Королева Арбата

После октября 1917 года большинство из тех, кто был связан с Домом Романовых, покинули Россию навсегда. Революционные события и расстрел царской семьи не оставили надежды на их благополучное возвращение. Но Наталья Андросова, или Таля – как называли её в семье, праправнучка Николая I и дочь белого офицера, стала исключением. Она не просто смогла выжить в СССР, она стала знаменитостью.

До пятидесяти лет Таля блистала на сцене цирка, выполняя отчаянный номер – мотогонки по вертикальной стене.

Кровь предков

Наталья Александровна Андросова (Искандер) родилась 2 февраля 1917 года в Петрограде, в доме на углу Каменноостровского проспекта и Большой Монетной улицы. Существует семейная легенда, что, когда её окунали в купель во время крещения, она громко закричала. Стоящий рядом дед Николай Константинович Романов с удовольствием произнёс: «С характером будет барышня!» И действительно, об этой удивительной женщине можно писать книги и снимать фильмы, ничего не выдумывая. Но рассказ о ней неотделим от рассказа о семье. Потому что весь свой кипучий характер, своё бесстрашие и авантюризм Таля унаследовала от деда Николая Константиновича, который провёл в опале 43 года. Собственно, из-за этого Наталья Александровна никогда не носила фамилию Романова. Однако давайте обо всём по порядку. 

Николай Константинович Романов – племянник Александра II и двоюродный брат Александра III – был самым скандальным князем за всю историю Дома Романовых. Он окончил Академию Генерального штаба, став первым великим князем, получившим помимо блестящего домашнего образования образование высшее. После путешествовал за границей и собирал коллекцию западноевропейской живописи. Когда вернулся на родину, был зачислен в один из самых привилегированных полков – Лейб-гвардии Конный полк и в 21 год стал командиром эскадрона. Ещё через несколько лет, в составе русского экспедиционного корпуса под руководством Скобелева, участвовал в походе на Хиву и вернулся в столицу с орденом Святого Владимира 3-й степени. Очарованный Средней Азией, увлёкся ориенталистикой и вскоре стал почётным членом Русского географического общества.

Но в апреле 1874 года всё рушится. Мать Николая Константиновича обнаружила пропажу трёх бриллиантов из оклада семейной иконы. Вызвали полицию, бриллианты нашли в одном из столичных ломбардов, а хозяин ломбарда дал показания, что камни получил от адъютанта великого князя. Вскоре выяснились и другие обстоятельства: князь держал любовницу – американскую танцовщицу Хэриэт Блекфорд, выступавшую под псевдонимом Фанни Лир. На допросе в присутствии отца Николай Константинович торжественно клялся в своей невиновности на Библии, но ему никто не поверил. Раз любовница – значит, нужда в деньгах. Чтобы замять скандал, Александр II объявил князя душевнобольным, лишил всех званий, вычеркнул из списка полка и выслал из столицы, учредив за ним особый надзор.

Ни в одном городе князю не давали обосноваться, завести друзей или снять дом. Переезжая с места на место, он сменил десять городов, но продолжал заниматься географией и ориенталистикой, писал научные статьи. Это, однако, не мешало ему кутить и влюбляться в женщин. В Оренбурге он познакомился с дочкой местного полицмейстера Надеждой Дрейер и сделал ей предложение. Он знал, что император никогда не одобрит неравного брака, и обвенчался с невестой тайно, под фамилией Вольский. Когда в Петербурге узнали о браке, Священный Синод тут же признал его недействительным. А взошедший на престол Александр III отправил изгнанника ещё дальше – в Ташкент, который на тот момент был самой крайней точкой Российской империи.

