Андрей Привалов
В один из пасмурных февральских вечеров, в полнолуние, мне позвонила Аномалия. Когда-то давно, ещё Черненко был жив, мы с ней познакомились на танцах в ПТУ № 2. Я тогда хорошо, страстно танцевал диско, и Аномалия в меня влюбилась. Вообще-то звали её Амалия, но в силу вздорного характера девушки я переиначил её имя. Спустя три дня Аномалия влюбилась в кого-то ещё, похоронив мои надежды на счастье в её шалаше, а я уехал в Уфу, потому что мне нравилось само выражение «уехать в Уфу». В общем, с тех пор она мне не звонила, а тут вдруг раз и набрала. В полнолуние с женщинами ещё и не такое случается.
– Чем занимаешься? – спросила Амалия-Аномалия вкрадчиво.
– Смотрю программу «Время». Готовлюсь к политинформации.
Амалия хихикнула.
– Есть занятие поинтереснее! – сказала она. – Приезжай, питахайю покажу!
– А она у тебя хоть спелая? – поинтересовался я с сомнением.
– Ещё какая! Сочная! – продолжала интриговать меня Амалия.
– Ну ладно. Куда ехать-то?
Амалия назвала адрес: посёлок Мосрентген. «Где только люди не живут!» – удивился я мысленно.
Положив в пальто початую бутылку водки, я вышел на Холодный проспект. Мела позёмка. У нас на Холодном позёмка метёт и зимой, и летом, потому его так и назвали. Метеорологи приезжали, что-то измеряли и сказали, что это – какая-то местная природная амалия. Тьфу, аномалия.
Наконец я поймал ржавый ВАЗ и поехал в посёлок Мосрентген. Пока ехал, фантазировал про питахайю: представлялось что-то розовое и скользкое. Водитель тем временем тормозил на светофорах ногами, опуская ступни через дыру в полу. «ABS?» – пошутил я. «Нет, EBD!» – улыбнулся приезжий. Когда приехали в Мосрентген, я дал ему три рубля, и он долго благодарил меня, кланяясь в пояс.
Амалия встретила меня в шёлковом коротком халатике, и я сразу почувствовал неладное.
– Ну, где твоя питахайя? Показывай! – скомандовал я.
– Какой ты быстрый! – кокетливо щебетнула Амалия. – Проходи на кухню!
На кухонном столе стояла тарелка, на тарелке лежал экзотический плод.
– Вот питахайя! Знакомый из заграничной командировки привёз.
– Это не питахайя, это – канталупа! – засмеялся я. – Питахайя другая!
И попытался объяснить Амалии, как выглядит питахайя.
– На что ты намекаешь? – с надеждой спросила Аномалия. – Я не такайя!
– Я намекаю на то, что надо бы достать рюмки и дать мне нож. Я уберу всё лишнее и попробую превратить канталупу в питахайю, хотя таких прецедентов ещё не бывало.
Амалия протянула мне нож, приоткрыла рот и часто задышала.
– Ты просто волшебник! – сказала она. – Мне ни с кем ещё не было так хорошо, как с тобой!
Я стоял посреди кухни и словно прометеевский факел вздымал над собой нечто искромсанное и истекающее сладким соком.
– Так вот она какая – питахайя! – снова воскликнула Амалия.
– Да, – сказал я, – неплохо получилось!