Вынесенные в заголовок вдохновенные строки духовного лидера прошлого века Булата Окуджавы выражают главную идею спектаклей, которыми завершил календарный год московский театр «Ленком Марка Захарова». А вопрос, поставленный мною вместо авторского восклицания, говорит о том, что театр, призванный не только отвечать на вопросы, но и ставить их, – на верном пути. Да и смысл самой фразы так же актуален, как и бессмертная драматургия классиков, проверенная временем.

Последнее время театральная публика (и не только), подогреваемая околотеатральной «жёлтой прессой», задаётся вопросом: сохраняет ли московский театр «Ленком» традиции своего творческого идеолога Марка Захарова, имя которого по воле руководства и театральной общественности сегодня носит театр? Если под традициями понимать не музей, в котором задача хранителей – сдувать пыль с бесценных экспонатов, полагаю – не только сохраняет, но и развивает. Три спектакля, увиденные мной в последние дни ушедшего года, подтверждают это. Возвращённая в нынешнем году в репертуар «Ленкома» «Поминальная молитва», прошедшая через жёсткое горнило критики и зрителей, в том числе «молившихся на захаровский шедевр» конца 80-х – начала 90-х, ныне посвящена ушедшему Мастеру и всем создателям. Спектакль прочно занял своё место в текущем репертуаре. Как и прежде, на него сложно попасть. О живом, согретом талантом, мастерством и памятью артистов сценическом шедевре, с бережно воссозданной режиссёрским решением сценографией и музыкой, «Литературка» писала дважды, что также доказывает успех принятого руководством театра решения.

Другая работа – недавняя премьера режиссёра Дмитрия Астрахана «Доходное место», появление которой в «Ленкоме» можно рассматривать как своеобразное «приношение» Захарову, чья режиссёрская карьера началась с постановки именно этой пьесы, взорвавшей мирную жизнь Театра сатиры в конце 60-х.

Трудно найти более репертуарную пьесу Островского, да ещё с более актуальными для России названием и темой. Это как «Травиата», «Аида» или «Онегин» в современном оперном театре. Кто осмелится сегодня ставить их традиционно? Актуализировать, осовременивать, конечно! Менять время, место действия, костюмы, перекраивать драматургию, пересаживать Онегина в Мерседес, поливать Татьяну молоком в ванной. Мало ли соблазнов для режиссёрских провокаций на пути к зрительскому успеху? Но русский психологический театр далёк от провокативного режиссёрского самовыражения. Астрахан напомнил нам об этом своей режиссёрской и блестящей актёрской работой (Аким Акимович Юсов). Правда, за чуть более полувека российская действительность изменилась кардинально. В запрещённом Фурцевой спектакле Захарова Жадов в исполнении Андрея Миронова осмелился лишь недвусмысленно намекнуть на взяточничество в честном советском обществе. Да и чиновничество, главное действующее лицо пьесы, изменилось кардинально. Взяточничество стало называться грозным словом «коррупция». Борьба с непреходящим злом вышла на государственный уровень. Даже создали специальную госструктуру – Федеральный комитет по противодействию коррупции. Но Островский почему-то актуальности не теряет. Скорее наоборот. Правда, смыслы режиссёр в старой пьесе находит иные, предельно современные.

Но, несмотря на это, Астрахан (в отличие от Захарова) и не думает переносить действие в современность. Застывшая в веках архитектура старой Москвы (художник-постановщик Анастасия Глебова), но только в уменьшенном, словно игрушечном формате подчёркивает невиданный доселе масштаб главной проблемы и конфликт пьесы, ключевой проблемы страны, в которой по-прежнему живут Вышневские, Юсовы, Белогубовы, Кукушкины. Язык Островского не только сохранён и не адаптирован, он мастерски освоен артистами. Они существуют в нём совершенно естественным образом, с особым наслаждением. Блестящие монологи главных персонажей вызывают давно забытый зрительский восторг. Салют комедийного гротеска демонстрирует с каждым выходом на сцену Олеся Железняк в роли Фелисаты Кукушкиной. Сам режиссёр достигает вершины мастерства в I акте (сцена «в трактире»). В Юсове Астрахана и его молодых коллегах (яркие работы молодых артистов театра) мы узнаём завсегдатаев близлежащих к «Ленкому» фешенебельных ресторанов. Каждый его выход на сцену – это гротескный гимн чиновнику – главному герою современного бытия. Талантливый и преданный ученик Юсова – Белогубов в исполнении молодого артиста Станислава Тикунова, ярко заявившего о себе за последние два года, заслуживает особой оценки. Созданная им богатая фарсовая палитра роли, местами переходящая в сатирическое эстрадное шоу, завораживает и заставляет поверить, что настоящий театр в России всё же «скорее жив, чем мёртв» и у него есть будущее.

Мы с сожалением понимаем, что университетские знания, страстная, бескомпромиссная натура и даже высокое родство Жадова (Антон Шагин) никогда не победят упорного подобострастия и невежества Белогубова. Открытость и прямолинейность Жадова – Шагина в стиле комсомольца Павки Корчагина не вызывает симпатии сегодняшнего зрителя. И это тоже один из режиссёрских смыслов современного прочтения. Финальный вопрос I акта, который Жадов, уходя, прокричит в зал, – «Зачем нас учили?» – как главный сущностный символ сегодняшнего бытия, похоже, остаётся без ответа. Так же, как «Брать или не брать?».

