Дневник актрисы

Смотрела «Мужчина и женщина» с Максимовым Андреем. Сделано всё было любовно(!) и тактично. Вопрос: «Вы за коммунистов?» Ответ: «Да» – был смикширован на проходе по коридору. Кусок из «читателей газеты» – вырезан, как и ещё некоторые, но тем не менее я им благодарна, они сделали максимум, что можно, а Максимов был очень мил и добр.

Олега сняли в темноте, поэтому он выглядел уставшим. И я вспомнила мальчика в серо-светлой кофточке, с короткой блондинистой чёлкой на лбу, с очень простодушной широкой улыбкой и мягкими тёплыми руками. Кончики ногтей были обкусаны. «Сын и внук» – то понятие, которое он тогда олицетворял, и ещё «домашний» ребёнок. Я благодарна судьбе, что моим «первым» был именно он – с его чистотой и неумелостью. Кино и театр постарались привести его к общему знаменателю.

……

Дома. З.И. прислала для подписи послание к Матвиенко о просьбе помочь с ленинградскими гастролями. Разбираю вчерашние прекрасные букеты и благодарю Господа Бога за помощь. Проскурины подарили вместе с букетом маленького кокер- спаниеля палевого цвета и совсем «настоящими» глазками. Назвать его Кутькой нельзя, но они хотели, очевидно, таким образом выразить мне своё сочувствие о Кутьке. Маленький мой Баська хулиганит и царапает мне руки и ноги, но при этом столь невинное выражение мордочки, что делает его проступки шалостью. Он любит тепло и жмётся ко мне, когда я беру его на руки.

……

Дома. Весна кончилась, опять на улице метель и нет солнышка. Читаю Арбузова «Годы странствий» и пытаюсь распределить роли с учётом темы: «Куда уходят дни?» – это эпиграф у Арбузова. Дни не уходят никуда, они остаются с нами и творят нас самих в прямой зависимости от наших дел, чувств, событий. Итак – становление героя от 23 до 30 лет. В 30 уже не с кого спрашивать, в 30 надо быть, надо состояться. Итак – страна веяние всех персонажей, начиная с Ведерникова. Кто каким стал? Ведерников – врач, учёный, воин, отец, т.е. ответственный за «дом». Маврухин – один из творцов таких личностей, как Ведерников, лицо страдательное, поэтому сильное и направляющее. Ольга – из абитуриентки – женщина, «способная не брать, а быть во имя других». Нина – актриса, т.е. способность на чувства подлинные.

……

Сегодня в зале на ярусе сидели современные лицеисты, и мера их идиотизма казалась катастрофой будущего. У них нет юмора. За юмор они принимают только похабство. У них нет сосредоточенности, способности понимать и сострадать. Я их ненавидела, как можно ненавидеть сверстников, а не «молодую поросль» нашей искалеченной Родины. Понимая свою несправедливость к «демократическим вы-кам», я ничего не могла поделать с собой, в их лице я не приемлю то будущее, которое определено, как XXI век.

……

Сегодня было бы сто лет прекрасному Ивану Семёновичу Козловскому. Царствие ему небесное, вечная ему память. ТВ расщедрилось на передачу о нём, и минутные записи его выступлений в концертах поражали такой певческой недосягаемостью, таким теплом и таким сердцем, что я ахала от счастья и плакала от восторга. Похожих, равных не было и, увы, никогда не будет. Сочетания веры в Бога, своё предназначение и в свою ответственность за дар, подаренный ему свыше, – не будет ни у кого.

……

В Доме актёра прощались с Б.А. Львовым-Анохиным. Огромные венки от организаций как бы выкупали свою вину перед талантом, умом, вкусом и тонкой душой человека, который со светлым красивым лицом на белой подушке с воланами лежал посередине овального помещения, похожего на яму. Казалось Анохин освободился наконец от того, что его тяготило и мучило. Светлая ему память! Говорили перед микрофоном люди, которые уничтожали талант Анохина, и это никому не показалось противоестественным. Говорила с Вульфом, который привёз Тер-Осипян. Нона – маленькая, кривоногая, со смешным лицом сидела у колонны, исполняя долг свой и Бабановой перед Борисом Александровичем. Подошёл Паша, у него какие-то интересные предложения. Эскина очень трогательно сказала, что с СТД Дом актёра не имеет ничего общего.

