Моё поколение

Несколько поколений писателей Кузбасса выросли с этим журналом и о них мой разговор с Читателем.

Александр Сергеевич посылал приветствие в далёкое будущее, в надежде, что на Руси будут всегда жить поэты.

Я сегодня скажу так: «Здравствуй племя младое, знакомое».

Хочу нынешним молодым поэтам поведать о моём поколении – поколении 70-х – 80-х – 90-х годов. О поколении, давшем Кузбассу, России великолепные, глубокие, настоящие произведения на чистом, русском языке. Вслушайтесь, вдумайтесь в смыслы этих поэтических творений, ставших литературным наследием для вас, молодые.

Ещё в восьмидесятые годы В.П.Астафьев назвал кемеровскую поэтическую школу лучшей в Сибири. Об этом говорил и Юрий Кузнецов. Поэты, которых я хочу сегодня представить, имели глубокое понимание поэзии, владели культурой, основанной на знании классики, литературных традиций. Но главное в их творчестве – образы, которыми они рисовали картины русского мира с его христианской философией.

Конечно, вопрос отцов и детей всегда актуален. Я давно говорю о том, что как минимум каждое столетие должны появляться романы «Отцы и дети» и «Герой нашего времени». С развитием цивилизации люди меняются внешне, молодые устремлены вперёд в поисках новизны, в поисках, так называемого, креатива… Могут меняться и взаимоотношения людей, но извечными должны оставаться накопленные предыдущими поколениями духовные ценности. Должно быть понимание главных жизненных устоев: любви, добра, милосердия, сострадания. Это всё, что сохраняет русский мир. Жаль, что не всегда и не все понимают это. Хотя всем ясно – без знаний о прошлом и уважения к нему не создать достойного будущего. Особенно это проявляется в культуре, литературе.

Чего же хотело в творчестве и в жизни моё поколение? Удивлять и удивляться… и тревожиться, и волноваться. Где теперь эта тревога, волнение, это ощущение кровных духовных связей многих поколений?

Я не хочу делать каких-то сравнительных анализов, чтобы видеть разницу в принципах творчества поэтов моего поколения и нынешнего. Достаточно вникнуть в смыслы, понять, чем озабочен тот или иной автор. Сегодня, к сожалению, сместились два понятия – литература и литературные поделки. Отсюда и падение вкуса у читателя, особенно молодого поколения.

Важно напомнить: поэзия – это философия, поэзия, если хотите, наука совместного проживания людей на Земле. Послушайте русского поэта Любовь Никонову:

Нужно ли объяснять смысл и глубокое откровение поэта перед распахнутым миром?! Настоящая поэзия должна вызывать трепет, волнение, удивление. Занимаясь творчеством надо помнить, что мы представляем русскую литературу, русский мир. И это очень нелёгкая работа...

Вот с этого стихотворения замечательного русского поэта Николая Колмогорова я хочу продолжить разговор о моём поколении.

Как глубоко и как ясно явлены в нём образы, несмотря на большую смысловую нагрузку и на философское обобщение русской жизни…

Творчество Николая высоко оценил выдающийся русский поэт, главный редактор журнала «Наш современник» Станислав Куняев. Благодаря их дружбе, журнал повернулся лицом к нашему региону, многим из нас была открыта дорога для публикаций в журнале. Николай был талантлив во многом. Он прекрасно пел. Бродил по берегам Томи, собирал камушки и делал неповторимые ювелирные поделки. Характер у него, как у многих творческих людей, был непростой, но нас всегда объединяла любовь к поэзии, любовь к жизни – сложной, неповторимой. В предисловии к своей книге он написал: «О сокровенной поре жизни, из которой, собственно, и произошёл как поэт». Как жаль, что Николай так рано ушёл из жизни (всего-то 50 лет). Но за эти годы он сделал столько, что некоторым и за век не сотворить. На памятнике поэту высечены строки:

Выдающийся русский поэт Юрий Кузнецов говорил о поэзии: «Есть слова, которые унижают человека, и поэтому Слово должно быть возвышенным». И я за то, чтобы литература не опускалась до «плинтуса». Поцелованные Богом поэты моего поколения в атеистическое время творили божественную поэзию. Мы искали и ищем ответы на многие сложные вопросы непредсказуемого бытия нашего.