В Ташкенте неунывающий Николай Константинович развернул бурную деятельность: открыл мыловаренный завод, фотографические мастерские, бильярдную и хлопковые мануфактуры; мостил улицы, построил больницу для бедных, открыл цирк и бордель под названием «У бабулечки». Но главным его достижением стала постройка ирригационного канала между Ташкентом и Джизаком. Местное население боготворило князя. Его называли Искандером – что значит «Великий». Вот эту-то фамилию Александр III и велел носить своему двоюродному брату и его детям. Но не забывал князь и про дела амурные. Помимо первой жены он завёл себе 15-летнюю казачку Дарью Часовитину. Днём жил в своём дворце в центре Ташкента с первой женой и сыновьями, а вечерами ночевал в другом доме, где тоже рождались дети. Иногда князь любил дразнить общество и выезжал в коляске сразу с двумя женщинами. Первой не выдержала Надежда Александровна и вернулась с сыновьями в Петербург. В столице, узнав об очередном скандале князя, привычно охнули.

Отречение Николая II князь принял с восторгом. Повесил над дворцом красный флаг, отправил приветственную телеграмму Временному правительству и немедленно поспешил в Петербург. Его младший сын Александр уже успел жениться, он окончил Первую мировую войну в звании ротмистра. Легендарный дедушка вернулся как раз к крещению внучки Тали и предсказал, что барышня будет с характером.

Барышня с характером

Когда страну начали сотрясать революционные события, Николай Константинович увёз семью в Ташкент. В 1919 году отец Тали Александр Николаевич присоединился к антибольшевистскому восстанию и ушёл с белой армией в Крым. После поражения осел во Франции. Работал таксистом, репортёром, ночным сторожем, фотографом, а в 1930 году вторично женился на русской. Об отце у Тали остались самые тёплые воспоминания. Она всегда говорила: «Помню, как отец держал меня на руках. Ни времени, ни обстоятельства – только огромное чувство любви. Нить между нами никогда не прерывалась, я всегда чувствовала, что он где-то молится за меня, помогает в самых безнадёжных моментах жизни». Но всё, что ни делается, – к лучшему. То, что князь уехал из страны, позволило его жене, матери Тали, выйти замуж за Николая Андросова, который дал её детям новую фамилию. Таким образом, удалось скрыть принадлежность к царскому роду. А вскоре семья покинула Ташкент и переехала в Москву. Поселились в маленькой комнатке на Плющихе.

Однако слухи вокруг семьи всё равно ходили. Супруги ни с кем не разговаривали о царском происхождении, но фотографии Романовых всегда стояли на видных местах, их никто не прятал. До четвёртого класса Таля училась дома у двух сестёр-дворянок, которые помимо школьной программы преподавали этикет и иностранные языки. Но благополучная жизнь длилась недолго. Сосед по коммуналке донёс на Лубянку о «неблагополучных жильцах». Семье приказали найти место «поскромнее». До сих пор ходят слухи, что Тале не раз предлагали сотрудничать с НКВД, но она каждый раз отказывалась. Однако сведения эти ничем не подтверждены. Итак, семья перебралась в подвал на Арбате, где Таля будет жить до 1970 года.

Ни мать, ни отчим не рассказывали Тале о её предках. Она видела фотографии Романовых, расположенные в комнате на самых видных местах, но никогда не думала, что эти люди её родственники. А когда выросла и узнала от подруг матери правду о рождении, не удивилась, не загордилась, а отнеслась к этому спокойно – княжна и княжна, что тут такого? «Я столько лет жила Андросовой… Но свои корни чувствовала всегда. Это можно, наверное, назвать голосом крови. И не то чтобы я задирала перед кем-то нос, но было что-то внутри, что заставляло всегда «держать спинку». Гордость? Терпение! Первое – от дьявола, второе – от Бога».

Быть праправнучкой Николая I и внучкой белого офицера – это фактически смертный приговор. Разумеется, с такой родословной любой техникум или институт были для Тали закрыты. Она перебивалась случайными заработками: была чертёжницей, машинисткой, водителем, счетоводом, но настоящей отдушиной для её стремительной натуры стали занятия в физкультурном клубе «Динамо».