……

Продолжаю перечитывать Л. Чуковскую и приходит на ум фраза Флобера: не прикасайтесь к идолам, «иначе их позолота останется у вас на пальцах». Сильная натура Чуковской не прощает своему окружению ничего. «Окружение», включая Корнея Ивановича, ведёт себя в экстремальных условиях эвакуации чрезвычайно низко и отвращает от советской литературы надолго. Когда другие отдавали себя целиком или по частям на фронте, – эти «литераторы» визжали, пили, предавали.

……

Дома. Чем больше Чуковская восхищается ахматовскими неожиданными оценками того или иного события или отдельной личности, тем заметнее становится, что Ахматова прощает себе то, что на деле не прощает другим. (Её неприличная оценка Станиславского, которого она на сцене не видела, но актёром большим не считала.) Для умной дамы это совсем не прилично. Она судила о МХАТе по слухам и сплетням, а более всего по оценкам Фаины Раневской. Ахматову раздражала погружённость Станиславского в своё дело, в свою идею художественного, именно, театра. Сама же Ахматова более всего любила, когда говорили о её стихах и о ней самой. Она ревновала других к славе Цветаевой и всё время опасалась неравенства Марины. Поэтому и падение Мура, когда тот обокрал хозяйку, восприняла не с состраданием, а со скрытой радостью. Словно иного она не ожидала от сына Цветаевой. Просто мальчик рос и не мог вынести голода. Он пошёл на позор воровства, унижения от невозможности совладать с голодом. И невольно начинаешь понимать Льва Гумилёва, который недополучил в жизни материнской любви и жалости. Она не была способна на жалость к другим, даже к сыну. Своё «я», как главное для всех и для себя, она ставила выше всего. Мера эгоцентризма небывалая. Она из тех, кто не любит никого и ничто. Она принимала поклонение своему таланту, как поклонение перед её личностью. Отсюда проистекает её ненависть к Марине и к её поэзии. Она, Цветаева, возлюбила многих, а более всех сына. Ахматова возлюбила себя самоё, а сын, как мешающее нечто. Холодна и порочна, себялюбива и почему-то считающая, что имеет право на суд. Бунин прав был в своей характеристике Ахматовой.

Дома. Более всего Ахматова ревновала к славе. Её ненависть к Есенину объясняется именно этим. Она не понимала, почему Есенин так любим, а она – нет. Элитарное литературное окружение, восхваляющее её, – было всего-навсего окружением. Будучи злой, умной и холодной, она не понимала обаяния добра, воздействия на души тем теплом, к коему тянутся. Она приписывала Есенину подражательство Блоку, но я не знаю поэтов, более отдалённых друг от друга, чем эти двое. Неоднократное в течение ряда лет возвращение к теме «Есенин не поэт» обрисовывает Ахматову столь дурно, что становится странным её авторство и сомнительным. Она знала, что Заболоцкий не любит её как поэта, и тогда она набрасывается на замечательные стихи Заболоцкого, забыв, что тот прошёл свой трагический путь, страдая более, чем она сама. При этом Ахматова утверждает, что безнравственно не любить поэта за стихи, что надо разделять понятия – личность и поэт, что можно и нужно относиться к личности безотносительно к тому, нравятся или не нравятся тебе его произведения. Сама этого не могла и не умела. Себе прощала всё, другим ничего. Ненавидела чужой успех, а для себя самой успех считала главным. Она ревновала Ивинскую к Пастернаку более всего из-за того, что, будучи лживой, вороватой и лгущей, Ивинская была пленительной женщиной. Эта грешная Ева возбуждала в мужчинах желание и забвение себя. Они слепли и глохли (как Пастернак), но обожали в Ивинской истинно женское начало. Ахматовой женственность не была свойственна, она была наделена мужскими гормонами в большей мере, чем женскими. Мужчины это чувствовали и не любили её.

……

Ленинград встретил солнцем, теплом и своей неизбывной строгой красотой, которую тщетно пытаются изуродовать вывески и целые полотнища ландринного цвета, извещающие об успехе «демократии» и свирепого капитализма в обворованной стране. Краса Ленинграда – строгость, мера и вкус. Благодаря деятельности Яковлева и К^о – разбитые дороги, облупленные стены фасадов, безумные растерянные лица людей и множество ларьков, магазинчиков, палаток, в которых продаётся заграничная отрава. Выборгский дворец встретил нас теснотой (много помещений сдано фирмам). Ремонт обозначен новыми унитазами и отделкой одной гримёрной деревом вместо масляной краски.