У нас не было игры слов, как сегодня. Боль, обида, гнев, любовь – всё реально, всё ощутимо, всё чувственно. Радовались не наградам, а публикациям, выходу к читателю и радовались друг за друга. Мы знали себе цену, но без завышенных амбиций и чванства. Да, далеко не идеальным было моё поколение (к слову сказать, сам я не очень люблю слишком «правильных»). Мы спорили, мы ссорились, иногда загуливали, но мы сберегали главное – любовь к поэзии, к слову и честное отношение друг к другу.

Это стихи Виталия Крёкова, поэта, о творчестве которого сказал известный критик Вадим Кожинов, публикуя его подборку стихотворений в 1993 году в газете «День»: «В поэзии Виталия Крёкова нет такого прямого противостояния; она просто воплощает – решительными и в то же время тонкими штрихами – реальное и вечное русское бытие, ту душу России, которая живёт не только в людях, но и в полях, в деревьях, в скрипнувшей от ветра двери. И, вобрав в себя поэтический мир Виталия Крёкова, обретаешь глубокую уверенность в том, что никто не сможет поломать или хотя бы исказить это сладостное и горькое бытие. Оно, в конечном счёте, отторгнет или перемелет навязываемые ему чуждые отношения и идеи».

Вспоминая о Виталии Крёкове, хочу добавить строчки стихотворения, посвящённые когда-то мне, его мудрое, точное определение сути и назначения поэзии:

Мне хочется показать – какая сильная поэзия живёт на нашей земле! И не просто живёт, а помогает жить людям… Кстати, сразу развею мысль о том, что я выбрал только лучшее. Спешу вас заверить, что было очень трудно отобрать тексты для этой публикации, потому как у моих друзей-поэтов трудно найти «проходные» стихи. 

Чудно, необыкновенно, не похоже на других. Это строки Валерия Зубарева.

Вот в чём отличие настоящих поэтов: неподражаемость, свой язык, своё видение мира и никаких шаблонов. Кто-то возразит: форма-то традиционная (сегодня модно, или, как говорят, креативно, писать без рифм, без ритма, даже без смысла). А талант в том, чтобы находить в знакомом, известном новое, незнакомое. Это и есть русская поэзия. И звучит она так. Слушайте моё поколение!..

Русская провинция – это то пространство, в котором жил и творил рабочий парень, большой поэт Виктор Коврижных. Его Родина не какое-то там абстрактное, или, верней, безграничное место, а реальное село Старобачаты, жители которого – его герои, его современники – люд деревенский, честный, правдивый.

Как говорил сам поэт: «Мне повезло, что я родился именно в этом селе, где были все условия для самореализации (ишь какое слово подобрал деревенский хлопец): сама окружающая природа с речкой Бачаткой, хвойными лесами, берёзовыми рощами, наполненными мечтами и свистом птиц. Не захочешь, да станешь поэтом».

Читаю стихи Виктора из книг «После грозы», «Старая кузница» и понимаю: какое-то внутреннее чутьё не даёт ему сбиться с поэтического курса, раз и навсегда выбранного поэтом. Деревня с её старыми легендами и новыми не отпускает от себя. У неё и у поэта обоюдная любовь.

От пространства земного к небесному ведёт нас Тамара Рубцова:

Первые встречи с Тамарой Рубцовой проходили с начала 80-х годов в областной литературной студии «Притомье». Я ещё работал на заводе, но начал регулярно посещать студию. Собирались там в основном ребята, но среди них оказались и три молодые женщины: Любовь Никонова, Татьяна Николаева (Карманова) и Тамара Рубцова. Удивительно, но уже тогда в их стихах звучали христианские мотивы, что сближало меня с ними, оттого и родилась у меня в дальнейшем идея создания антологии «Собор стихов».

