Александр Сергеевич Грибоедов, 230-я годовщина со дня рождения которого отмечается 15 января, соединил в себе таланты поэта и дипломата, музыканта-композитора и государственного деятеля. «Его меланхолический характер, его озлобленный ум, его добродушие, самые слабости и пороки, неизбежные спутники человечества, – всё в нём было необыкновенно привлекательно... Его рукописная комедия «Горе от ума» произвела неописанное действие и вдруг поставила его наряду с первыми нашими поэтами… совершенное знание того края, где начиналась война, открыло ему новое поприще; он назначен был посланником. Приехав в Грузию, женился он на той, которую любил... Не знаю ничего завиднее последних годов бурной его жизни. Самая смерть, постигшая его посреди смелого, неровного боя… была мгновенна и прекрасна», – писал Александр Пушкин в путевом очерке «Путешествие в Арзрум во время похода 1829 года».
Грибоедов ушёл из жизни в 34 года, за полгода до трагедии он женился на прелестной юной грузинской княжне Нине Чавчавадзе. «Грибоедов до тех пор не испытывал ещё ни одной глубокой и сильной привязанности, – писал критик и мемуарист Александр Скабичевский в биографическом очерке «А. С. Грибоедов, его жизнь и литературная деятельность» (1893), ознакомиться с которым можно на портале Президентской библиотеки в коллекции «А. С. Грибоедов (1795–1829)». – По словам А. А. Бестужева, Грибоедов не любил женщин. Чему от них можно научиться? – говаривал он. – Они чувствуют живо, но не глубоко. Судят остроумно, только без основания, и быстро схватывая подробности, едва ли могут постичь, обнять целое. Есть исключения, за то они редки…».
Грибоедову повезло встретить «редкое исключение». Нина была старшей дочерью князя Александра Чавчавадзе, представителя знатного грузинского рода, крестника императрицы Екатерины Великой, участника войны 1812 года. Можно сказать, что она какое-то время росла на глазах у Грибоедова – переведённый в 1822 году из Персии в Тифлис, он бывал в доме Прасковьи Ахвердовой, где воспитывалась Нина, и, будучи прекрасным музыкантом, занимался с девочкой игрой на фортепиано. Спустя пять с половиной лет по дороге в Тегеран он вновь увидел Нину. Теперь это была стройная, грациозная темноволосая девушка с правильными чертами лица и карими глазами. «Я обедал у старинной приятельницы Ахвердовой, за столом сидел против Нины Чавчавадзевой, всё на неё глядел, задумался, сердце забилось, не знаю, беспокойство ли другого рода, по службе, теперь необыкновенно важной, или что другое придало мне решительность необычайную: выходя из-за стола я взял её за руку и сказал ей: «Venez avec moi, j’ai quelque chose a vous dire» (Пойдёмте со мной, мне нужно вам кое-что сказать (ред. перевод с фр.). Она меня послушалась, как всегда, верно думала, что я её усажу за фортепиано, вышло не то; дом её матери возле, мы туда уклонились, взошли в комнату, щёки у меня разгорелись, дыхание занялось, я не помню, что я начал ей бормотать, и всё живее и живее, она заплакала, засмеялась, я поцеловал её, потом к матушке её, к бабушке, к её второй матери, Прс. Ник. Ахвердовой, нас благословили…», – описывал своё сватовство Грибоедов в письме к Ф. В. Булгарину 24 июня 1828 года.
В августе по возвращении из действующего отряда Грибоедов писал Булгарину: «Занемог жёлтой лихорадкой. К 22-му получил облегчение. Нина не отходила от моей постели, и я на ней женился».
Бракосочетание состоялось 22 августа. Венчание происходило в Сионском соборе. Грибоедова, ещё не оправившегося от недавней болезни, лихорадило, и он уронил обручальное кольцо. На дурную примету постарались не обращать внимания. 9 сентября Грибоедов со свитой и молодой супругой выехал из Тифлиса в Тегеран, столицу Персии, к месту своего служения полномочным посланником.