«На дне» – зал огромен из-за пустоты. Приветствовали – третий чиновник из культотдела и А.М. Володин. Александр Моисеевич говорил со сцены добрые слова и подарил мне эскиз «Фабричной девчонки». Спасибо ему!

На сцену потянулись зрители с букетами, зал бурно аплодировал, кричал. Молодой человек в очках оказался Димой Ирдом. Он как олицетворение быстро идущего времени. Только вчера на сцену Капеллы, где я читала Есенина, выходил маленький мальчик с апельсином. Сегодня вышел с букетом молодой мужчина в очках, и его появление обозначило, что «вчера» – было пятнадцать лет назад.

Сегодня «посетила» мой поруганный и прекрасный город. Проехала по набережной, по Миллионной, по Большому проспекту Васильевского острова, по Петроградской. Старые особняки смотрят сконфуженно, словно они виноваты, что их лик грязен. Но строгие линии подлинной архитектуры остаются в своём совершенстве. Потом поехала к Оле. Она исстаралась, накрыла красивый стол. Стали смотреть пасхальную службу. Христос воскресе! Воистину воскресе! Служил Алексий. Ему трудно, за последнее время он сдал, совсем сед, похудел, голос слаб и хрипл. Жаль его очень. Трансляция из Иерусалима – с огромными свечами и яростными лицами, никак не похоже на нашу красивую, светлую службу, с лицами, полными веры, скорби и надежды.

Звонила Гале. Боже милостивый, помоги ей. Она старается доказать всячески, что она совсем здорова. Если бы было так, Господи! Сделай так, чтобы она была здорова, сотвори в радостные дни Пасхи исцеление! Чтобы она не попала опять в больницу, чтобы у неё была такая жизнь, которая ей радостна и без мук. Будь милостив к нам, Господи. После выходных поеду покупать ей телевизор: «Красный» не работает.

После жары – холод и ветер. Солнышко освещает гладь Невы, по утрам она стального цвета, днём сияет золотом, а ночью – синяя и отсвет фонарей на Кировском мосту – кажется уходит в глубь реки ровными оранжевыми колоннами. Храм на крови к вечеру синеет, высится прозрачной свечой. Инженерный замок ремонтируют, на шпиле построили деревянный дом из досок, и боишься, что изящный баженовский шпиль не выдержит этого насилия и исчезнет. Чайки легко взлетают с воды и парят.

На ленинградском телевидении – гулкая пустота. Кажется, прошёл страшный смерч и унёс в никуда людей, камеры, осветительные приборы, музыку, речь и таланты. Съёмка прошла быстро, стали подходить зрители с книгами, открытками. Но то, что было при социализме – радость, свобода общения, светлые лица, – ушло.

…БДТ без Товстоногова.

Поехала к Люле (актриса БДТ – Шувалова – супруга В.И. Стржельчика). Как всегда, во все времена – у неё так красиво, так уютно, так удобно, что кажется «сохранение дома» – главная функция женщины. Это держит земной шар и даёт надежду, что всё изничтожить нельзя! В БДТ хорошо идёт Эдуардо де Филиппо. Шапиро завалил «Лес». Некий Козлов ставит для Лаврова «Перед заходом солнца». Кира роль завалит, он не может любить. Днём с Люлей поехали на Лит. мостки. Поклонилась Симонову, Славочке, Жене Лебедеву – он придавлен двумя чёрными плитами и огромным крестом. Ставил эту мрачную массу – город, Нателла «сэкономила» на памяти мужа, который всю жизнь, в меру своих мужичьих сил, создавал ей комфорт и приобщение к верхам. Дама устроилась великолепно – брат и муж всё сделали для неё и за неё.

……

Г.А. Товстоногов знал закон: театр – это актёр, остальное должно служить актёру, в худшем случае не мешать ему. Он собрал команду «первачей» и подал их на сцене в самом выгодном для них свете. Сегодня «первачи», настоящие и мнимые, ушли на заработки в антрепризы. В театрах остались «отработанные» индивидуальности, мастеров никто не выращивает. Антреприза актёров использует, как панельных девок.

……

Вчера у Ахматовой прочла о «сотой» интонации, т.е. неожиданной в обстоятельствах, той которую никто не предполагает, ни зрители, ни партнёры. Интонация рождается в результате верно угаданной эмоции, очень соответствующей, но подспудной, из подсознания. Это «открытие», это фиксация мгновенного импульса, зафиксированного актёром в определённых обстоятельствах и перенесённого им, актёром, на сцену при исполнении персонажа, способного по характеру на эту неповторимую оценку. При сценическом озарении – это может быть открытием прямо на сцене. Уровень таланта – именно это.