«Я всегда была рисковым человеком, любила скорость, обожала галопом скакать на лошадях, занималась в мотоциклетном клубе, испытывала новые мотоциклы, – вспоминала она. – Бесстрашный характер достался мне в наследство от отца. Как член клуба, я однажды участвовала в спортивном параде на Красной площади, изображала статую дискобола: застыв на высоченной платформе, проплыла перед трибуной мавзолея, на которой стоял Сталин. Что я при этом чувствовала? Уж точно не гордость. Думала: все мы под Господом ходим – вожди, князья, рабочие, и как у кого судьба сложится – неизвестно».

Но всё изменилось в тот день, когда Таля узнала, что известный мотогонщик Смирнов ищет партнёршу в свой цирковой номер. Так началась карьера Андросовой-мотогонщицы.

Карьера мотогонщицы

Так писал о Тале восхищённый Андрей Вознесенский.

А Юрий Нагибин – ещё один пламенный поклонник Тали – оставил в дневнике следующую запись: «Кто из москвичей не помнит легендарную Наталью Андросову, сотрясавшую деревянный павильон в парке культуры и отдыха своим бешеным мотоциклом? Бесстрашная красавица стала королевой старого Арбата, где жила в полуподвале, лишь с приходом Булата Окуджавы началось двоецарствие. Межиров и Вознесенский посвящали ей стихи, Юрий Казанцев сделал героиней рассказа...»

Аттракцион «Автомотогонки по вертикальной стене» придумали в Штатах. В 1937 году его привезли в Москву, в парк Горького, где выстроили двадцатиметровую круглую деревянную бочку. Поверху её огибали трибуны, откуда зрители затаив дыхание смотрели, как по стене гоняют на мотоциклах обтянутые в кожу американцы: Боб Кар, Дикси Дер и красавица блондинка Китти О’Нель. Адский треск моторов и вибрация стен сливались с рёвом восторженной толпы, и народ валом валил на представления. Но однажды американцы уехали. Ходили слухи, что кто-то донёс на них за шпионаж в пользу Японии. Их отъезд открыл для Андросовой дорогу к заветной мечте: после исчезновения американцев госцирк решил восстановить аттракцион силами местных талантов. И уже через два месяца газета «Советское искусство» восторженно писала: «Американцы заявляли, что овладеть техникой этого номера можно лишь после напряжённой тренировки в течение нескольких лет. Группа советских артистов через два месяца продемонстрировала своё мастерство и значительно превзошла американцев». За то лето аттракцион посетили почти 230 тыс. зрителей.

Постовые отдавали честь

Во время войны Таля устроилась работать шофёром. Сначала возила руководство «Разноэкспорта» на «Линкольне», после пересела на грузовик. Доставляла хлеб на передовую, строила из снега в Александровском парке оборонительные сооружения, тушила на крышах зажигательные бомбы. После войны вернулась в парк Горького, и её красный «Индиан Скаут» снова рычал мотором в деревянной бочке. В день было около 20 заездов. Андросова стала знаменитостью. А когда она возвращалась домой – на старый Арбат, – постовые отдавали ей честь, как когда-то её царским родственникам.

Она не раз разбивалась, падала вместе с мотоциклом вниз – слишком уж травмоопасными были её трюки. Однажды Александр Вертинский даже прислал ей телеграмму: «Бедная Наташенька допрыгалась. Вот теперь лежит, как поломанная кукла, усталая игрушка в руках больших детей».

«Опять гоняла по стене, – вспоминала Таля, – не раз падала, разбивалась так, что врачи прочили мне костыли на всю оставшуюся жизнь, но я снова садилась на мотоцикл. Никогда я не позволяла себе плакать и жаловаться. Тогда, в 1940-е годы, я потеряла колено: с высоты вместе с мотоциклом рухнула вниз. Смотрю, а из коленки кости торчат. «Ну что, говорю, везите меня в больницу». Но через год я снова гоняла по стене. И так до 1967 года. В 50 решила остепениться». Но из спорта не ушла. Таля до 70 лет судила мотоциклетные соревнования.

