Анатолий Белкин

Поэт. Родился в 1955 году. Окончил МФТИ, кандидат физико-математических наук. Доктор юридических наук, профессор, академик РАЕН. Публиковался в «МК», «Крокодиле», «Студенческом Меридиане», «Юности», «ЛГ», в альманахах «Музы и хариты», «Гости Медной горы», «Alter Ego». Автор книг «Оси координат», «Лимерикон, или Всемирная история в лимериках», «Эпиграмматика», «Вороны и лисицы» и др. Лауреат премий «Золотой телёнок», «Глыба юмора», «Большого Золотого Ерша». Член Московского клуба юмористов «Чёртова дюжина». Секретарь Союза литераторов РФ. Живёт в Москве.

* * *

Внуково закрыто облаками,

«Боинг», отыскавши в них проём,

Вдруг туда ныряет вместе с нами

И как будто зависает в нём,

И, ослепнув в грязно-серой каше,

Мы глядим в поблекшее окно,

И тревожны ощущенья наши,

А других, к несчастью, не дано;

Но, проткнувши облачную вату,

Самолёт выныривает в свет –

До земли ещё далековато,

И причин для опасений нет.

Как типичен этот частный случай,

Как обыден жизненный обман –

Горизонт затянут мутной тучей,

А в иллюминаторе туман;

Только в жизни всё совсем не гладко:

Нет пилота – думай головой...

Ладно, «Боинг», впереди посадка.

Как-нибудь пробьёмся. Не впервой.

* * *

Сахар был слаще, а девы – моложе,

Сердце сводило от знойного пыла,

Мускулы дыбом стояли под кожей –

Всё это было!

Дни были длинны, а ночи – роскошны,

В полную силу сияло светило,

Всё было можно, надёжно, несложно –

Всё это было!

Жизнь день за днём приносила подарки,

Смерть не грозила, и хворь не пилила,

Счастье казалось доступным и ярким –

Всё это было!

Всё это – было, и горечью чёрной

Сердце болит до скончания века,

Ибо войти невозможно повторно

В эту же реку.

Знак

Я улечу.

Мне нужен только знак.

Едва придёт – я сразу же стартую,

Оставив прах и суету пустую.

Но нужен знак.

И без него – никак.

В нём, безусловно, будет всё дано:

Цель, направленье, водные преграды,

Места, где ожидаются засады.

Он будет дан.

Я жду его давно.

И буду ждать.

В минувшие года

Порою проявлял я нетерпенье –

Теперь не так.

Исчезли все сомненья.

Знак будет дан.

Я жду его всегда.

Я каждый вечер лезу на чердак,

Пропахший тленом, плесенью и гнилью,

И протираю сложенные крылья.

Они в порядке.

Нужен только знак.

Но мне не верят.

Лучшие друзья

Живут не так.

Не ищут свет во мраке –

Всё потому, что о грядущем знаке

Они не знают.

Знаю только я.

Жена смеётся.

Мягко, свысока.

Вся её жизнь – как дважды два четыре,

Она считает, что у нас в квартире

Нет места крыльям,

Нету чердака.

Но я терплю.

Подумаешь, пустяк.

Молчу и помню истину простую:

Сигнал придёт – я сразу же стартую.

Куда – не знаю.

Нужен только знак. 

* * *

В ту ночь в Москву явилась осень

И гулко тыкалась в стекло,

Я отбивался ей назло

И встал и сдался только в восемь;

Раздвинув тяжесть сонных штор,

Со вздохом выглянул наружу –

Мир за ночь превратился в лужу,

Плыл тротуар, струился двор,

Сочились каплями карнизы,

Рекой неслась вода из труб,

Туманной измороси клуб

Ко мне дотягивался снизу;

И вся картина мирозданья

Собою представляла путь...

От жизни к смерти? Нет, отнюдь;

Но – от здоровья к умиранью.

* * *

Когда звезда закончит свой полёт,

Шипя, потухнет в сумраке болотца –

Что от звезды на свете остаётся?

Лишь в памяти следы, на дне колодца,

Когда звезда закончит свой полёт.

Когда, вздыхая, рухнет старый дом

Под натиском чугунной грубой гири –

Что остаётся в этом новом мире?

На карте след, пометка «дом четыре»,

Когда, вздыхая, рухнет старый дом.

Когда под визгом яростной пилы

Стволы ложатся ровными рядами –

Что вместо леса остаётся с нами?

Опилок струйка – след на пилораме,

Когда погибнут гладкие стволы.

Но как недолговечен всякий след,

Оставленный у жизненных обочин,

Так вопиюще зыбок и неточен,

Так мимолётен, тягостно непрочен,

Что кажется, его и вовсе нет;

И Пушкин, как всегда красив и сочен,

Отметил, что таков и ты, поэт.