Этот фильм Терренса Малика стоит особняком в череде других made in USA. Как, впрочем, и все ленты режиссёра. Как и он сам. Малик на голливудском олимпе особенный – по происхождению этнический ассириец (его родители выходцы из Ирана), по воспитанию и убеждениям верующий христианин, католик (их в Голливуде не так уж и много), и как режиссёр, сильно отличающийся от своих американских коллег.
Последний фильм Малика произвёл такое сильное впечатление, что захотелось пересмотреть другие ленты этого мастера. Он скорее европейский режиссёр, чем американский. Иногда очень напоминает Антониони, Феллини, Иоселиани, а ещё больше Тарковского. У него было много номинаций на «Оскар», но – ни одной победы, за исключением статуэтки, полученной оператором «Дней жатвы» (все фильмы Малика потрясающе красивы!). Зато жюри Канн неизменно отмечает этого мастера. «Золотую пальмовую ветвь» получил самый спорный и самый «тарковский» из его фильмов «Древо жизни», напоминающий одновременно «Сталкера» и «Зеркало». Обращение к миру и феллиниевское погружение в себя вплоть до самоистязания замечательно в «Рыцаре кубков» с Кристианом Бэйлом, Кейт Бланшетт и Натали Портман.
Уже первый его фильм «Пустоши» был необычен, а «Дни жатвы» с Ричардом Гиром – ещё больше. Эти истории вроде относятся к криминальному жанру, но в них неожиданно звучит религиозная тема, вопросы жизни, смерти, смысла существования человека на Земле, она у Малика всегда прекрасна, а вот человек…
Большой и заслуженный успех был у единственной военной (а на самом деле антивоенной) ленты Малика «Тонкая красная линия» (1998). Она получила «Золотого медведя» в Берлине и семь номинаций на «Оскар»! Но ни в одной не победила, потому, наверное, что отличается от всех американских лент про Вторую мировую войну отсутствием державного патриотизма. Фильм – о сражении между японцами и американцами за тихоокеанские Соломоновы острова, он поражает сходством с советской лентой «Солдаты» по некрасовским «Окопам Сталинграда». Американский полковник, как и советский командир-карьерист, чтобы выслужиться, посылает бойцов на верную смерть, но и здесь есть американский «лейтенант Фарбер», который бережёт своих солдат и не подчиняется приказу.
В фильме Малика, в отличие от нашего, в котором советские солдаты сражаются за свою землю, добавляется мотив преступности войны вообще. Японцы показаны не, как обычно в Голливуде, картинно гибнущими манекенами, а живыми людьми, которых тоже жалко. На контрапункте с кровью и грязью войны потрясающе снят океан, сказочный остров, в высокой траве холмы, река, тропический лес, населяющая его диковинная живность и туземцы, жители этого Эдема, которые дрожат от ужаса, творимого на их земле чужестранцами.
И наконец, о «Тайной жизни», которая как бы продолжает «Красную линию». Если её сравнивать с чем-то сделанным в последнее время, то только с фильмом Романа Полански «Офицер и шпион». Главный герой в обеих лентах не может отступиться от своих принципов и в одиночку противостоит властному мейнстриму. У Малика тоже фильм на основе реальной истории – трагедии австрийского фермера Франца Егерштеттера, отказавшегося присягать нацистам.
Режиссёр удивительно достоверно воссоздаёт сельский быт Франца (Аугуст Диль), его жены Франциски (Валери Пахнер) и их троих детей, большое хозяйство, покосы, урожай – всё очень похоже на жизнь наших крестьян Алтая или Кубани. Немецкий нацизм, заразивший Австрию, нарушил райскую жизнь семейства. Оно оказалось единственным, которое не отказалось принять нацизм и аншлюс по религиозным соображениям. Хотя австрийская католическая церковь одобрила присоединение Австрии к Рейху, Франц против этого. Ни соседи, ни местный священник, ни власти не могут его переубедить. Когда Франца в 1943-м призывают в армию, он отказывается присягать. Жаль, что в фильме не приведены его слова с мотивами отказа: «Грустно снова и снова слышать от католиков, что Германия просто вынуждена воевать и что, возможно, это не так плохо, ибо уничтожит безбожный большевизм. Но вопрос в том: против кого они на самом деле идут на войну? Против большевизма или русского народа? Когда христиане шли проповедовать в языческие страны, разве они шли войной? Война – это всегда желание что-то получить, а не дать. Если бы хоть на малую долю речь шла о борьбе с безбожием, то не упоминались бы так часто нефть и плодородные земли».
Постепенно из сельской идиллии действие перемещается в камеры тюрем. Домашний скот, который пасся на альпийских лугах, сменяется тюремными насекомыми, буколические пейзажи приходят только в думах о жене и детях. До последнего адвокат и все (кроме жены, которая убеждена в правоте мужа!) уговаривают Франца присягнуть Рейху, но он непреклонен. И принимает смерть как христианский мученик. Снято всё документально точно, забываешь, что смотришь кино с актёрами. И это производит громадное впечатление.
Малик восстановил в правах отменённый постмодернизмом катарсис. Огорчило только то, что сокамерники Франца, которым тоже предстояла гильотина, показаны какими-то фриками. На самом деле среди казнённых большая часть – антифашисты, тоже не желавшие присягать Гитлеру, тоже верующие – но не в Бога, а в марксизм.
Тем не менее воссоздание образа человека, не подчинившегося дьявольской мирской власти восхищает, особенно в наше время, когда в одних странах возрождается нацизм, а в других законодательно отменяются библейские заветы.