Лента «Никто», снятая Ильёй Найшуллером, шумит в американском прокате. В этом фильме сыграл Алексей Серебряков. Так что российский след очевиден. Тем более что история в олдскульном стиле повествует о русской мафии. Да, старые лекала вновь актуальны.
И вот что удивительно. Такой успех позволил кое-кому говорить, что российское кино развивается. К прочим «победам» присовокупляют и хвалебные оды Стивена Кинга в адрес «Эпидемии» Павла Костомарова. Или вот ещё – Netflix приобрёл сериал российского производства «Лучше, чем люди». Как всё замечательно, однако!
Так? Совсем не так! Да, наши кинематографисты научились делать эффектную картинку. И свежие идеи там тоже проскальзывают. Беда в другом: раньше наши режиссёры, актёры и сценаристы в своих лучших работах задавали тренды для всего киномира. А сейчас происходит наоборот: разрушив прежнее наследие, Россия принялась снимать, как снимали американцы 10–15 лет назад. В этом есть что-то неправильное.
Особенно если к такому «достижению» присовокупить не самый адекватный политический, идеологический контекст. А он несомненен. Можно, конечно, восхищаться, сколь замечательно выстрелила лента «Никто», но выстрелила-то она в том числе и потому, что мы ускоренными темпами движемся к холодной войне.
Впрочем, то – у них. А что у нас? А у нас на государственные деньги снимают сомнительное кино, которое перевирает историю, не имеет культурной ценности и, в конечном счете, дискредитирует и наше государство, и наш народ. Последний тому пример – лента Данилы Козловского «Чернобыль». Сделано за 690 миллионов рублей.
Создатели прикрываются тем, что это художественный фильм. Однако кассу делает тема – большая трагедия. И как нам представили её? Как торжество безалаберности и растерянности. И я сейчас даже не о том, что перевраны факты, а о самой атмосфере. В ней нет, и априори не может быть места героям-ликвидаторам. Они показаны либо алчными трусами, либо растерянными дураками. Но там было место и подвигу, и решимости. Достаточно поговорить с самими ликвидаторами. И случись, не дай Боже, подобное сейчас – вот уж не знаю, как бы справились.
Если же это действительно история о любви, о людях, то почему она никак не двигается вперёд? Почему не меняется мотивация персонажей, не развиваются образы? И почему Козловский не удосужился даже примитивно, банально сыграть надлом героя?
Нет, «Чернобыль» – это картонная история с картонными персонажами, и картон в итоге сгорает. Вот только своим чадом он отравляет зрителей. Потому что художественное кино – по-прежнему важнейшее из искусств и более всего влияет на умы. Есть такая отличная книга – «Киномания» за авторством Теодора Рошака. И там он пишет: «Развлекательный жанр действует на людей сильнее высокого искусства, это воздействие гораздо более деспотично. Люди не включают защитные механизмы во время развлечения. Образы и послания проникают в мозг и внедряются в самые его глубины». Что ж, американцы освоили эту науку в совершенстве, воспитав на голливудских фильмах весь мир.
А мы? А мы занимаемся киномазохизмом, унижая себя за свой же счёт. И, в конечном счете, катастрофа в кинематографе рождает катастрофу в жизни. Какая тут война? Какие американцы? При таких раскладах сдадимся сами. Или вернее так: нас уже настойчиво просят сдаться.
Платон Беседин, писатель (Севастополь)
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции