Алексей Михайлович Крюков (1914–2003) 15 лет возглавлял железнодорожные войска Министерства обороны СССР. Было это в годы напряжённого и масштабного строительства железных дорог, в 1968–1983 гг. Но молодость генерал-полковника пришлась на предвоенное и военное время. И не было в его жизни более важного времени, чем четыре военных года.
А иного и быть не могло, ведь Алексей Михайлович был не наёмником, а родным сыном своей страны и железнодорожное поприще считал служением народу. Не больше и не меньше. Громкие слова? Но они соответствовали духу времени, и без них правду о той эпохе не расскажешь.
В первые дни войны Крюков – командир железнодорожного батальона. Он сражался в составе 71-го отдельного батальона 4-й железнодорожной бригады особого железнодорожного корпуса 6-й армии Западного фронта. Был там, где приходилось отступать, а зачастую – цепляться за каждый полустанок. Они действительно были и воинами, и железнодорожными строителями. Держали оборону, прикрывали отступавшие части. В первые месяцы войны им приходилось гораздо больше взрывать, чем строить. Подчас они уничтожали то, что сами только недавно возводили. Крюков проявил себя как волевой, изобретательный командир. Поразительна его трудоспособность. Работать доводилось не только без выходных, но и без ночного отдыха. На износ. Без малейшего снисхождения к собственному здоровью.
В 1941 году судьба войны, судьба страны во многом решалась в Волхове и Тихвине, на подступах к Ленинграду. Гитлеровцы угрожали нашей второй столице вторым кольцом блокады. Это означало бы смерть великого города. Когда немцев выбили из Тихвина, Крюков получил приказ восстановить железнодорожную линию Тихвин – Волховстрой. Этот 70-километровый участок превратился в руины. Немцы взорвали рельсы, стрелочные переводы, мосты, линию связи… «Опыта скоростного восстановления не было, строительные материалы приходилось изыскивать на месте, отсутствовала необходимая техника. Но каждый боец и командир понимал, что означает для Ленинграда скорейшее открытие движения по этой дороге», – вспоминал Крюков.
Самой сложной задачей оказалось восстановление моста через реку Сясь. Смонтировать столь сложную конструкцию в краткие сроки – это казалось задачей фантастической. Надо ли пояснять, что строить следовало надёжно – чтобы не посрамить репутацию воинов-железнодорожников. Этот чрезвычайный объект Крюков вспоминал до конца своих дней. Вспоминал смекалку и смелость инженеров и бойцов:
«Восстановители, руководимые П.И. Богомоловым, нашли тогда наиболее выгодное техническое решение. Оно осуществлялось путём поднятия разрушенного 64-метрового металлического пролётного строения и подведения под него двух рамно-ряжевых опор. Разрушенную часть пролётного строения вырезали и вместо неё поставили металлические балки. Мост не задержал темпов восстановления всей железнодорожной линии». Сказано скромно: «Не задержал темпов». Но именно от такого умения выполнить поставленную задачу в экстремальных условиях на войне зависело всё.
В конце войны Крюков был назначен командиром 2-го отдельного восстановительного железнодорожного батальона 11-й железнодорожной бригады. Он приехал на берег туманного озера Балатон, а затем – в Будапешт. Там, в Венгрии, шли напряжённые бои. Немцы обрушили в Дунай огромный железнодорожный мост. И снова уникальную задачу пришлось выполнять спешно, без сна и отдыха. Чтобы армия шла вперёд без промедления, освобождая Европу.
Крюков гордился, что за годы войны воины-железнодорожники восстановили и построили около 120 тысяч километров главных, вторых и станционных путей, 13 022 малых моста и труб, 2756 больших и средних мостов, проложили 70 872 километра линий связи, ввели в строй 2345 пунктов водоснабжения, 182 паровозных депо и 7990 станций и разъездов, уложили 76 984 комплекта стрелочных переводов, уничтожили более 2 миллионов мин и фугасов, построили, совместно с гражданскими строителями, 10 тысяч километров новых линий. И после такой проверки на прочность их ожидала не передышка, а новые – мирные – бои. Нужно было восстанавливать страну, по которой дважды – сначала с запада на восток, а потом в обратную сторону – прошёлся каток войны.
Фронтовая закалка отличала его всегда. Алексей Михайлович не считался со старостью, он и в ХХI веке отстаивал свою правду, пресекая попытки очернить подвиг советского народа в Великой Отечественной, подвиг воинов-железнодорожников. И нам не к лицу забывать те героические дни, когда на первых перегонах войны, в огне и крови, сквозь череду поражений начиналась дорога на Берлин.
ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ ГЕНЕРАЛА
Не забыть подвига 21-го железнодорожного батальона, которым командовал майор Г.Г. Банаян. Война застала их на полуострове Ханко. Пришлось строить не только железную дорогу, но и укрепления, огневые точки. Пять месяцев они держали оборону в окружении, под непрерывным огнём с воздуха, с суши и с моря. С ними плечом к плечу держали оборону и стрелковые части, и артиллеристы, и бойцы пограничного отряда НКВД.
Алексей Межуев / Фотохроника ТАСС
Атаковали эту базу Красной армии главным образом финские части. Барон Густав Маннергейм направил защитникам Ханко письмо, в котором восхищался их героизмом и призывал советских воинов сдаваться в плен. Ответ защитников Ханко распространили в тысячах листовок, которые разбрасывали над оккупированной территорией. Эти слова прозвучали не хуже послания запорожцев турецкому султану: «Его высочеству прихвостню хвоста её светлости кобылы императора Николая, сиятельному палачу финского народа, светлейшей обершлюхе берлинского двора, кавалеру бриллиантового, железного и соснового креста… Намедни соизволил ты удостоить нас великой чести пригласить к себе в плен. В своём обращении вместо обычной брани ты даже льстиво назвал нас доблестными и героическими защитниками Ханко.
Хитро загнул, старче!.. Короток наш разговор. Сунешься с моря – ответим морем свинца! Сунешься с земли – взлетишь на воздух! Сунешься с воздуха – вгоним в землю!..»
Большинство бойцов 21-го желдорбата погибли, но враг не увидел их сломленными, не прорвался на неприступный полуостров.
Когда бойцы, включая железнодорожников, получили приказ эвакуироваться из крепости – батальон разрушил железнодорожный путь и укрепления, сбросил в залив весь подвижной железнодорожный состав. Многие из выживших героев Ханко потом сражались и трудились в Ленинграде до последних дней блокады, до последнего часа войны. Право, мы вспоминаем подвиг героев обороны Ханко гораздо реже, чем они заслуживают.