Когда заслуженный отдых станет ещё и достойным
Слово «пенсионер» в российских, особенно телевизионных, СМИ употребляют обычно в связи с очередным сообщением об увеличении пенсий. Несведущему человеку может показаться, что старики у нас богатеют день ото дня. Есть ли реальные приметы того, что их жизнь действительно становится лучше, или все прибавки к пенсиям – это лишь малоуспешная попытка догнать стремительно растущие цены?
Чтобы ответить на этот вопрос, наш корреспондент отправился в старинный волжский городок Кимры.
БЕСПОКОЙНЫЕ ЛЕКАРСТВА
–Не буду я с вами беседовать, – говорит мне, выглядывая из-за едва приоткрытой калитки, Зоя Викентьевна Пескова 1929 года рождения. Однако окончательно закрыть дверь перед носом приезжего человека не решается. За её спиной до сих пор сохранивший остатки былой красоты двухэтажный дом, выстроенный в стиле «деревянный модерн». Подобные «хоромы» были в моде у купеческого сословия в начале XX века.
– Как же вам удаётся на пенсию содержать такую усадьбу? – подначиваю я свою неразговорчивую собеседницу.
– Добротно дом построен, – наконец оттаивает она и впускает меня в пахнущий козами двор. Слово за слово рассказывает о своём немудрёном бытии. Живёт она вдвоём со своим «дедом», которому уже за восемьдесят. На двоих старики получают чуть больше 7 тысяч пенсионных рублей в месяц. Из них почти две тысячи уходят на коммунальные услуги. Оставшегося едва хватает на продукты. И то – лишь благодаря подсобному хозяйству. Песковы, несмотря на преклонный возраст, возделывают приличный огород да ещё и держат 11 коз. Летом горожане привыкли видеть Зою Викентьевну сидящей на крыльце своей «усадьбы» с банками козьего молока.
– Приносит прибыль ваш «бизнес»?
– Какое там! – отмахивается моя собеседница, – лишь бы в убытке не остаться.
Дело в том, что покупное сено стоит очень дорого (больше 60 рублей за пуд), а на заготовку своего сил уже нет. И без того целые дни проходят в заботе о беспокойной животине. Вот и сейчас Зоя Викентьевна то и дело машинально поправляет перемазанные землёй и навозом рукавицы, оглядываясь на своих любимиц. Без них она уже не представляет своей жизни. Поэтому и не отказывается от своего хлопотного и малоприбыльного «животноводства».
– Они мне вместо лекарств, – показывает на сгрудившихся под навесом коз, – пока они есть, болеть некогда.
Ещё одна забота – дом. Для того чтобы, к примеру, поставить новые ворота взамен совсем обветшавших, надо 40 тысяч рублей. О таких богатствах Песковы и не мечтают. Даже просто покрасить крышу – уже много лет не по карману.
– Хорошо, хоть дети помогают. Если бы не они – хоть по миру иди.
К слову сказать, у сына Песковых, который живёт со своей семьёй здесь же, в Кимрах, зарплата – 7 тысяч рублей.
– Ну а есть приметы того, что жизнь становится лучше?
– Может быть, у кого и лучше. Вот мы до того, как продукты весной подорожали, могли себе позволить колбасы купить, масла. Теперь – редкий случай. Недавно покупаю конфеты, а мне знакомые говорят: «У нас на сладкое денег нет, второй месяц пьём чай без сахара». И сразу на сердце так тяжело.
Лёгкой жизни у Песковой не было никогда. С детских лет, пришедшихся на трудные годы войны, ей приходилось работать, работать, работать. Однако сегодня на исходе восьмого десятка отнюдь не грошовая пенсия, за все труды начисленная государством, заботит её больше всего.
– Сколько в людях озлобленности стало, сколько несправедливости творится. Мы-то как-нибудь доживём, а за детей, за внуков страшно.
«ТЯНЕМ» ДЕТЕЙ И ВНУКОВ
Наталью Васильевну Бойкову я увидел у подъезда многоквартирного бревенчатого дома. Она укладывала обломки старого стула в поленницу. В полусотне шагов истязали провинциальную тишину большие чёрные динамики – открывался какой-то супермаркет, и привлечённые бесплатным шоу горожане толпились возле его дверей.
Грохот заглушал слова, и, минуту поколебавшись, Наталья Васильевна пригласила меня в своё жилище. Я неслучайно употребил слово «жилище». Домом, квартирой место её проживания трудно назвать. Бедность, неуют смотрят с грязных оборванных обоев, давят низко темнеющим потолком, скрипят под ногами старыми затёртыми половицами.
