В «Доме писателей» прошли мероприятия ХХХ конференции молодых литераторов Северо-Запада, организованной Санкт-Петербургским отделением Союза писателей России.

Юбилейная конференция собрала 150 заявок. После предварительного отбора к участию были допущены чуть больше половины желающих. В течение двух дней с молодыми литераторами занимались такие известные наставники, как Н. Коняев, А. Скоков, И. Сергеева, И. Кравченко, О. Чупров и другие.

Подводя итоги, руководители творческих семинаров сошлись во мнении, что нынешняя конференция по уровню писательских навыков молодых была самой сильной за последнее время. Руководитель семинара прозы А. Скоков, в частности, сказал: «Если на предыдущих конференциях к нам приходило довольно много так называемой окололитературной публики, то сейчас пришли люди из гущи жизни – лётчики, геологи, строители, военные. И слабых произведений практически не было».

Другой руководитель – Н. Коняев, выпускающий уже 12-й семинар молодых прозаиков и сам когда-то бывший его участником, назвал очень важной и отрадной попытку осмыслить современность, наметившуюся в произведениях авторов.

По итогам ХХХ конференции молодых литераторов в члены СП России были приняты поэты И. Кожевников (Смоленский), О. Коротникова (Виор), М. Соломко и прозаики Н. Сазонова и С. Шаповалов.

Рекомендации к приёму в Союз писателей после выхода книги получили поэты Н. Андреев, Л. Гольдин, С. Данилова, Е. Иванова, Р. Халиулин, Ю. Хрисанова и прозаики С. Авилов, М. Наклейщикова и Т. Тураева.

По традиции произведения молодых литераторов будут рекомендованы в литературные газеты, альманахи, журналы.

Представляем вниманию читателей стихи участников конференции, которые, как нам кажется, являют собой разнонаправленные векторы развития современной молодой поэзии. Мы не даём оценок и не демонстрируем своих пристрастий, оставляя последнее слово любителям поэзии.

Соб. инф.

Стефания ДАНИЛОВА

Родилась в 1984 г. в Сыктывкаре, студентка Санкт-Петербургского педагогического университета. Автор четырёх поэтических книг. Триумф-лауреат Всероссийской премии «Послушайте!» им. В. Хлебникова.

«Мне горько за этот мир»

* * *

Ничего-то у нас,

оказывается, нет.

Ни послушных рулонов бумаги туалетной,

ни регалий, и век наш – не великолепный,

ничего, кроме лампы зелёного цвета в окне.

И, пожалуй,

в ладони впечатанных брайлевых литер.

А вокруг всё «порше», Газпром, да хвосты с начёсом,

да попсовые идолы.

Даже в палеолите

люди были честней, хоть и знали – раз-два и обчёлся.

В этом мире

больше не пахнет приправой «смех».

Вместо этого – гарь войны и больничным несёт азотом.

Я читаю тебя –

и понимаю тех,

кто спиною чувствовал холод последний дзота.

Тех, кого считали совсем никем,

а потом назначали Богами

сами.

Так преподаватель в ученике

говорит нездешними голосами.

И, читая тебя,

мне горько за этот мир,

где когда-то любимые себя сколотили в кучку –

не Могучую кучку, а так:

графоман – кумир,

и хвалят его за паркеровскую ручку

да шершавое, безголосое «до-ре-ми».

И какая бездарь опять в цене

за лимоны просмотров под олигархом стонет?

Ничего-то у нас,

оказывается, нет.

Кроме правды, заснувшей между ладоней.

Товарищ Сердце

Нам, как Резанову и Кончите,

друг друга не обрести, похоже.

Товарищ Сердце,

Вы так стучите

в тамтам, обтянутый алой кожей.

И в небесах высоко над нами

снег ниспадает на поле боя.

Товарищ Сердце,

идёт война ведь.

Война за право владеть любовью.

За право видеть хоть что-то, кроме

красивых сказок «как было раньше».

Товарищ Сердце,

залито кровью

пальто на Вас... Говорите, вражьей?

Два изувеченных.

Три убитых.

Мир чёрно-белый, как в старом фото.

Товарищ Сердце, светиться в титрах

Уже не хочется отчего-то.

Дома – по пояс

в иранской басме

горелой сажи (ещё цветочки).

Товарищ Сердце,

вы бьётесь насмерть?

Я буду рада погибнуть в точке,

горячей, будто

его ладони,

что не касались моих, – поменьше.

Товарищ Сердце,

в крови утонем,

но всё ж – давайте не будем мешкать.

И даже практически умирая,

кусает пятки врагу наш витязь.

Товарищ Сердце,

нам шаг – до Рая.

Прошу Вас...

Только не разорвитесь.

* * *

Мне сейчас не звонят, а звонят,

сахар в чай не кладут, а ложат.

Винни стал наркоманом Вонни,

говорящим без гласных.

Боже.

Щеголяют в осенних польтах,

спорят, чьё из них красивее.

Я пульнула бы из брандспойта,

да достать его не сумею.

На метре ко мне приезжают

и в кине целоваться хочут.

Пацаны не совсем въезжают,

что заклеить бы рты им скотчем.

Интересно, им плотят много

в котелок, что почти не варит?

Я пожертвовала бы хот-догом

и купила бы им словарик.

Пьют они дорогое кофе,

я по жизни люблю дешёвый

и мужчину, которому пофиг

на сердечко моё большое.

Он сводил бы меня в кино, и

ходит в чёрном пальто, и ездит

на метро, только я всё ною,

потому что мы с ним не вместе.

Не звонит он на мой мобильный,

на который десятки звонят.

Я с улыбкой ношусь дебильной,

если он обо мне вдруг вспомнит,

А забудет – пойду по следам же

дорогого Кобейна Курта.

Застрелюсь – или лучше даже

отравлюсь питьевым йогуртом.

Марианна СОЛОМКО

Родилась в 1984 г. в Санкт-Петербурге. Окончила фортепианный факультет Национальной музыкальной академии Украины им. П.И. Чайковского. Публиковалась в периодических изданиях России, Украины и Казахстана. Автор книги стихов «Гуси летели на Север…». Живёт в Санкт-Петербурге.

«Город ведёт на верёвке деревню»

* * *

Гуси летели на Север так больно, так низко –

Серая, еле в тумане приметная низка.

Бусиной крупной вожак перетягивал стаю

К Берингову перешейку…

А дальше – кто знает…

Ветра порывы грубы – во все синие губы

Дует он в раструб воздушный – голубит

и губит.

Гуси-гудошники вторят гурьбою гортанной

Той партитуре студёной, седой, безымянной…

Гуси летели на Север так низко, так больно –

Как одинокая жизнь, обречённая сольно.

* * *

Сребрится месяц бровью узкой,

На небе – звёзд иконостас…

Уметь печалиться по-русски

Дано не каждому из нас.

Дать напитаться горним строкам

Слезами диких журавлей

О неизменном и далёком,

О том, что ближе и больней…

* * *

Город ведёт на верёвке деревню:

Набок упасть петушиному гребню,

Белой корове вовек не доиться,

А мужикам – на кресты материться…

Город, народу совсем ты не дорог,

Светлой деревне ты ворон и ворог.

Город ведёт на верёвке деревню,

Срамно ристалище злыдней и вредней,

Стаи деревьев стенают без веток,

Тускнет мерцанье фонтанных монеток.

Город, народу совсем ты не дорог,

Светлой деревне ты ворон и ворог.

Город ведёт на верёвке деревню,

Тризну справляет заместо обедни,

В муках журавль, коченеет синица…

Осточертели пустые глазницы.