Читаю «Записки» Юрьева и поражаюсь уровню жизни актёров императорского театра. Круг общения, коего не встретишь сегодня. Профессионализм, о котором забыли, – кино и телевидение приучают к типажности, бормотанию «от себя» и потери поиска разнообразия, фантазии и тренинга. О быте говорить не приходится, начинающий Юрьев шил костюмы у лучших английских портных. Ну а «об «ели» друг друга» – так это было. Сегодня аппетит не становится меньше.

Фильм «Храни меня, мой талисман», «Пижонство на фоне Пушкина». Уровень хранителей талисмана – козаковские пустые глаза мерзавца, который играет в тонкого интеллектуала. Съёмки на натуре, опошляющие красоту Болдина. Актёры болтают чудовищный текст, играя одно, показывают, как они способны, т.е. профессионально циничны. Актриса просто не профессиональна. Уж какой тут Пушкин?

Первая служба во храме Христа Спасителя. ТВ вынуждено было показать её целиком. Красота чарующая. Общий план – серебристо-голубой низ и светлое золото наверху. Это сродни природе – от голубизны реки к солнцу. Росписи – не столь православные!

……

В «Записках» Юрьева – о Суворине. Обыкновенный русский гений самородок. Из крестьян. Блестящий журналист. Издание русской классики для бедных – дело его таланта. Травили его все русофобы со страстью и завистью. Название театра «Литературно-художественный» – это идейно определяющая линия, которую частично использовали в названии своего театра Станиславский и Немирович-Данченко. Суворин собрал уникальную труппу и первый поставил в своём театре «Царя Фёдора Иоан­новича» и «Власть тьмы». Чехов недаром писал ему самые длинные, умные письма.

Редкая передача о Маяковском. Не успела зафиксировать имя ведущего – талантливого и знающего. Лик Владимира Владимировича Маяковского замечателен, идеал социального героя на сцене. Таких мало. Подобием был Евгений Урбанский, которому тоже уготовили ранний уход. Если перевести на правду строчку Евтушенко, то она будет звучать так: «Талант в России – ценят меньше, чем бездарность». Ибо последние всегда конформисты, всегда руководят, как мерзавец Осип Брик. Манипулировали через Лилю – Маяковским. Дьявольская пара – сверхпорочная, циничная, жадная Лиля – Саломея, преподнёсшая для жратвы на блюде голову Иоанна – Маяковского для удовлетворения урода (так называемой) рапповской банде. Как хитроумно назвать разрушителей русской культуры – РАППом! Ося и Лиля – пара в одном из кругов ада в «Божественной комедии».

В мерзких газетах – хвала происходящему, в газетах приличных – планы мировых правителей по уничтожению Родины. Громов во главе Московской области, подтасовка голосов очевидна, нарушения зафиксированы, но изнасилованная Фемида не в состоянии указать перстом на тех, кто качнул её весы не в ту сторону. Центральный канал ТВ вещал о разрушительности реформ, катастрофа с молодым поколением: из 38 миллионов детей – 12 миллионов живут в семьях с прожиточным минимумом ниже того, что могло бы обеспечить хотя бы неголодное существование. 20% – уровень под названием бедный. Про остальные 6% не сказали вообще. Обучение в школах вне нравственного, физического, патриотического и пр. воспитания. Шизофрения фабрикуется, самоубийства планируются, армия пополняется истощёнными и больными мальчиками. Геноцид шагает широко и властно. Масонское планирование «без мастерка».

Тайна лермонтовского «Маскарада» – мистицизм, заключающийся в судьбе яростного, гениального мальчика и в его произведениях. «Демон» – душа достаётся падшему ангелу. «Маскарад» – убийство Нины, то есть чистоты, кротости, невинности. Кем убита? – игроком. Вечный «игрок» в русской литературе, вечный безумец, пришедший в идеальную Россию, как Германн».

Имя не русское, знак Запада. «Что за диво?.. издалёка, подобный сотням беглецов…». Порождённый вне России, изнутри неприемлемый Россией, сходящий с ума от жажды выигрыша. Порождающий безумцев в России. Алексей Иванович в «Игроке» Достоевского – продолжение с известным концом: отказ от любви, т.е. души, во имя мифического выигрыша, с тем, чтобы сразу пустить его в оборот игры и опять проиграть. Гоголь со своими «игроками»-шулерами. Игрок-шулер, игрок-безумец, игрок-убийца.