– Зимой в кухне лёд по углам намерзает, – рассказывает Наталья Васильевна, – в этом году морозов, считай, не было, и то спала в пальто. В комнате бревно из стены вывалилось, дочери ногу прищемило. Вот только после этого нам ремонт сделали – кое-где залатали дыры оргалитом.
Местные коммунальщики уже не раз признавали дом в самом центре города аварийным. Однако переселять жильцов некуда – строят в Кимрах в основном магазины. Поэтому обветшавшую двухэтажку снова переводили в разряд «приемлемых» для жизни. К слову сказать, водопровода в доме никогда не было, и пенсионерке, возраст которой в этом году перевалил за вторую половину восьмого десятка, приходится носить воду на второй этаж в вёдрах с уличной колонки.
Моя собеседница рассказывает о своих напастях спокойно, никого не осуждая, как будто всё происходящее в её жизни естественно и иначе быть не может. По местным меркам, Наталья Васильевна – обеспеченный человек. Её пенсия превышает 10 тысяч рублей. Она – ветеран войны, прошла со своей зенитной батареей путь от Подмосковья до Польши. К тому же Бойкова – многодетная мать, в трудное послевоенное время поставившая на ноги пятерых детей.
Впрочем, не так давно бывшая зенитчица получала всего 2200 рублей. Два года назад её угораздило потерять военное удостоверение, да ещё и забыть номер своей воинской части. Попытки восстановить документ через военкомат успеха не принесли, и она совсем было махнула рукой на свои привилегии. Однако слово «справедливость», к счастью, пока ещё рано записывать в устаревшие. На дом к ветерану пришли две незнакомые женщины из «какой-то службы». Наталья Васильевна рассказала им про свою беду и даже отдала кое-какие документы. А потом, напуганная рассказами соседок про аферистов, пошла в милицию. Однако закончилось всё благополучно.
– Как же вы жили на такую маленькую пенсию?
– Да ничего, в лес ходила за грибами, ягодами, с огородом мне дочки помогали. Да и дровами я никогда не бедствовала: хожу по городу, брошенные деревяшки собираю.
Вспоминаю русских классиков, которые восхищались неунывающей натурой русского человека, его трудолюбием, терпеливостью, умением сострадать. «Большую» пенсию Наталья Васильевна тратит не столько на себя, сколько на своих родных. На дочь, страдающую сахарным диабетом и перенёсшую уже три острых приступа, и внучку, у которой «нелады» с мужем и которой надо поднимать на ноги годовалую дочку.
Всю жизнь Наталье Васильевне казалось, что окружают её только хорошие люди. Поэтому неохотно меняла место работы. Даже из пекарни, где приходилось таскать мешки с сахаром по сто килограммов, не уходила долгие годы, пока от непосильных трудов не начались приступы эпилепсии. И сегодня, когда изработанное тело чуть ли не каждый день ноет от боли, она так и не научилась беречь силы, фраза «пора подумать о себе» ей совершенно неведома. «Было бы детям хорошо, – говорит, – а я как-нибудь проживу».
ТРУДНО БЫЛО ВСЕГДА
Юлия Николаевна Козлова – счастливица. По крайней мере так сама пенсионерка оценивает положение, в котором оказалась на склоне лет. Живёт в уютной квартире на первом этаже довольно ухоженной панельной пятиэтажки. Её пенсия – 6400 рублей – позволяет не отказывать себе в самом необходимом. Иногда «подбрасывает» денег сын, переехавший в Москву.
Юлия Николаевна из тех, кто считает, что жить стало лучше и что истории о благополучном советском прошлом сильно преувеличены. Её отец погиб на фронте, матери пришлось одной поднимать четверых детей. Много недоедали и ещё больше работали. Сначала, в подростковом возрасте, – по колхозам, затем, во взрослой жизни, – учительницей.
– Работа тяжёлая, в классах было до 47 учеников, а платили немного, – рассказывает Юлия Николаевна.
Подзаработавший где-то «на северах» брат как-то во времена их молодости привёз ей телевизор и стиральную машинку. Такие подарки принимать тогда казалось немыслимым, и молодая учительница принялась подрабатывать шитьём на дому. Долгие годы семья «по трёшке» расплачивалась за неожиданно свалившуюся роскошь.
Сегодня Юлия Николаевна, несмотря на то, что ей уже за восемьдесят, не теряет бодрости, или, как раньше говорили, огонька. Она не склонна предъявлять к жизни большие требования. Хорошие зубные протезы, путёвки в санаторий, добротная красивая одежда – всё это не входит в её представления о том, как живут люди в старости. Потому, быть может, так любит она вечерами приникать к телеэкрану, погружаясь в стерилизованную сериальную реальность.