Личная жизнь

У харизматичных и ярких людей личная жизнь часто не складывается – как расплата за талант и известность. Не стала исключением и Наталья. Её бесстрашием, красотой и элегантностью восхищались Юрий Казаков, Александр Галич, Андрей Вознесенский, Юрий Нагибин, Александр Вертинский, режиссёр Николай Досталь. Последний был вдовцом с двумя детьми. Роман их закрутился очень бурно, и в 1950-х годах они поженились. Но счастье оказалось недолгим. В 1959 году Досталь погиб на съёмках фильма «Всё начинается с дороги». Больше Таля замуж не вышла. Опекунство над детьми взяла сестра Досталя, а Таля делала то, к чему привыкла: моталась по гастролям, выступала в цирке, зарабатывала деньги и помогала сыновьям мужа Владимиру и Николаю. Впоследствии Николай часто вспоминал: «Мамой мы называли тётю Нину. А тётю Наташу знали как лучшую папину подругу. Помню, как приходили с Володей на её выступление: уже на входе в парк откуда-то слева доносился шум мотоциклов. Конечно, на нас, пацанов, гонки производили громадное впечатление. Помню и Наташину арбатскую коммуналку... Она очень вкусно готовила. Своих детей у неё не было, и к нам она относилась как к родным. И мы её любили».

В 1970 году, когда начали расчищать арбатские подвалы, Талю переселили в однокомнатную квартиру возле метро Молодёжная. Каждый день – в качестве разминки – она поднималась на костылях на седьмой этаж. Квартиру никогда не закрывала. «А кого мне бояться-то? Иной и пять замков на дверь поставит, а его всё одно обворуют. У меня красть нечего. Или убьют меня? Не боюсь. Жизнь моя рука об руку с Господом идёт, я на него во всём полагаюсь».

В июле 1998 года в гостинице «Англетер», в день перезахоронения останков царской семьи, собирался весь Дом Романовых. Принц Михаил Греческий, внук королевы Греции, в своей книге «Белая ночь. Санкт-Петербург» вспоминает свою первую и последнюю встречу с Талей: «Вдруг входная дверь сильно хлопнула, и в холл вошла старуха на костылях. Дородная, и выглядит как старая барыня. Обноски тоже смотрятся на ней благородно. Старуха даже изящна. Седые волосы гладко зачёсаны назад, а лицо морщинисто, но свежо. Глаза голубые, яркие. Что за птица? Я совсем её не знаю. Мне шепчут, что это легендарная Таля – Наталья Романовская-Искандер, что она всю жизнь прожила в СССР…»

Мечта длиною в жизнь

Своего отца Александра Николаевича Таля помнила всю жизнь. Ещё в сталинские времена по крупицам собирала сведения о своих предках, старалась, насколько это было возможно, узнать о судьбе отца. Но мешал железный занавес. В период «оттепели» о Тале много писали в советских газетах, и благодаря этому о ней узнала вдова отца, проживавшая в Париже. Она написала Тале письмо, которое через знакомых ей передали в Москве. В нём подробно рассказывала об отце, о его жизни, о том, что похоронен на кладбище в Ницце. «Однажды она прислала несколько отцовских рассказов. Я читала их и будто с ним живым разговаривала. Чувствую, что мы едины не только по крови, но и по духу. Возможно, мы были бы очень дружны».

После этих писем Таля стала мечтать побывать на могиле отца. Но лишь в перестройку задуманное удалось осуществить. В 80 лет она поехала в Ниццу. Разыскала кладбище. Нашла могилу отца. Должно быть, долго сидела возле него, разговаривала с ним. Мечта длиною в жизнь сбылась. Теперь она выполнила всё.

Через два года, 25 июля 1999 года, королева Арбата умерла. Её захоронили в колумбарии на Ваганьковском кладбище. Завершилась судьба удивительной, уникальной женщины – рождённой в самый тяжёлый период истории нашей страны, по своему рождению обречённой быть арестованной или расстрелянной, но ставшей легендарной мотогонщицей Талей.