Моя версия «Маскарада», как безумие светской жизни, когда все в масках, все лгут и все скопом губят живую душу, т.е. свою.

Премьера 25 февраля, 17-го г. – знаковая. Взрыв масонского заговора увенчан гениальным спектаклем под названием «Маскарад». Репетиции на протяжении шести лет – неслучайны. Надо было, чтобы знаковость «Маскарада» подтвердилась именно этим событием – открытым выступлением масонов, всегдашних масок и всегдашних игроков. Рукою гения пишет Господь. Знал ли Лермонтов о 17-м годе? Конечно нет. Он знал только о том, что у гения Пушкина дома несчастье.

Пушкин, разорвавший с масонством, – был Лермонтовым не ведом. Итак Пушкин вызывает «неизвестного» на дуэль и стреляется с человеком из компании маскарадных шутов, которые «Свободы, Гения и Славы палачи». Написание Лермонтовым великих стихов «На смерть поэта» – не только выражение боли, отчаяния Лермонтова, но ещё и просьба о прощении у Пушкина за неверную «маскарадную» версию. Встреча Наталии Николаевны П-ой с поэтом Лермонтовым закончилась влюблённостью, восторгом, преклонением Лермонтова перед Н.Н.

Мейерхольд, Головин, Глазунов, Ю.М. Юрьев – все большие таланты и все люди одной веры, одной ориентации, все люди из того «Маскарада», издали идущего, издали и издавна разрушающие души во имя своих, им близких идей. «Мейерхольдовы арабчата», организовавшие действо, – неслучайны у автора спектакля. Их ещё не хотят расшифровать.

……

Радостное сияние церковных глав, свежесть зелени и прозрачность воздуха. Едем на вокзал. Вчерашнее празднование продолжалось в театре до утра, триста человек пили во славу двухсот пятидесяти лет существования Русского театра. По дороге застал дождь, он омывал грязные стёкла окон, был крупен и добр. Москва, забитая машинами, старается праздновать начало лета. Маленькие изогнутые деревца сирени кажутся лиловыми облаками. Люся привезла Баську. Как всегда, после наших разлук, он голоден и не поёт песенки. Он не любит покидать дом.

В театре приглашение на 12 июня от Президента и второе на торжество Глазунова в Академию. Поехала на Рябиновую, зашла в Церковь, поставила свечи, подала записочки. Мамочке поставила лиловую фиалку и помолилась, прося у Господа мира и покоя её светлой душе. На обратном пути прошла тем маршрутом, которым ходила к моим дорогим так часто и так спеша. Погода сегодня почти такая же, как в день маминой кончины, когда мы с Кутёнышем бежали к её дому. Прошло четыре года без мамы, а боль потери не оставляет. Какое же было счастье, когда она жила и как больно осознавать это и как хочется верить, что «там» – ей хорошо.

Прибыл в Москву «друг Билл» с карлицей, и ретивые телевизионщики надрываются, как нашкодившие школьники перед очередной поркой. Потеряно понятие гражданственности, т.е. уважения к своему Отечеству, а есть лакеи, которые боятся, что их не пустят в Америку. Свою прогнившую страну американцы нагло и громко восхваляют, а наши, продавшиеся за доллары псевдоидеологи, позорят своими грехами мою православную Отчизну.

Почему-то в два часа ночи ТВ стало показывать открытие кинофестиваля в Сочи. По голубой дорожке с американскими звёздами пробегали сегодняшние и вчерашние кумиры, они посылали воздушные поцелуи и махали ручками, пытаясь создать впечатление громкого приёма, большего, чем он был на самом деле. Официальное «открытие» закончилось пляской девок, которые под мотив русских песен изображали канкан, открыв юбчонки выше положенного и расставляя ноги бесстыдно и безвкусно. Перечла записи, убеждаясь всё более в ограниченности своих интересов, в зашоренности, в малости своего макромира. Узость. Без интереса к чему бы то ни было – кроме спектаклей в нашем театре. Грустно. Боязнь суетности перешла у меня в качество боязни иной жизни, кроме жизни театра. Но без сосредоточенности на своём деле трудно добиться приличного результата. Получается замкнутый круг…