Режиссёрские акценты уже в начале спектакля расставляет главный Чиновник – Аристарх Вышневский, раздающий «доходные места». Приглашённый артист «Ленкома», хорошо знакомый зрителям по топовым советским фильмам, народный артист России, председатель Комитета по культуре Мосгордумы Евгений Герасимов, с первых секунд демонстрирует точный, смелый рисунок роли, сделанный крупными, сочными мазками. Возрастные проблемы его персонажа совершенно не влияют на жёсткий, современно циничный стиль поведения влиятельного чиновника, заставляя нас поверить в незыблемость этого прочного, многоэтажного бастиона. Ведь то, как он уверенно бросает в зал один из своих бесспорных постулатов – «У нас общественного мнения нет и быть не может!» – должно раз и навсегда уничтожить желание усомниться в этом. Однако, как известно, «богатые тоже плачут». Страдания возрастному чиновнику доставляет молодая красивая жена, которая откровенно демонстрирует, что не любит его, несмотря на бесчисленные капиталы. Но почему-то «несёт этот крест» и, похоже, гордится этим. Узнаваемо…

Тема купли-продажи, столь милая современному обществу, продолжена Евгением Герасимовым в другом спектакле «Ленкома» – «Tout paye, или Всё оплачено». Здесь вслед за цинично-гротескным персонажем Островского Герасимов поражает глубиной психологического раскрытия своего образа. Данный спектакль, в отличие от двух вышеназванных, с успехом идёт в «Ленкоме» давно. Однако Евгений Герасимов накануне Нового года сыграл свою премьеру в роли главного героя Александра Амилькара. Премьеру сыграл и заслуженный артист РФ Алексей Маклаков (Машу). Французская комедия Ива Жамиака была поставлена в театре около 20 лет назад известным эстонским режиссёром Эльмо Нюганеном для трёх ведущих мастеров «Ленкома» – Чуриковой, Янковского и Збруева. Вероятно, западная режиссура и сценография (Андрис Фрейберг), а также продюсерские задачи определили тот факт, что из популярной, но весьма заигранной пьесы, сделали блестящий кассовый спектакль, в котором диалоги драматурга были превращены в сценическое, нередко эстрадное фехтование признанных театральных мастеров.

Полагаю, нынешние кардинальные изменения, которые спектакль претерпел с приходом в него новых исполнителей, связаны и с иной режиссёрской трактовкой (Ильдар Гилязев), переосмыслением идеи спектакля. В итоге меняется и жанр: былая комедия трансформируется в психологический трагифарс. Цель эксперимента, который, отчаявшись, затеял одинокий немолодой, обманутый в своих надеждах, но состоятельный месье Амилькар, – покупка семейного счастья. Герой сам сочиняет сюжет своего идеального, как ему кажется, спектакля, которым поначалу он очень уверенно режиссирует и пытается играть в нём главную роль. На роль жены, с которой прожил счастливую жизнь, приглашается профессиональная, но не очень удавшаяся, однако, как выясняется, очень одинокая актриса (Анна Большова). Уличной девице, не знающей семейного очага, предлагается роль дочери (новая роль Алёны Митрошиной). Случайно встреченный нищий художник – неудачник Машу – назначен единственным другом. Ему главный герой снимает квартиру по соседству. За участие в эксперименте назначен высокий гонорар, и потому, поначалу испугавшись нелепого предложения, все соглашаются. Начинается непростая, но очень тонко и психологически блестяще прожитая всеми новыми исполнителями жизнь, за которой неотрывно следит зрительный зал, сопереживая этому подлинному театру переживаний. В результате становится понятным, что жизнь невозможно прожить по написанному сценарию, как и талантливо сыграть роль или написать картину, не имея дарования, а любовь и семейные ценности нельзя обрести по расчёту. В общем, «не покупается доброе имя, талант и любовь!».

Кстати, ещё одно тому доказательство – предновогодняя награда «Ленкома», который стал лауреатом престижной премии – Brand Awards в номинации «Лучшая молодая труппа, воспитание молодого поколения». Для многих артистов эта награда первая. Что делают дети, получив высокую оценку? Бегут к родителям, чтобы похвастаться и поблагодарить. Вероятно, поэтому многие молодые артисты пришли поблагодарить руководителя театра – Марка Варшавера, который дал им возможность проявить себя, встав рядом с Мастерами, не прячась за их спинами, надолго оставаясь в тени и страдая от отсутствия ролей. Немало новых имён «Ленкома» узнала и полюбила театральная Москва за последние два года. Талантливая молодёжь «Ленкома» не только востребована и занята во всех репертуарных спектаклях, уверена, она прекрасно понимает, что доброе имя, талант и любовь не только не покупается, но и не передаётся по наследству. Правда, Окуджава об этом не писал, зато доказал всей своей жизнью и творчеством.

Ирина Горюнова, заслуженный деятель искусств РФ, профессор МГУ им. М.В. Ломоносова

А. Большова и Е. Герасимов в спектакле «Всё оплачено» / А. Стернин