Температура воздуха продолжает бить рекорды. В июле–августе плавились от жары не только Европа, южная и центральная Россия, но и Ханты-Мансийск, и «полюс холода» – якутский Оймякон. Здесь столбик термометра несколько дней не опускался ниже отметки в 30°, а в некоторых других посёлках Заполярья он и вовсе приближался к плюс 38°. За кондиционерами северяне, конечно, не побежали – кое-где вполне можно обойтись не только без них, но и без холодильников, – а вот на юге и в центральной части страны продажи летом традиционно возросли. Стоит ли гражданам и государству опасаться дефицита в условиях санкций и глобального потепления? На первый взгляд – нет, но всё же «соломку» лучше подстелить. Каким бы ни был урожай, без холодильного оборудования обеспечить продовольственную безопасность невозможно.
На прошлой неделе я прошлась по магазинам трёх самых крупных продавцов бытовой климатической и холодильной техники. Кондиционеры были везде. Не только китайские (их на нашем рынке 94%), но и японские, и южнокорейские, хотя японцы и корейцы объявили о своём уходе с российского рынка. Отечественных бытовых кондиционеров нет. Мы их не производим, и, возможно, это правильно. Спрос на них невелик, его прекрасно удовлетворяли давно работающие в этом направлении иностранные фирмы. Что будет, если от нас отвернутся все (хотя это, как показали последние месяцы, невероятный сценарий)?
Конечно, к комфорту быстро привыкаешь, и от него нелегко отказываться. Стараемся сесть в тот трамвай или автобус, где можно хотя бы чуть-чуть охладиться, и в жару выбираем поезд и электричку, оснащённые кондиционерами. Кстати, для промышленности и транспорта кондиционеры мы выпускаем. Наша конструкторская разработка, сборка, частично материалы. Основные узлы – из Европы, теперь, вероятно, из Китая.
С холодильниками ситуация несколько иная. Бытовые, имеющие право называться приборами именно российского производства, выпускают несколько компаний – красноярский завод (холодильник «Бирюса»), саратовское объединение СЭПО («Саратов»), АО «POZIS» из Татарстана («Pozis»), НПО «Орск» («Орск»). Правда, ни в одном из обойдённых мной магазинов этих марок я не нашла. Менеджер сети «Эльдорадо» сказала, что они у них бывают, но в зал их выставляют редко.
– Их покупают на дачи, тот же малогабаритный «Саратов», например, в маленькие квартиры. Ну, и малообеспеченные горожане. Цены от 9 тысяч.
В «М.видео» предложили, коли я уж такой патриот, купить белорусский «Атлант» (союзное же государство, значит, прибор практически наш). А в «Технопарке» за пять минут разложили по полочкам плюсы и минусы отечественных холодильников. Из плюсов – цена, небольшие размеры некоторых моделей и разные цвета (опять же некоторых моделей) и, как ни странно, вроде бы устаревшая капельная система. Но она позволяет экономить место в камере (не требующий разморозки блок No Frost всегда крадёт полезное пространство), с ней не заветриваются продукты (нет вентилятора) и поддерживается хороший уровень влажности. Главный минус наших холодильников – низкий класс энергопотребления. В большинстве моделей он ниже А+ (А и Б), а в Европе уже давно переходят на А+++.
Мне посоветовали китайский Haier, произведённый в Набережных Челнах. Или немецкий Bosch. Сам Bosch из России ушёл, но произведённые им на нашей территории холодильники пока есть. Не очень ясна, правда, перспектива гарантийной и посгарантийной поддержки. В российском отделении компании утверждают, что проблем не будет, однако, судя по постам в социальных сетях, они уже начались – с логистикой-то беда.
Как на днях сообщил Европейский центральный банк (ЕЦБ), после начала специальной военной операции экспорт товаров в Россию из США сократился на 85%, из зоны евро – на 45%, из Китая – на 23%. В первую очередь снижение коснулось транспортных средств, машин и оборудования. Бытовые холодильники из Китая-то идут, но они ведь нужны не только на кухнях.
По данным Минпромторга, в 2018 году, например, объём рынка превышал 177 млрд руб., в промышленности было задействовано около 170 тысяч холодильных установок, в АПК – 400 тыс., в торговле – более 3 млн. Холодильное оборудование используется в торговле и на предприятиях общественного питания, в медицине, оборонной промышленности, на атомных электростанциях, в агропромышленном секторе: при охлаждении производственных помещений и оборудования в технологических процессах, для заморозки, в том числе шоковой, для хранения сырья и готовой продукции при различных температурных режимах, в транспортировке и продаже продуктов питания на объектах ритейла.
