окончанием рабочего дня… Утрирую, конечно, – просто хочу, чтобы вы улыбнулись в нынешней напряженной ситуации. Но то, что сосредоточенная замкнутость для меня благотворна, – чистая правда. И пишется в таком режиме хорошо, и думается. Да еще домашние дела успеваешь поделать. Единственное – отложились выступления, презентации и фестивали, которые тоже составляют важную часть писательской жизни. Но можно и потерпеть. Лишь бы все были здоровы…
2. Нет, ничем не запасалась. Я сейчас одна, сын с женой – оба астматики, то есть относятся к группе риска по легочным заболеваниям. Поэтому самоизолировались за городом. А много ли мне одной нужно, да еще в пост? Щи свои любимые сварила, овощи-фрукты есть, чай-сахар. На неделю хватит. А так – магазинов под окном целых три, в них все есть. Уж точно не пропаду.
3. Меня близкие в шутку называют патологическим оптимистом – всегда верю в лучшее. И до сих пор это работало, даже в самых, казалось бы, безвыходных ситуациях. Сейчас я тоже надеюсь, что удастся преодолеть беду с наименьшими потерями и достаточно быстро. Для этого, как мне кажется, в нашей стране все делается очень грамотно. Однако оптимизм не отменяет ответственности. В магазин стараюсь ходить как можно реже, в маске, от прохожих держусь на расстоянии, часто мою руки. Это как на войне: всем нужно действовать сообща, единым фронтом – и тогда мы точно победим.
Борис ЕВСЕЕВ
1. Карантин – возможность увидеть свою и чужую жизнь по-иному. Скорбя, наблюдаю вспышки дурныхстрастей. Замирая, прислушиваюсь к себе. Хотя для меня этот карантин не первый. Хорошо помню 1970 год: Новороссия, Херсон, дым во дворах от сжигаемых писем из холерной Одессы. Военные с автоматами, оцепившие дома на проспекте Ушакова. Милиция у спусков к реке. Рвотно-кровяные закаты. И как венец – неделя в обсервации перед поездкой в Москву: голые стены, вкрадчивые медсестры, никаких овощей и фруктов, зато каждый день натощак кислый «Рислинг», убивающий вибрион наповал. Паники не было. Было спокойствие духа и уверенность в преодолении. От этой уверенности и разумных мер холера быстро пошла на спад. В обсервации меня выручала привычка разучивать новую музыку без скрипки: просто положив ноты перед собой. Сейчас выручает новая книга рассказов. В ней герои движутся угловато и с опаской: словно жизнь содрала с каждого из них по семь шкур.
2. Рассказы родственников про голод и мор выучил назубок. Соль, мыло, спички, сухари, – всегда в запасе. Остальное – найдется. Тихое зарево мысли разрастается внутри: все проходит, а радость мира Божьего остается. В1892-ом Чехов писал Суворину: «Я ужасался от восторга, читая про холеру. В доброе старое время, когда заболевали и умирали тысячами, не могли и мечтать о тех поразительных победах, какие совершаются теперь на наших глазах… Интеллигенция работает шибко, не щадя ни живота, ни денег». Тогда у интеллигенции были деньги! И тратили их на помощь ближним…
3. Любая болезнь сперва поражает мозг. И лишь потом захватывает тело. Трагизм нынешней ситуации не в очередной вспышке вируса, а в ослеплении рода человеческого. Темная сторона цифрового мира проявляет себя все круче. Блогерня, костюмы, маски… Но этот чернушный карнавал скоро рассеется. Сегодня биологическую войну маскируют словом «корона». Назовите заразу – заразой! И пиндо-вирус умрет. Если взглянуть собственному страху прямо в зрачки, – страх рассеется. А истории о наших днях останутся.
Инна КАБЫШ
1. Начну с констатации очевидного: Пушкин – в который раз! – доказал, что он «наше все». Первая ассоциация с корановирусом у, надеюсь, всякого русского (писатели не обсуждаются): холера, Болдинская осень… Карантин не вли-яет, а вы-являет: есть что сказать – скажешь, нет – пеняй на себя.
2. Насчет «запасов» я все написала в своем, опять надеюсь, не последнем стишке:
И только б водки запасла.
Но разве водки запасешься?..
3. Чем закончится история? У такого классного писателя как Бог (и, кстати, Пушкин), разумеется, все будет хорошо, и все поженятся. По-моему, 2020-й (два конца – два кольца) для этого подходит как нельзя лучше. Горько!
Евгений ЛЕСИН
1. Сильно. И все сильнее и сильнее. Раньше, описывая ситуацию в России одним словом, многие говорили: воруют. Теперь, описывая ситуацию в стране и мире одним словом, многие говорят: страшно. Ситуация меняется с каждым днем, с каждым часом. И опыт СССР, того же Чернобыля, не помогает. Тогда мы были моложе, ничего не боялись: ах, радиация? Пейте портвейн. Я сейчас, конечно, тоже всем говорю: ах, коронавирус? Добавляйте в водку чеснок. Но самому-то страшно. А что до так называемого творчества… Ну, раньше писал про одно, теперь пишу про другое. Раньше про «благоустройство», теперь про карантин. Раньше про чемпионат России по русскому хоккею, теперь про чемпионат Белоруссии по футболу.
2. Да. Еще с 80-х. Только все равно уже не хватает самого необходимого.