По дороге Грибоедов пишет своей приятельнице Миклашевич: «Друг моя Варвара Семёновна! Жена моя, по обыкновению, смотрит мне в глаза, мешает писать; знает, что пишу к женщине, и ревнует. Не пеняйте же на долгое моё молчание, милый друг, видите ли, в какую необыкновенную для меня эпоху я его прерываю. Женат, путешествую с огромным караваном, 110 лошадей и мулов, кочуем под шатрами на высотах гор, где холод зимний. Нинушка моя не жалуется, всем довольна, игрива, весела…»
Нина была для Грибоедова всем. «И сестра, и жена, и дочь, всё в одном милом личике», – так говорил он о своей любимой. Однако его не оставляли мрачные предчувствия. Когда проезжали через Эривань, Грибоедов, как бы шутя, сказал юной жене: «Не оставляй костей моих в Персии, если умру там, похорони меня в Тифлисе, в монастыре Святого Давида».
В начале октября 1828 года молодые супруги прибыли в Тавриз. Через два месяца Грибоедов, оставив беременную жену, был вынужден отправиться в Тегеран.
24 декабря 1828 года, в сочельник, Грибоедов пишет Нине письмо, полное любви и мольбы к Богу, чтобы им никогда больше не разлучаться. Это единственное его письмо любимой жене, дошедшее до нашего времени. Оно приводится в издании «Полное собрание сочинений А. С. Грибоедова» (1889), размещённом на портале Президентской библиотеки:
«Бесценный друг мой, жаль мне тебя, грустно без тебя как нельзя больше. Теперь я истинно чувствую, что значит любить. Прежде расставался со многими, к которым тоже крепко был привязан, но день, два, неделя, и тоска исчезала, теперь чем далее от тебя, тем хуже. Потерпим ещё несколько, Ангел мой, и будем молиться Богу, чтобы нам после того никогда более не разлучаться… Прощай, Ниночка, Ангельчик мой… Целую тебя в губки, в грудку, ручки, ножки и всю тебя от головы до ног. Грустно весь твой. А. Гр.».
11 февраля 1829 года подстрекаемая религиозными фанатиками толпа разгромила российское посольство в Тегеране. Вместе с Грибоедовым погибли практически все сотрудники русской миссии – 37 человек. Тело российского посла, изуродованное до неузнаваемости, опознали лишь по шраму на руке, оставшемуся после давней дуэли. Когда Нина узнала о смерти супруга, с ней сделался «истерический припадок, и на другой день она разрешилась недоношенным ребёнком».
Тело поэта было привезено в Тифлис почти через полгода после гибели. 17 июля 1899 года в Сионском соборе Тифлиса, где за 11 месяцев до этого проходило венчание Александра и Нины, состоялось отпевание Грибоедова. Тело его согласно желанию, высказанному супруге, было предано земле близ церкви Святого Давида на горе Мтацминда (в переводе с грузинского языка – «Святая гора»). На могиле мужа Нина Александровна поставила памятник, изображающий молящуюся и плачущую перед распятием женщину. На памятнике надпись: «Ум и дела твои бессмертны в памяти русской; но для чего пережила тебя любовь моя!».
Брак Александра и Нины Грибоедовых, как пишет издание «Русские деятели в портретах, гравированных академиком Лаврентием Серяковым» (1886) продлился всего пять месяцев и восемь дней, из которых в разлуке они были месяц и 25 дней. Шестнадцатилетняя вдова до смерти осталась верна памяти мужа и посвятила жизнь родным и друзьям, их детям, занималась благотворительностью. За красоту, за неснимаемый траур вдову Грибоедова часто называли чёрной розой Тифлиса. В 1857 году, когда разразилась эпидемия холеры, Нине Александровне предлагали покинуть город, но она отказалась, чтобы иметь возможность ухаживать за больными родственниками, и в результате заразилась сама.
Нина Александровна погребена рядом с Грибоедовым на Святой горе, где навеки застыла в бронзе скорбная фигура женщины, оплакивающей своего любимого.