Тодд Филд вернулся на большие экраны спустя шестнадцать лет молчания, притом взяв очень высокую ноту. «Тар», конечно, немного померк на Венецианском фестивале в свете более ожидаемых проектов, таких как «Банши Инишерина» Мартина Макдонаха и «Кит» Даррена Аранофски, но пресса, как и жюри, сразу отметила выдающуюся актёрскую работу Кейт Бланшетт. То, что она после получения Кубка Вольпи непременно окажется в номинантах на соискание «Золотого глобуса» и «Оскара», было вполне ожидаемо. Сейчас практически не остаётся сомнений, что Кейт заберёт уже третью в своей карьере статуэтку. Хотя в последние годы академики нередко удивляют весь киномир тем, что периодически изменяют традиции «победа на Глобусе = победа на Оскаре». Но всё же «Тар» – это что-то большее, чем просто magnum opus знаменитой актрисы. «Тар» – это высказывание.

Новая картина Тодда Филда повествует о талантливой женщине-дирижёре, которая сталкивается с репутационным кризисом во время своего карьерного подъёма. На самом деле «Тар» – это полотно, иллюстрирующее дилемму, несколько раз за фильм озвученную разными персонажами: стоит ли разделять искусство, порождаемое талантом конкретной личности, и саму личность, чья репутация для нынешней конъюнктуры антагонистична. Сама Лидия Тар (будучи, к слову, представительницей нетрадиционной сексуальной ориентации) считает, что творчество существует в вакууме. Раскрывается эта позиция в её споре со студентом в первом акте фильма. Чернокожий парень отказывается играть музыку Иоганна Баха, ссылаясь на «мизогинистскую жизнь» композитора, что приводит Лидию в недоумение. Сам студент противопоставляет Баха более современному Варезу, на что Тар приводит в пример весьма нетолерантное по нынешним меркам высказывание последнего. А затем она доказывает «зумеру» на конкретном, пусть и немного уничижительном для того примере, что нельзя сводить талант к расе, полу или ориентации. Это очень смелый эпизод для Голливуда, рухнувшего в пучину «культуры отмены». Лидия как раз «стереотипной лесбиянкой», как она себя преподносит в разговоре со студентом, не является. Напротив, она за дело критикует семантическую борьбу за феминитивы и в целом не акцентирует внимание ни на ориентации, ни на том, что является женщиной. До того как по мере развития сюжета вскрываются некоторые факты из биографии и черты характера главной героини, сей спор выглядит попыткой мягкой критики популярных на Западе веяний «новой этики» и «политики инклюзивности». Но со временем зритель понимает, что за талантливым композитором и дирижёром Лидией Тар стоит её настоящая сущность – монстр, не считающийся с чувствами людей и использующий их. Вырисовывается эдакий образ Харви Вайнштейна от мира оркестровой классической музыки. Саму Лидию тоже начинают «отменять», и нельзя сказать, что неоправданно. Так что же, получается, студент прав? Тоже нет. Дилемма на то и дилемма, что выбор из двух взаимоисключающих противоположностей сложен и неоднозначен. На чьей стороне в этом споре быть – Тар или юноши, – решить должен каждый посмотревший, либо же, напротив, согласиться с дискуссионным характером вопроса.

Помимо великолепной игры Кейт Бланшетт и интересной заданной темы картина Тодда Филда ещё содержит две прекрасные составляющие – операторскую работу Флориана Хоффмайстера («Дом Саддама», «Опасные секреты») и композиторский саундтрек Хильдур Гуднадоуттир («Чернобыль», «Джокер»). К слову, последняя сама несколько раз в фильме упоминается как одна из тех современных творцов, исполнение чьих работ дирижирует Тар.

Но есть у фильма и две серьёзные проблемы: это огромный хронометраж с порой совсем уж медлительным темпом повествования и большое количество профессиональной информации. Первое особенно ощущается в контрасте между каким-то слишком быстрым третьим актом, больше похожим на послесловие, и вторым, переполненным атмосферно важными, но не двигающими историю триллер-моментами. Вторая претензия относится, скорее, к первому акту, в частности к вступительной сцене. Современный массовый зритель слишком слабо осведомлён о мире классической музыки, а перегруженность терминами и фамилиями в самом начале ленты может и вовсе отбить желание продолжать просмотр.

Резюмируя всё вышесказанное, «Тар» – умное, но сложное для восприятия кино. Правда, не покидает ощущение, что многое в фильм добавлено, чтобы во всех аспектах продемонстрировать талант Кейт Бланшетт. Тут она и оркестром дирижирует на профессиональном уровне, и сама на фортепиано играет, и на немецком отлично говорит. В общем, вероятная победа на «Оскаре» в номинации «Лучшая женская роль» будет более чем справедливой.