3. Очередным переделом мира и капитала. Сейчас ведь идет не просто пир во время короначумы, сейчас – 4-я мировая война. Хотя в отличие от 3-й, Холодной, сейчас непонятно кто с кем воюет. Все воюют против всех, каждый за себя, и все на одного. Зато враг – хотя бы лишь официально – один. И лозунг один: за ваше и наше здоровье.
Олеся НИКОЛАЕВА
1. Карантин сам по себе был бы для меня совсем не плох: я бы избавилась от всех выступлений, встреч, мероприятий, поездок, засела бы дома и закончила наконец те две книги, которые я никак не могу дописать (третью как раз завершила). Но он выпал на те дни, когда мои студенты-дипломники, числом шестнадцать, должны мне сдать проекты своих дипломов для внесения последней правки. Обычно это происходит так: они приносят мне рукописи, на которых я ставлю пометки: тут ошибка, там стилистический провал, а вот здесь надо сократить или, наоборот, дописать концовку. И вот сейчас нам приходится работать в виртуальном пространстве, что для меня затруднительно: во-первых, я не замечаю некоторых огрехов, когда читаю текст в компьютере; во-вторых, если раньше я могла устно аргументировать то или иное мое замечание или пожелание, то теперь мне приходится это писать, на что уходит гораздо больше времени и сил: получаются практически целые развернутые рецензии. К тому же, многие из них присылают комбинированные дипломы, сочетающие в себе стихи и прозу, и вот надо это как-то вы-строить, придумать какую-то структуру… С грустью отмечаю, что я теперь занимаюсь только этим: дипломы в окончательном виде студентам нужно сдать, а мне принять – до 12 апреля. Поэтому карантин создал мне большие проблемы.
2.Провизией я запаслась еще до паники с гречкой и туалетной бумагой. Поскольку я живу фактически в деревне, где пешком до магазина не очень-то дойдешь, я езжу раз в три недели на машине в большой супермаркет и привожу целый багажник продуктов, которых хватает надолго. Но вот чем я запаслась на два месяца вперед, так это лекарствами от давления: мой муж – гипертоник, и в случае перебоя с этими лекарствами, которые он пьет ежедневно, ему придется худо и безо всякого коронавируса.
3. Я очень внимательно читала и слушала суждения и рекомендации врачей-эпидемиологов и вирусологов об этой пандемии, и, надеюсь, все пройдет в течение двух-трех месяцев. Но меня пугает паника, которой заразились некоторые мои соотечественники: многим стали сниться кошмары, у кого-то объявилась бессонница, а кто-то впал в уныние, если не отчаяние, что явно говорит о психологических травмах и упадке духа, ослабляющих иммунитет и витальность. Но тот, кто принимает это как испытание, которое надо пройти насквозь, пережить и укрепиться душой, выйдет победителем да еще и вынесет для себя сокровище мудрости. «Блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые». Так что все закончится победой России. Как всегда.
Василий АВЧЕНКО
1. До сих пор не влиял никак. Но если сейчас закроют детсады – придется больше времени сидеть дома с детьми (старший в школе, им уже продлили каникулы, младший в садике). В остальном мой режим никак не меняется, как жил, так и живу.
2. Нет. И не собираюсь.
3. Да ничем. Будем жить дальше. Но если сейчас все бросят работу, экономические последствия будут почище «великой депрессии». С другой стороны, мы и не такое переживали.
Игорь КАРАУЛОВ
1. Жизнь у меня изменилась меньше, чем у многих; я в офис не хожу, работаю на удаленке с 1994 года. Скорее всего, работы у меня станет меньше. Буду чаще гулять в лесу, на краю которого стоит мой дом, постараюсь прочесть несколько умных книжек, а может, и написать что-нибудь. Планы зарубежных поездок, к счастью, не сорвались, потому что их не было. В начале февраля мы с женой успели побывать в Италии, в этом смысле нам повезло урвать последнее. Массовая отмена литературных мероприятий меня не очень волнует, я их посещаю не каждый месяц. Было бы обидно пропустить фестиваль на Байкале, но до него еще 2,5 месяца, может, к тому времени все образуется.
2. Я закупил много мраморных тараканов для геккона, создал запас гречневого продела для собаки, обеспечил кормом кота. Твари Божии не понимают наших карантинов, а покупать впрок человеческую еду я не вижу смысла. Будет день, будет и пища.
3. Пандемия уйдет, но осадок останется. Продолжится тот же процесс, который мы наблюдали последние годы: меньше свободы, больше контроля. Мы с вами посмотрели немало фильмов в жанре «постапокалипсис», все они посвящены одному: новым формам, способам и основаниям для контроля над обществом. Вы должны делать то-то и не должны делать того-то, потому что иначе вы погибнете от радиации, инфекции, полчищ хищников, мистических существ. По сюжету внешняя угроза может быть полностью выдумана, или она может прекратиться, но начальство все равно будет делать вид, что она есть, или же начальство может даже специально подпитывать эту угрозу ради сохранения контроля. Тем более что сейчас появились новые средства контроля – слежка в сети, дроны, камеры с распознаванием лиц – которые властям разных стран не терпится запустить на полную мощность по веской причине. Пандемия такую причину дает, и она – не последнее событие этого рода.
Мы планируем продолжить опрос. Так что, вполне возможно, в ближайшие дни на сайте «ЛГ» появится вторая часть.
Следите за нашими публикациями. И – берегите себя.