С такими чувствами и мыслями жила Тамара в миру. И эти чувства пробуждали свет в детях-сиротах юргинского детского дома, где она создала и многие годы вела детскую литературную студию «Свеча». Человек воцерковлённый, православный, она не могла равнодушно взирать на несправедливость нашего бытия. Однажды Тамара Рубцова рассказала детям своей студии о том, что трое юргинцев пропали без вести в чеченских горах… И дети согласились помолиться за них вместе со своей наставницей. Детская молитва совершила чудо – спасла солдат: их, раненых, нашли в горах. 

Так размышляет Тамара о слове и творчестве, добавляя: «…страданье – души созиданье»! Грустно? Но русская поэзия в большей степени минорна. Поиски гармонии привели Тамару Рубцову к главному решению в своей жизни – в 2009 году она приняла монашеский постриг в юргинском храме Рождества Иоанна Предтечи. Она ушла из мира монахиней Марией.

Любовь Никонова. Любовь (оттого и имя ей такое дано) была истинно-православным человеком, поэтом. Имя её известно всей России. О её стихах очень высоко отзывались многие известные русские поэты и прозаики: Станислав Куняев, Валерий Ганичев. Её имя звучало в докладах писательских Съездов. Мне посчастливилось быть с ней на первых Православных чтениях, посвящённых Дням славянской письменности и культуры в г. Тобольске. Когда она приезжала из Новокузнецка в Кемерово – всегда заходила ко мне.

Люба, сама доброта, была из семьи глубоко-верующих, православных людей. Эту веру она впитала в себя с детства.

Вслушайтесь, вдумайтесь – какая чистота в чувствах, в мыслях… Как не довериться этим строкам? Как не раскрыть душу навстречу этим проникновенным словам, в основе которых любовь, добро и милосердие.

И ещё к портретам наших православных девчонок – Татьяна Николаева (Карманова). В 80-х она была Кармановой. Человек удивительной, сложной судьбы. Она приняла святое крещение в 30 лет. Долгие годы Татьяна вместе с дочерью жила в монастыре. Освоила церковное шитьё. «Живопись нитками» – так называла Татьяна свой стиль. Она вышила икону Бориса и Глеба и подарила мне со словами: «С любовью и уважением – тебе на молитвенную память за нас (занимающихся русской литературой), за Россию, Малороссию, Белоруссию, за всех славян, у которых один корень – славянская речь. Дай Бог тебе, Борис, и здоровья, и любви, и вдохновения, и долголетия, и долготерпения в любви твоему сердцу – большому сердцу русскому». И это не хвалебное в мой адрес, а это наши духовные связи, скрепы. Это наш русский мир:

Вслушайтесь, как звучит любовь ко всему сущему на земле. Так думает, так принимает этот мир моё поколение…

«Люди должны оставаться людьми» – вот эпиграф к творчеству Александра Каткова – друга моего и помощника в делах наших писательских. Его твёрдость характера мне, довольно мягкому человеку, добавляла уверенности в правоте. А сколько времени мы, молодые поэты, проводили у него в семейном общежитии. Это были и дневные, и ночные поэтические семинары. Вот где были уроки поэтического слова, вот где были открытия и новых поэтов, и русских классиков. В одном из посвящённых Александру стихотворений я писал об этом:

Дружеская зарисовка в рифму на память. А дальше стихи Александра, я думаю, рождавшиеся в те годы и, возможно, там, на девятом этаже общаги:

Как он рвал своё сердце, как болел он за Россию, за близких и за русскую нашу речь! И это не банальные слова, почитайте: в каждой строчке его – боль, сострадание и надежда на будущее… доброе и светлое.

Валерий Ковшов. Вот ещё один деревенский интеллигент, окончивший Томский государственный университет: он мог любого «срезать», как шукшинский герой. Валера любил свою малую родину – деревню Красный ключ, где и прожил свою жизнь. Любил друзей: шил нам шапки к зиме, угощал мёдом со своей пасеки. А главное – эта любовь проявилась в его замечательных стихах:

Валера летом 2008 года вышел из дома по своим хозяйским крестьянским делам… и не успел ещё многого сотворить доброго, нужного – остановилось сердце...

Леонид Гержидович у меня всегда ассоциируется с тайгой, с природой нашей сибирской. У него и дух крепкий, сибирский, и стихи наполнены запахом таёжных лесов – разлапистые, многозначительные. Многие годы он провёл на таёжных заимках. Представить себе, наверное, трудно – быть одному в тайге целыми сезонами. Но говорят же, что поэту нужно одиночество. Оттуда, я думаю, глубокие философские стихи Леонида:

Александр Ибрагимов неординарный и, я бы сказал, загадочный поэт. Он всю жизнь искал своё в поэтическом мире. И в этих исканиях всё больше и больше раскрывался как поэт. Он много сделал для молодых авторов. Долгие годы вёл литературную мастерскую «АЗ». Талантливый, неповторимый поэт. Его суждения, его взгляд на поэзию были всегда интересны. Рецензию к моей книге «День зимнего солнцестояния» написал именно он, потому что его мнение очень точно совпало с моим видением поэзии и моего пребывания в ней.

К любому стихотворению Александра Ибрагимова можно ставить эпиграфом строку «Пусть будет каждому любовь…».

Своеобразный, неподражаемый Владимир Ширяев. В нём сочетались серьёзность и ирония. Как он точно отражал состояние человеческого бытия:

Это ли вам не эзопов язык?

Татьяна Тудегешева – прекрасная шорская поэтесса, училась в Литературном институте им. А.М. Горького, в семинаре выдающегося русского поэта Ю. Кузнецова, который (несмотря на его, в некотором смысле, непринятие женской поэзии) заметил и поддержал талантливую поэтессу.

Александр Раевский – это настолько русский поэт и в жизни, и в творчестве, что так мощно и глубоко выражается гармонией между состоянием природы и состоянием души. В его стихах сильна классическая традиция, народно-песенная основа… Я только добавлю: Саша Раевский – это страдающая душа, это душа истинно русского человека. Я рад многие годы дружить с ним. Такая дружба взаимно обогащает и даёт силы в трудные времена.

Иосиф Куралов – талантливый поэт, прекрасный организатор литературных дел в Кузбассе. В конце 80-х Иосифа заметил и благословил выдающийся русский поэт Юрий Кузнецов. «Иосиф Куралов, – писал он, – поэт суровой судьбы. Он родился среди терриконов Прокопьевска. Вместо земли под ногами у него был «серый камень, чёрная зола», а меж тем его душа стремилась к высокому». Недаром в его стихах часто мелькает и сквозит синева…

О Володе Иванове много написано хороших честных рецензий. Он один из первых (из молодых) был принят в СП СССР ещё в 1983 году. О нём писали известные поэты. В.Д.Фёдоров оценил начало творческого пути молодого земляка: «С интересом прочитал, по-моему, книга получилась. В ней уже заметно проглядывает лицо поэта, что в первых книгах случается не часто». Поэт Людмила Щипахина точно подметила: «В.Иванов радует неизбитостью, образностью, остротой поэтического мышления». Добрые слова говорил о Володиных стихах Игорь Киселёв: «Органичное, естественное слияние человека и природы, бесконечное внимание ко всему живому (содержание), задушевность и доверительность интонации (форма) — вот наиболее сильные стороны лирики Владимира Иванова. Что к этому добавить? Только стихи…

В поэзии главное – выявить суть, выявить особенности миропонимания, и такие очень точные, очень важные картины микро- и макробытия у Владимира Иванова присутствуют во многих стихах.