И при такой большой потребности мы оказались в полной зависимости от поставок из-за рубежа ключевых высокотехнологичных узлов (компрессоры, теплообменные аппараты, электронные системы управления, запорно-регулирующая арматура, хладагенты), даже трубопроводную аппаратуру часто везём оттуда. Доля импорта в компрессорном оборудовании – более 95%, в теплообменниках и криогенном оборудовании – 91,4%. Серийно в России частично производится лишь теплообменная аппаратура. Совсем не производим мы и сложные хладагенты, на которых работает всё импортное оборудование.
Экономические санкции, которые начали вводить ещё в 2014 году, отказ поставлять оборудование на российские объекты двойного и специального стратегического назначения (Минатом, Минобороны, Росрезерв, нефтегазовая и некоторые другие отрасли) вынудили вспомнить о собственной разрушенной в 90-е холодильной промышленности. В 2017 году экспертной группой НТС по развитию тяжёлого машиностроения при Минпромторге был разработан план мероприятий по импортозамещению в области холодильного, криогенного и климатического оборудования, но данных о результатах его реализации в открытом доступе нет.
Ещё одна, не разрешённая пока проблема возникла из-за подписания Россией Кигалийской поправки к Монреальскому протоколу по регулированию озоноразрушающих веществ. В соответствии с ней в прошлом году были введены квоты на ввоз в страну гидрофторуглеродов (хладагентов, содержащих атомы фтора и водорода) с целью постепенного перехода на хладагенты нового поколения (с пониженным влиянием на глобальное потепление). В результате, как сообщил в марте министр сельского хозяйства и рыбной промышленности Астраханской области Руслан Пашаев, фреон R507, хладагент, необходимый сельхозпредприятиям для хранения переработанной продукции, стал дефицитом и подорожал в десять раз.
Хладагенты нового поколения, по мнению многих экспертов, – это величайшая афера века. Обвинив фреоны в появлении озоновых дыр, американская фирма DuPont (инициатор Монреальского протокола) обанкротила конкурентов, наладила сбыт более прибыльной продукции и вынудила мир покупать обновляющиеся хладагенты, всё более дорогостоящие и всё менее энергоэффективные. Анализируя состояние рынка холодильного оборудования, Алексей Полевой, академик международной академии холода, привёл такой пример: «Если бы мы продолжали использовать в стране, как КНР, идеальные фреоны R12 и R22, мы бы только на их энергоэффективности экономили энергопотребление всей Москвы за год».
В марте Россоюзхолодпром обратился к Михаилу Мишустину с предложением приостановить действие Кигалийской поправки. Не знаю, будут ли холодильщики услышаны. В соответствии с поправкой Россия начиная с 2020 года должна сократить объёмы потребления гидрофторуглеродов на 5%, с 2025 года – на 35%, а с 2036-го – на 85%, в дальнейшем с возможностью использовать гидрофторуглероды в объёме 15% базового уровня. Для государств, не подписавших Монреальский протокол, с 1 января 2033 года вводится полный запрет и импорта, и экспорта гидрофторуглеродов. Если оборудование работает на них, страны просто-напросто останутся без «холода».
Наши молокозаводы, рыбные, мясные производства – вне зоны риска, потому что там в качестве хладагента используется аммиак, а вот там, где стоят импортные витрины-холодильники, сложности возникнуть могут.
Начатое несколько лет назад импортозамещение в агропромышленном секторе дало вполне осязаемые плоды, но оно пока отнюдь не стопроцентное. В последние годы мы собираем хорошие урожаи, но всё равно вынуждены и картофель, и овощи, и фрукты (даже не экзотические) импортировать – свои до весны сохранить не можем.
В начале года правительство утвердило федеральный проект «Развитие овощеводства и картофелеводства», предполагающий в том числе и строительство современных овоще- и картофелехранилищ. Российские производители увидели в этом дополнительные для себя возможности и готовы системы микроклимата проектировать и собирать. Осталось решить вопрос с компонентами. Их можно завезти из третьих стран, а можно произвести самим. Наверное, не всё нужно делать самим, но во всяком случае компрессоры, которыми мы когда-то полностью себя обеспечивали и которые используются не только в холодильных установках, мы всё же должны начать производить. Чтобы маркировка «Сделано в России» означала не только территорию производства, но и суть.
Людмила Мазурова