На всех фронтах Бытия

Светлой памяти Белого движения…

Предав иконы и знамёна,

Погибла Родина во мгле…

Вы были белым легионом

Последних русских на Земле.

Недаром до сих пор не сняли

Со Спасской красную звезду –

Мою Россию расстреляли

Тогда, в семнадцатом году.

Памяти Игоря Истратова

Как давно я в церкви не был,

Как грешил я всю дорогу…

Купола уходят в небо

Ближе к свету, ближе к Богу.

Я врагов прощал нечасто,

Я в любви не знал пределов,

Я искал в безумстве счастье

И терял в сомненьях дело.

Я не врал корысти ради,

Не бывал замечен в краже,

Просто слишком много тратил,

Просто слишком мало нажил.

Пусть грехов моих признанье

Боль снимает понемногу…

Подошёл я с покаяньем

Ближе к свету, ближе к Богу.

Жизнь мирская – поле битвы,

Дай же, Господи, мне силы!

Без любви и без молитвы

Невозможно жить в России.

Я таким свободным не был,

Сладко жить душе согретой…

Купола уходят в небо

Ближе к Богу, ближе к свету.

* * *

Когда настанет день и я уйду

К апостолу Петру проситься в гости –

Господь погасит старую звезду

И выделит мне место на погосте.

Мои грехи по списку огласят,

Затратив уйму времени на это,

Сперва осудят, а потом простят

И пустят в Царство Тишины и Света.

На позабывшей обо мне Земле

Продолжится комедия в картинках,

И, разложив закуски на столе,

Желающие выпьют на поминках.

Никто не будет сильно горевать –

По крайней мере, мне бы так хотелось, –

А просто станут жить и поживать,

Впустив в себя уверенность

                                       и смелость.

А я прощанья миг перетерплю

И вдруг пойму, чего всё было ради…

И Женщина, чьи строки я люблю,

Стих обо мне напишет в Петрограде.

Памяти художника Константина Васильева

Когда выйду я ранним утром

В вечный храм голубых небес –

Нарисуй мне печально-мудрый

Светлолиственный русский лес.

Когда после потери друга

Закричу я, что жизнь зазря, –

Нарисуй мне с мечом и луком

Солнцерусого богатыря.

Когда станет гостьей постылою

Пьяно-злая любовь моя –

Нарисуй мне Снегурку милую,

Чтоб от нежности плакал я.

А когда российские дети

Ночью сказку станут просить –

Снова в этом жестоком свете

Нарисуй себя, чтобы жить.

Памяти Эриха Марии Ремарка

Время выстрелов в спину,

                              время измен,

Время грубой циничной лжи.

И на Западном фронте – без перемен:

Пепелище вместо души.

В правде выгоды нет,

                   состраданье – тлен,

Всё решает банковский счёт.

И на Западном фронте – без перемен:

Наша кровь – это их джекпот.

Чтобы выжить – практичнее

                             сдаться в плен,

Поклониться суду зверья...

И на Западном фронте – без перемен,

На Восточном фронте – без перемен,

И на Южном фронте – без перемен,

И на всех фронтах Бытия.

Памяти Владислава Романенко

Свежий ветер с Дона,

На Дону – весна,

И пасхальным звоном

Степь озарена,

По ночам не спится –

Знать, пришла пора…

Игрища в станице

С ночи до утра.

Свежий ветер с Дона,

На Дону – весна,

Я брожу влюблённый,

Пьяный без вина.

Сердце ночью плачет,

Сладкой болью жмёт…

Полюбил казачку –

Может, повезёт.

Свежий ветер с Дона,

На Дону – весна,

Наливай по полной –

Кончилась война.

Защитили славу

Боевых знамён…

Празднует по праву

Вольный тихий Дон.

Свежий ветер с Дона,

На Дону – весна…

* * *

Мне очень захотелось тишины,

Ходить оглохшим между ослеплённых.

Без музыки. Без крика. Без войны.

Без новостей и обсужденья оных.

Слова, слова – банальные клише,

А почитать глаза – там всё иначе...

И тишина пройдётся по душе

Как будто мягкой поступью кошачьей.

Хочу смотреть на красок буйный пир

И в цвете ощутить знаменье свыше...

Какое счастье – видеть этот мир!

Какое счастье – этот мир не слышать!

* * *

Святой отец, молись за кровь мою –

Она с рождения моего в разгуле,

И встанет только с ядом или пулей,

А потому – её я раздаю.

Святой отец, молись за боль мою,

Прости за воздух, что хватаю жадно,

За жертвы, от которых мне отрадно,

За злую сигаретную струю.

Святой отец, молись за белый свет,

За жгущий раны мне весенний ветер…

Пусть торжествует жизнь

                        на белом свете,

Но пусть живёт возмездия обет.

Но прежде помолись за дорогих,

За тех, кем болен я, кому поверил…

Пусть многие из них теперь – потери,

Мне часто ночью снятся их шаги.

Святой отец, молись…

* * *

Учёным стать – не сгодился,

Я не докажу никогда,

Но знаю, что Он родился

И в небе зажглась звезда.

Я знаю, что Он скитался

Средь подлости и крови.

Я знаю, что Он пытался

Людей научить любви.

Я знаю – все крепко спали,

И то, что должно, – сбылось.

Я знаю – Его распяли.

Защитников не нашлось.

Стихи ничего не значат

В пустой суматохе дней…

Я знаю – Он горько плачет

Над каждой болью моей.

Внезапная исповедь

Был – из будущего.

           Стал – из прошлого.

В настоящем – жить не умел.

Был – из чистого. Стал – из пошлого.

И поэтому – не у дел.

Был – волшебником.

                Стал – затворником.

Под ногами – черновики.

Был – влюблённым,

                  а стал – любовником.

Раньше – жизнь, а теперь – стихи.

* * *

Ждать от жизни чуда, видно, нечего,

Только не спеши уйти в запой –

Где-то плачет маленькая женщина,

До сих пор не встретившись с тобой.

Так нежны глаза её печальные,

Скорбны одиночества пути…

Ты от лени или от отчаянья

Просто не сумел её найти.

В поисках любви и понимания

Ей пришлось, поверь мне, тяжело.

Может быть, она живёт в Испании,

А быть может – сразу за углом.

На любовь ей так и не ответили,

Оттого, когда она одна,

Льются слёзы пополам с косметикой

Над бокалом горького вина.

Позабудь людей советы лживые,

Ты поймёшь – твой груз не так тяжёл –

В час, когда она заснёт, счастливая

Оттого, что ты её нашёл.

Горечь, та, что жгла тебя неистово,

Будет смыта проливным дождём…

И за всё, что пережил и выстрадал,

Будешь ты тогда вознаграждён.

Пусть фортуна, как всегда, изменчива,

Но поверь, что не проигран бой…

Вспомни то, что где-то

                        плачет женщина,

До сих пор не встретившись с тобой.

* * *

Состраданья не надо –

Я неправедно жил.

А от рая до ада –

Лишь секунда во лжи.

Но уже точно знаю

Сердцем, кожей, спиной,

Что от ада до рая –

Путь в молитву длиной.