Сергей Донбай. Мы все годы старались защищать и сберегать русский язык. Мы были в одной упряжке русских поэтов, болеющих за чистоту слов, чувств. Я думаю, то, что мы сделали своим творчеством и поддержкой друзей-поэтов, будет ориентиром для будущих литераторов нашей земли.

Сергей Донбай и нынче живёт этим промыслом и продолжает творить.

Владимир Соколов – ещё один поэт моего поколения, ещё одна неповторимая поэтическая вселенная.

До обидного мало пишет Володя, но то, что он делает, – это прекрасно…

Моё поколение! Ребята, я не забываю вас и стараюсь, чтобы вас знали и любили в новые времена. Союз писателей Кузбасса, при поддержке Кузбасского центра искусств, издал пятитомную антологию «Классика земли Кузнецкой» – это память на долгие, долгие годы… В ней собрано немало рецензий, критических статей, биографических данных о поэтах 70 – 80 – 90 годов, известных не только у нас, в Кузбассе, но и в России. Поэтому говорить много об авторах и их творчестве мне нет необходимости: читайте, пусть стихи говорят сами за себя. Думаю, что каждое, вошедшее в антологию стихотворение – классика. Многие из них разбираются на цитаты:

В. Иванов: «…и только время выдаёт земное наше пребывание»; В.Зубарев о берёзе: «…вдруг птицу выбросит из кроны, как редкую живую мысль»;

И.Куралов о 90-х годах: «Я из родной страны не уезжал – так почему вокруг страна чужая…»;

Т.Тудегешева: «…потому так священны Томи – берега, что в них плещется вечная память народа».

В моём поколении не было сытости (и это связано не с едой, хотя у некоторых были и эти проблемы). Мы всегда испытывали душевный, культурный голод. Неутолимая жажда познания тонкого мира вела нас по жизни… Мы черпали знания из классики русской литературы.

Я не стал бы больше делать какие-то сравнения между поколениями литераторов. Оно всё-таки, на мой взгляд, сегодня, не в пользу начинающих авторов, которые очень амбициозны и могут снова обидеться на меня. Я только за то, чтобы появлялись новые талантливые произведения. Для этого надо работать со словом, любить то, что ты делаешь, напитываться тем, что создали до тебя предыдущие поколения… Чтобы что-то доброе, хорошее подарить другим – обогатитесь сами…

Есть библейское выражение: «Жатвы много, а делателей мало».

Жатвы много на нашем литературном поприще… Ведь до нас много посеяно зёрен добра, любви – нужно только культивировать, очищать от ненужных, бездушных «сорняков» Слово русское, чистое и дарить это людям:

В моих стихах Слово появляется как та связующая нить, которая неразрывно соединяет все поколения русского народа. И поэты 70-х – 80-х –90-х годов, жившие и ныне живущие, не изменяя себе, не изменяют русскому Слову. И дай Бог им ещё много, много достойных творений.

Молодые мои друзья! Ошибка ваша в том, что вы хотите всего и сразу. Так не бывает. Нужно учиться, набираться опыта литературного и человеческого. Любой алмаз требует огранки. Кто-то, наверное, скажет, что ты, мол, сетуешь – время такое нынче, о нём и пишем… Нет, и ещё раз нет. Я уже неоднократно говорил и писал: «Время – это движение мысли». Какие мысли – такое и время. Что касается меня – то я всё время жил и живу тревожно… Вот и сейчас вопрошаю: неужели у русской литературы впереди только великое прошлое? (Евгений Замятин «Наброски к роману»). Конечно, есть замечательные имена следующего поколения. Могу назвать Дмитрия Мурзина, Андрея Правду, Ирину Тюнину, Сергея Дьякова, а дальше… Что дальше? Ведь литература творит время! Какое время нас ждёт?

Всё то, о чём я нынче поведал, – это от моего поколения молодым талантливым поэтам, ищущим себя в этом мире…