НА ГРАНИ «ОФИЦИАЛЬНОЙ» БЕДНОСТИ
В конце своего пребывания на посту президента Владимир Путин заявил, что в ближайшие годы надо «подтянуть» пенсии так, чтобы они составляли не меньше 40 процентов от средней зарплаты. Эта цифра неслучайна, именно такое соотношение рекомендовано 102-й Конвенцией Международной организации труда. И эта норма соблюдается во многих европейских странах. В России же, по данным Центра стратегических разработок, коэффициент замещения утраченного заработка составляет сейчас всего 25 процентов. Есть ли реальная возможность сейчас, а не через энное количество лет улучшить положение пенсионеров?
По словам президента Центра стратегических разработок Михаила Дмитриева, в лучшем случае можно будет «дотянуться» до заветных 40 процентов к 2015 году. Но и в этом случае придётся девять десятых сверхдоходов от добычи нефти и газа тратить именно на увеличение пенсий. Кроме того, Михаил Дмитриев считает, что для достижения эффекта не обойтись и без увеличения государственного долга вдвое с 20 нынешних процентов ВВП до 40. Логика эксперта такова: недоплачиваемые государством пенсионерам деньги – это и есть скрытый внутренний долг страны перед своими гражданами. Надо его просто «вывести из тени».
Другой вариант решения предлагает депутат Госдумы Оксана Дмитриева. По её весьма резонному мнению, говорить о том, что пенсионная реформа рассчитана на тех, кто выйдет на пенсию через 30 лет, очень выгодно. Ведь сегодня этих людей мало волнует такая далёкая и призрачная перспектива. А вот когда волновать начнёт – спросить будет не с кого: реформаторы, заварившие кашу, уже отойдут от дел. Поэтому, считает депутат, необходимо отменить накопительную часть пенсии и отправить освободившиеся деньги, которые сейчас лежат в низкодоходных ценных бумагах, на текущие выплаты. При этом, уверена Оксана Дмитриева, те, кто лишится накопительных пенсий, не пострадают. Вместо них они будут получать страховую пенсию, которая растёт в полтора раза быстрее.
А вот какие соображения высказала заместитель директора Независимого института социальной политики, кандидат экономических наук Оксана Синявская:
– В рамках пенсионной системы существует не так много возможностей улучшить состояние нынешних пенсионеров. Ведь основной период их трудовой деятельности пришёлся на советское время, когда были совсем другие зарплаты. Но кое-что всё-таки делается. Например, принято решение о повышении в 2009 году базовой части пенсий до прожиточного минимума. Это позволит хотя бы ненамного поднять уровень жизни пожилых людей, и в первую очередь основной их группы – пенсионеров по старости. От голода они не умирают, однако дорогие лекарства, платные медицинские услуги и многие другие необходимые в пожилом возрасте блага для них остаются непозволительной роскошью. В 2009 году тех, кто балансировал на грани «официальной» бедности, должно стать меньше.
На мой взгляд, не мешало бы больше индексировать и страховую часть пенсий. Но главное, что могло бы сделать государство для улучшения жизни тех, кто сейчас находится на заслуженном отдыхе, – выделить дополнительное финансирование вне рамок пенсионной системы. Это, учитывая сверхдоходы от продажи нефти и газа, вполне возможно.
, КИМРЫ–МОСКВА
Буквально на днях председатель правления Пенсионного фонда РФ Антон Дроздов сообщил, что страховая часть пенсий с учётом индексации составит к концу года 3544 рубля и превысит прожиточный уровень. Конечно, любое повышение – благо. Но решит ли эта сумма проблемы пожилых людей, сделает ли заслуженный отдых ещё и достойным?
С 1 октября Пенсионный фонд начинает приём заявлений от граждан, пожелавших участвовать в программе добровольного пенсионного обеспечения. Сделавшие в первый год взнос в размере 12 тысяч рублей получат 100% годовых. Заманчиво? Да. Но готовы ли мы «забить первый гвоздь» в обеспечение своей старости? Появилось ли в обществе доверие к государству? Заработает ли система добровольного пенсионного обеспечения или окажется таким же мертворождённым дитя, как и частные пенсионные фонды?
Приглашаем к разговору пенсионеров нынешних и будущих. Ваши отклики и предложения ждём по адресам: mazurova@lgz.ru; gam@lgz.ru