На сцене театра «Сатирикон» снова Мольер. Константин Райкин поставил не самую известную пьесу великого комедиографа – «Плутни Скапена», превратив просто комедию в криминальную и переместив действие в 20-е годы прошлого века. Получилось дерзко, весело и предельно злободневно.
Спектакль планировалось выпустить ещё в мае, приурочив премьеру к юбилею пьесы – ей в этом году исполнилось 350 лет. Несмотря на почтенный возраст, актуальности она не утратила. В одном из своих предъюбилейных интервью худрук «Сатирикона» признался, что мог бы за один урок доказать нынешним школьникам, что Пушкин – не пыль веков, а – учитывая сегодняшние реалии – автор из самых современных. На сцене он аналогичную систему доказательств выстраивает для Мольера. И уже не в первый раз.
К двухлетней давности «Дон Жуану» режиссёра Егора Перегудова и прошлогоднему «Лекарю поневоле» в собственной постановке Константин Райкин прибавил «Плутни Скапена». Похоже, два своих спектакля он намерен давать в один вечер, в одной декорации (художник – Борис Валуев), составленной из незамысловатых чёрных ширм с серебристой каймой. Озорным площадным представлениям в духе commedia dell arte ничего больше, пожалуй, и не нужно. Для Райкина-режиссёра аттракцион был и остаётся самым адекватным методом прочтения классики – другим способом притянуть (от того самого английского attract) к ней внимание молодой аудитории, увы и ах, более чем затруднительно. А ведь именно она в последние годы занимает его мысли гораздо больше, чем все остальные страты театральной публики.
Райкин не зря сделал ставку на комедию масок. Они у него не буквальны, но сложносочинённы – от ботинок до париков. В «Скапене», стилизованном под чёрно-белое кино из жизни мафии, из платьиц в стиле art nouveau, уркаганских кепочек и фраерских широченных штанов выглядывают неизменные архетипы, известные ещё античным драматургам, включая Теренция, одним из первых воспользовавшегося сюжетом о хитроумном слуге, спасающем от гнева родителей двух друзей, решившихся на обман ради своих избранниц. И если Мольер, многое позаимствовавший у коллег для этой пьесы, имел право перенести персонажей из середины второго века до нашей эры в середину XVII столетия, то почему бы Райкину не переместить их в начало века двадцатого. Подходящая дистанция для того, чтобы взглянуть на наше сегодня.
Антураж гангстерского фильма (художник по костюмам – Мария Данилова) в духе золотого века Голливуда смотрится в мольеровском сюжете вполне естественно: по сути, перед нами разборка двух «мафиозных кланов» – родительского и сыновнего – с плутом-слугой в качестве посредника, в которой каждый из участников – обманщик и пройдоха на свой лад. И каждый в этом многогранном амплуа уморительно смешон и психологически точен. Октав (Илья Денискин) и Леандр (Никита Смольянинов) – сыночки богатеньких папаш, привыкшие оплачивать свои страсти и прихоти из родительского кошелька. Жеронт (Денис Суханов) и Аргант (Григорий Сиятвинда) – отцы-толстосумы, которых страсть к наживе вынуждает вести двойную жизнь. Застенчивый недотёпа-слуга Сильвестр (Александр Гунькин), овладевший искусством плутовства благодаря ушлому коллеге, вложившему ему в руки «Работу актёра над ролью» Станиславского. И на вершине этой пирамиды – неуёмный Скапен (его в очередь играют Алексей Бардуков и Артём Осипов), авантюрист по призванию, который может преступить закон, но никогда не совершит подлость. Эта роль передана Райкиным молодым актёрам как своего рода эстафета от его Труффальдино. Да, почерк мастера проглядывает в их манере весьма явственно...
К большому огорчению, слабым звеном в мощной цепи актёрского ансамбля оказались исполнительницы женских ролей – Анна Петрова (Зербинетта), Софья Щербакова (Гиацинта) и Елена Березнова (Нерина), которым пока трудно чувствовать себя естественно в громокипящей гротесковой стихии спектакля. Впрочем, настоящий фарс – трудная задача даже для опытного артиста. А Райкин лёгких и не ставит. Чего стоит только необходимость в течение всего спектакля ловко и органично обыгрывать главный предмет реквизита, ударную установку, или исполнять на полном серьёзе и в разных аранжировках «С одесского кичмана сбежали два уркана». И когда вся эта синкопическая вакханалия достигает финала, понимаешь, что старая добрая комедия масок как нельзя лучше подходит для откровенного разговора о том, в каком мире мы оказались и куда, каким образом из него выбираться.